Обращение к сайту «История Росатома» подразумевает согласие с правилами использования материалов сайта.
Пожалуйста, ознакомьтесь с приведёнными правилами до начала работы

Новая версия сайта «История Росатома» работает в тестовом режиме.
Если вы нашли опечатку или ошибку, пожалуйста, сообщите об этом через форму обратной связи

Участники проекта /

Петрухин Николай Петрович

Заслужен­ный вете­ран атом­ной энерге­тики и промыш­лен­но­сти, Почет­ный стро­и­тель ГК Роса­том. В Мини­стер­стве сред­него маши­но­стро­е­ния прошел путь от ведущего инже­нера до началь­ника отдела раз­ви­тия мощ­но­стей, в АО «Атомред­мет­зо­лото» был началь­ни­ком адми­ни­стра­тивно-хозяйствен­ного отдела. Награж­ден меда­лью «850-летие Москвы», ведом­ствен­ными меда­лями «Е.П.Слав­ский», «Ака­демик И. В. Кур­ча­тов» 2-й степени, «За заслуги перед атом­ной отрас­лью» 1-й степени, а также юби­лей­ными зна­ками «65-летие, 70-летие и 75-летие атом­ной отрасли».
Петрухин Николай Петрович

Счи­таю себя корен­ным моск­ви­чом, хотя родился я в Иране, в городе Исфагане 28 марта 1944 года. Моего отца коман­ди­ро­вали в Иран в начале 1943 года по линии Нар­ко­мата ино­стран­ных дел. Туда он выехал вме­сте с мамой и маленькой доч­кой, там я и родился. Вер­ну­лась семья оттуда в конце 1945 года, но через месяц или два после воз­враще­ния у нас про­изошла страш­ная траге­дия — умер отец. У меня были ещё две старшие сестры, кото­рые оста­ва­лись в Москве и рабо­тали — одна в госпи­тале, а другая — на заводе ЗИЛ. К концу войны Наде, старшей сестре, был 21 год, а Нине -19 лет. После смерти отца они взва­лили на свои плечи всю ответ­ствен­ность за нашу большую семью. Жили очень бед­ненько, но после войны многие так жили. Мама все­гда нам гово­рила: лишь бы не было войны, а все тяготы мир­ной жизни пережи­вём; вот вырас­тете — будете рабо­тать, и всё нала­дится.

Было по-насто­ящему горько и очень трудно жить без отцов­ского плеча. Мама под­ра­ба­ты­вала шитьём и вяза­нием, да и на нас она ста­ра­лась всё шить или переши­вать сама. Жили мы в самом цен­тре сто­лицы прямо за Мос­со­ве­том на улице Стан­ке­вича (ныне Воз­не­сен­ский пер.) в комму­наль­ной квар­тире на 8 семей, где было много мест общего поль­зо­ва­ния: кухня, кори­дор, туа­лет. Вме­сто ванны — муж­ская и жен­ская баня на нашей же улице. Отоп­ле­ние было печ­ное, сараи с дро­вами сто­яли во дворе. Пока старшие сестры рабо­тали, мы с мамой пилили и кололи дрова и топили печь (в 1956 или в 1957 году про­вели цен­тра­ли­зо­ван­ное отоп­ле­ние). Мы — это очень громко ска­зано, так как в основ­ном всю работу выпол­няла мама. Мне поз­во­ля­лось держаться за другую ручку пилы, чтоб она не виляла в раз­ные сто­роны, и поне­многу возить на сан­ках дрова от сарая до дома.

Всё мое дет­ство про­хо­дило во дворе. Мы дружили, дра­лись и мири­лись, и на конь­ках ката­лись, и крепо­сти из снега стро­или, и голу­бей гоняли, и по чер­да­кам и сараям лазали. То есть воспи­та­ние было дво­ро­вое. В семь лет я пошёл в 135-ю маль­чи­ко­вую школу, кото­рая нахо­ди­лась на парал­лель­ной улице Ста­ни­слав­ского (ныне Леон­тьев­ский пер.). До 1954 года было раз­дель­ное обу­че­ние маль­чи­ков и дево­чек. В 1954 году меня и неко­то­рых других маль­чишек пере­вели в 131-ю школу на той же улице. Сей­час она носит назва­ние "Школа № 1520 имени Капцо­вых".

