За горизонтом времени
В энергетику я попал в 1964 году. Мне тогда исполнилось девять лет. И очень мне было интересно знать, где работает мой отец. И вот Криворожская ГРЭС-2. Монтаж первого энергоблока. Турбогенератор мощностью 300 МГв. Колоссальный объём работ. Я был очень впечатлен. Коллектив это предприятия — это мои первые шаги в профессию. В 1970 году я поступил на вечернее отделение Запорожского гидроэнергетического техникума. В августе 1971 года был принят учеником слесаря в центральные ремонтные мастерские Криворожской ГРЭС-2. Потом — слесарь 1-го разряда. Комсомолец. Пешком на работу в кирзовых сапогах и в мороз, и в зной, и в дождь, и ненастье — это песня жизни.
В 1972 году был переведен на 2 курс дневного отделения Ленинградского энергетического техникума по специальности «котельные и паротурбинные установки». Производственную практику по окончании 2 курса обучения проходил на Ленинградской ТЭЦ №7 в цехе тепловой автоматики и измерений.
Затем в моей трудовой биографии после 3 курса обучения были «Ленэнергоремонт», Ленинградская АЭС. На атомной станции занимался диагностикой и ремонтом оборудования. Дипломную практику выпало проходить на Конаковской ГРЭС в качестве машиниста блока 300МВт. Защита диплома состоялась в феврале 1975 года.
Я через всю жизнь пронес имена моих преподавателей, благодаря которым получил прочные и глубокие теоретические знания по профессии. Это Вера Алексеевна Топунова (теоретические основы теплотехники) и Марк Борисович Зильберман (парогазовые установки).
И был в моей жизни человек, на которого я всегда хотел быть похожим. И я невольно становился похожим с ним даже в походке. Этот человек — друг моего отца. Директор Южно-Украинской АЭС. К сожалению, бывший, его уже нет в живых. Владимир Павлович Фукс. Ум, чести и совесть нашей эпохи. Он очень много значит в моей жизни.
До сих пор в моей памяти яркие впечатления от первых трудовых будней. Моя работа на Криворожской ГРЭС-2 запомнилась самыми яркими впечатлениями мощью, размахом предприятия, большим сплоченным коллективом. И я с понимаем, с неподдельной гордостью осознавал то, что в свои 16 лет я не просто юноша, но винтик этого огромного механизма.
Мне всегда нравилась моя работа. И я всегда гордился тем, что работаю в энергетике. Даже в лихие 90-е я не поддался на провокацию о смене работы. Мне всегда было интересно: а что там, за горизонтом? За горизонтом времени, за горизонтом моих знаний, за горизонтом привычного… Техническая литература увлекает меня сильнее любого захватывающего детектива. Вехи моей трудовой биографии: слесарь-мастер-старший мастер, начальник участка, главный специалист
Вроде бы, нехотя, играючи, ставились передо мной задачи, и я с полным сознанием постичь пока неведомое, шел вперед, подражая своему старшему коллеге с Южно-Украинской АЭС Игорю Станиславовичу Фанышеву (заместитель начальника ЦЦР по реакторному отделению). Он научил меня пониманию ремонта, бережного отношения к оборудованию именуемого «реактор-сердце атомного гиганта».
Зимой 1975-76 гг я столкнулся с экстремальной ситуацией. Это произошло на строящейся Чернобыльской АЭС. Аварийное отключение электропитания стройплощадки, остановка пускорезервной котельной. Генераторы трёх автокранов напрямую работали на единственный насос для циркуляции воды в контуре. В открытые лётки котла вручную бросали дрова, собранные на стройплощадке. Так в течение двух суток не дали замерзнуть Припяти.
1996г. Южно-Украинская АЭС блок №2 примерно 22 часа вечера. Отказ системы управления машины перегрузочной (МП). Разорвана рабочая штанга МП на три части по фланцевым соединениям. Разорвана, изогнута свежая ТВС. Мне как начальнику участка, поставлена задача за 72 часа устранить аварийную ситуацию, отремонтировать МП и закончить загрузку. Задача была выполнена. Но что самое главное в этом: уже в 8 часов утра следующего дня представители “Гидропресса”, из Новосибирска, Красноярска, Электростали были уже на отметке. Это говорит о том, что закалка, воспитание и понимание ситуации было есть и будет в человеке, воспитанным в советское (НАШЕ) время.
Я благодарен судьбе за то, что в моей жизни произошли встречи с удивительными атомщиками. Одна из таких встреч — на Ленинградской АЭС в 1973 году. В произвольной форме и в непринуждённой обстановке лекции о развитии атомной энергетики нам читал… академик Александров! С этим великим инженером и великим организатором я встретился потом ещё раз, но уже как с Александровым-обелиском в г. Сосновый Бор. Этот город Александров считал своим вторым родным городом.
Другая знаменательная встреча произошла в 1998 году. Это был директор Ростовской АЭС Владимир Филиппович Погорелый. Тогда я получил приглашение на Ростовскую АЭС помочь в возрождении строительства атомной станции и пуске в эксплуатацию первого энергоблока в качестве начальника участка ТТО ЦЦР. Именно сверхмощная энергия этого человека, его масштабность мышления и способность не только принимать волевые решения, но и вести людей за собой позволили состояться пуску первой атомной станции в третьем тысячелетии.
Мои наиболее важные технические достижения — устройство гидроиспытания чехлов СУЗ реактора ВВЭР-1000. Изделие это приобрели Ленинградская и Нововоронежская АЭС, атомные станции ближнего и дальнего зарубежья.
В стадии внедрения модернизация гайковерта главного разъёма реактора. Главная особенность этой работы по модернизации гайковерта в том, что это будет альтернатива немецкому гайковерту. Моя семья к моей работе всегда относилась и относится с пониманием. И спасибо моим родным за это.
С головы до пят я весь поглощен своей фазендой Я очень люблю делать что-то своими руками. Когда я туда приезжаю, закрываю ворота и целиком проваливаюсь в этот мой и только мой мир. Думаю, этим всё сказано.
Мне никогда не было страшно на производстве. Потому что у меня голова дружит с руками и ногами. Я осознано иду на выполнение любых работ. Одним словом, культура безопасности — во мне.
Перед ППР энергоблока №1 Ростовской АЭС при наладке машины перегрузочной проверка вертикальность рабочей штанги составила + 9 мм на IV ось. При включении привода тележки включился привод моста машины перегрузочной. На полной скорости машина перегрузочная врезается в стену бассейна выдержки. Следует разбор ситуации. При проверке вертикальности оказалось +3 мм на IV ось. Так мы и закончили ППР и перегрузку топлива. Но этот случай помог окончательно решить важный вопрос и перейти от ремонта к модернизации системы управления машины. Вот так курьёзный случай помог в решении назревшей проблемы.
На АЭС с ВВЭР -1000 Чернобыль — однозначно невозможен. На АЭС с РБМК — да, если забудут о культуре безопасности, если будет твориться разгильдяйство эксплуатационного персонала на АЭС.
Работе на атомных предприятиях по моему мнению мешает проникновение в процесс, структуру, производства электроэнергии разного рода коммерческих структур с установками «где-то, что-то купить», «как-то продать», «как-то построить»…Это небезопасно. И еще. АЭС превращается в предприятие по бумаготворчеству. Бумаги летят быстрее электричества.