Воспоми­на­ния о годах учёбы в школе самые лучшие. Я счи­таю, что я закон­чил самую лучшую школу не только в Москве, но и во всём Совет­ском Союзе. В ней были заме­ча­тель­ные препо­да­ва­тели — про­фес­си­о­налы сво­его дела. Это — люди, кото­рые сами хлеб­нули горя в годы войны и к нам, маль­чиш­кам и дев­чон­кам — как нас назы­вали, «без­отцовщине» — отно­си­лись с теп­ло­той. В пио­неры нас при­нимали в музее В. И. Ленина, было очень торже­ственно и вол­ни­тельно, а потом всей гурь­бой с пио­нер­вожа­тыми мы посе­тили Мав­зо­лей и с гордо под­ня­той голо­вой прошли по улице Горького до нашей школы. К каж­дому пред­мету мы отно­си­лись очень серьёзно. Люд­мила Нико­ла­евна Горожан­кина, наш класс­ный руко­во­ди­тель, всех увлекла лите­ра­ту­рой с обя­за­тель­ным посеще­нием раз­ных теат­ров в Москве раз в месяц, учи­тель по исто­рии Эсфирь Иосифовна нас вовлекла в исто­ри­че­ский кружок, кото­рый про­хо­дил в Исто­ри­че­ском музее на Крас­ной площади.

С 1959 года школу возгла­вил Григо­рий Ива­но­вич Суво­ров, заслужен­ный учи­тель школы РСФСР, бывший работ­ник МИДа, чело­век энергич­ный, воле­вой, бли­ста­тель­ный исто­рик и адми­ни­стра­тор. Я уже учился в старших клас­сах, и он у нас препо­да­вал исто­рию. Григо­рий Ива­но­вич был золо­той души чело­век и пре­крас­ный препо­да­ва­тель. Сто­ишь у доски иногда у него за пле­чами и чита­ешь по учеб­нику, когда урок не выучил. Он всё внима­тельно выслушает, а потом и гово­рит: "Ну что, всё про­чи­тал, похвально, ну а теперь рас­скажи сво­ими сло­вами, и книгу — на стол". А учи­теля матема­тики Л. Н. Кор­ни­лова и А. Н. Рах­лина какие были! — всех могли увлечь этой, каза­лось бы, скуч­ной нау­кой. Учи­тель по географии Ольга Алек­сан­дровна так рас­ска­зы­вала, что закры­ва­ешь глаза — и как будто ты где-то в экс­пе­диции в раз­ных частях света. И все они закла­ды­вали в нас любовь к сво­ему городу, к его исто­рии и искус­ству, а также любовь к Родине и, что самое глав­ное, любовь и уваже­ние к ближ­нему и к людям вообще. В это самое время была вве­дена один­на­дца­ти­летка, и многие мои това­рищи хотели пере­бежать в школу рабо­чей моло­дежи, где еще оста­ва­лась деся­ти­летка. Но когда и я при­шёл заби­рать документы, то Григо­рий Ива­но­вич ска­зал, что отдаст их только моей матери. Конечно, меня доучили до окон­ча­ния школы, и я полу­чил отлич­ное сред­нее обра­зо­ва­ние, за что очень благо­да­рен и Григо­рию Ива­но­вичу, и моей семье.

В школе мы два дня в неделю тру­ди­лись на Цен­траль­ном телеграфе, где я полу­чил про­фес­сию телеграфи­ста и вто­рой спор­тив­ный раз­ряд ради­ста по при­ёму и пере­даче телеграмм по азбуке Морзе на ключе. Потом это в жизни очень при­го­ди­лось. Когда я был в экс­пе­диции и в отряд ещё не подо­брали ради­ста, садился за ключ и рабо­тал. А работа телеграфи­стом на пишущей машинке с закрытыми гла­зами и деся­тью паль­цами при­го­ди­лась в наш компью­тер­ный век. Ещё я с шестого класса занимался спор­тив­ной греб­лей на бай­дар­ках и к 11-му классу уже имел спор­тив­ный раз­ряд. Заниматься было очень инте­ресно и полезно. Летом мы выезжали в спор­тив­ные лагеря и на сборы.

Закон­чи­лось без­об­лач­ное дет­ство, надо было опре­де­лять свою даль­нейшую судьбу. Млад­шая из сестёр, Вера, после седьмого класса пошла на работу на 2-й Часо­вой завод и одно­временно поступила в вечер­ний при­бо­ро­стро­и­тель­ный тех­ни­кум, а я благо­даря всем моим сест­рам смог закон­чить сред­нюю школу. Вопрос стоял о работе. Я устро­ился на п/я 1303 уче­ни­ком мед­ника (сей­час ОКБ им А. С. Яко­влева). Ока­за­лось, что мед­ник на заводе, где строят само­леты, — это вир­туоз молотка и изде­лий из дюраля, меди, латуни, нержа­вейки, титана и т.д. Я уже тогда понял: чтобы тебя уважали и ценили в кол­лек­тиве, надо посто­янно повышать свои про­из­вод­ствен­ные зна­ния и быть масте­ром сво­его дела. И я ста­рался.

За пять лет работы от уче­ника мед­ника я дошёл до высшего 5 раз­ряда. Я уже сам изго­тав­ли­вал изде­лия и ста­вил их в сбо­роч­ном цехе на стапеле на само­лёт. Я при­нимал уча­стие в стро­и­тельстве раз­ных изде­лий и в том числе — от начала до испыта­ний Як-40. А когда моло­дые кон­струк­торы кинули клич "Даёшь новый спор­тивно-пило­таж­ный само­лёт Як-18ПМ к чемпи­о­нату Мира в 1966 году", мастер и началь­ник цеха меня рекомен­до­вали на эту работу. Мы делали само­лет в Под­мос­ко­вье на станции «Чёр­ная», на авиаци­онно-ремонт­ном заводе ДОСААФ в его анга­рах. Наше мастер­ство очень при­го­ди­лось. Такого обо­ру­до­ва­ния, как у нас на заводе, там прак­ти­че­ски не было, да и время поджимало с окон­ча­нием работ. А после был три­умф. Пило­таж­ные каче­ства Як-18ПМ успешно демон­стри­ро­ва­лись на IV чемпи­о­нате мира в Москве, состо­явшемся в 1966 году. Тогда наши спортс­мены с большим отрывом опе­ре­дили своих сопер­ни­ков. Абсо­лют­ным чемпи­о­ном мира стал совет­ский спортс­мен В. Мар­темья­нов (по-моему, он и испыты­вал само­лет у нас на лёт­ном поле). Среди женщин победу одержала Г. Кор­чуга­нова. Само­лет полу­чил высо­кую оценку ино­стран­ных спе­ци­а­ли­стов и лет­чи­ков, кото­рым в Тушино по окон­ча­нии сорев­но­ва­ний была предо­став­лена возмож­ность опро­бо­вать Як-18ПМ в воз­духе. За наше мастер­ство и сдачу само­лета в срок нам выдали премию, а гене­раль­ный кон­струк­тор ОКБ Алек­сандр Серге­е­вич Яко­влев пода­рил нам свои книги.

В этот период я позна­комился со своей будущей супру­гой Гали­ной. В парке Горького нам с другом при­гля­ну­лись две девушки, и мы позна­коми­лись. После стали встре­чаться, полю­били друг друга и в 1965 году поже­ни­лись. И уже живём вме­сте целых 56 лет.

Рас­пи­сы­ва­лись в лучшем загсе Москвы — в Гри­бо­едов­ском дворце. Было очень много дру­зей и това­рищей и с моей работы, и с работы Галины (она рабо­тала эко­номи­стом в ЦСУ СССР, что почти рядом с Дворцом). После ОКБ им. А. С. Яко­влева (п/я 1303) я устро­ился на работу в НИИ осно­ва­ний и под­зем­ных сооруже­ний в лабо­ра­то­рию мерз­ло­то­ве­де­ния лабо­ран­том. Я узнал, что они рабо­тают по всему Край­нему Северу, а мне очень хоте­лось посмот­реть даль­ние края. Уход мой был свя­зан ещё и с тем, что врачи посо­ве­то­вали из-за неко­то­рой потери слуха лучше найти другую работу, чтобы недуг не прогрес­си­ро­вал. И ещё была при­чина очень нема­ло­важ­ная. Мы с женой посо­ве­то­ва­лись и решили, что нужно всё-таки полу­чить высшее обра­зо­ва­ние. Так что надо было браться за учеб­ники и всё вспоми­нать, чему учили в школе. Я собрался с духом, подго­то­вился и поступил во Все­союз­ный инже­нерно-стро­и­тель­ный инсти­тут на вечер­нее отде­ле­ние, на самый пре­стиж­ный факуль­тет — "Промыш­лен­ное и граж­дан­ское стро­и­тельство".

Но после вто­рого курса меня при­звали в армию. Там я напро­сился в стро­и­тель­ные части, чтоб уж и прак­тику стро­и­теля полу­чить. В армии меня избрали комс­оргом. В это же время я рабо­тал, так как у нас уже родился сын и я мог хоть немного помогать. В армии я полу­чил много стро­и­тель­ных спе­ци­аль­но­стей: был пли­точ­ни­ком, шту­ка­ту­ром, моза­ич­ни­ком, маля­ром, гео­де­зи­стом, масте­ром и диспет­че­ром всей стройки.

После службы в армии про­должил учиться, но перешел рабо­тать инже­не­ром во ВСЕ­ГИНГЕО по просьбе моего науч­ного руко­во­ди­теля, кото­рый тоже туда перешел из НИИО­СПа. Работа также была в отделе гео­крио­логии с мёрз­лыми грун­тами. Работа была очень инте­рес­ная и с инте­рес­ными людьми, про­фес­си­о­на­лами сво­его дела (как, впро­чем, и в НИИ осно­ва­ний). Здесь в лет­ний период все выезжали на поле­вые работы, и наш отдел в том числе. Работы велись в тяже­лых райо­нах Край­него Севера, но было очень инте­ресно и позна­ва­тельно. Это Ямал, Надым, Лабыт­нанги, Сале­хард, Вор­кута, Тикси, Игарка, Якутск, Чокур­дах и т. д. Летом на меня воз­лага­лась помимо основ­ной работы ещё и роль началь­ника научно-тема­ти­че­ской гео­логи­че­ской пар­тии. Эта работа — адми­ни­стра­тив­ная в большой мере. Надо было скомплек­то­вать обо­ру­до­ва­ние, на пер­вое время достать про­дукты и билеты на север­ные рейсы и оформить всем форму для въезда в погра­нич­ную зону, про­ве­сти перего­воры с мест­ными вла­стями в соот­вет­ствии с нашей рабо­той, обес­пе­чить транспорт и т. п. В Запад­ной Сибири мы рабо­тали над инже­нерно-гео­логи­че­ским обес­пе­че­нием про­ек­тов пер­вых маги­страль­ных газопро­во­дов в райо­нах веч­ной мерз­лоты, над мони­то­рингом мерз­лот­ных усло­вий и прогно­зом их изме­не­ния под вли­я­нием осво­е­ния тер­ри­то­рии. Мы также изу­чали под­зем­ные льды, процессы термо­кар­ста и мор­ской эро­зии берегов Запад­ного Ямала. В Север­ной Яку­тии мы изу­чали изме­не­ние мерз­лоты в зоне добычи золота и олова и процессы эро­зии берегов рек Яна и Индигирка.

Закон­чив инже­нерно-стро­и­тель­ный инсти­тут, я ушёл из инже­нер­ной гео­логии, так как там я достиг того, к чему стремился, а защищать кан­ди­дат­скую про­сто не захо­тел, хотя меня про­сили остаться и мате­ри­а­лов уже было для этого доста­точно. В Москве в это время как раз наби­рали стро­и­те­лей для окон­ча­ния объек­тов для мос­ков­ской Олимпи­ады-80, и я устро­ился в Мос­ков­ский город­ской совет по туризму и экс­кур­сиям, в Управ­ле­ние капи­таль­ного стро­и­тельства ведущим инже­не­ром. Здесь мне при­го­ди­лись все зна­ния и опыт, кото­рые я полу­чил и при­об­рел на преж­них рабо­тах. Работы на стро­и­тельстве этих объек­тов велись почти круг­ло­су­точно. Я вёл такие объекты, как гости­ницу в Измай­лово — пять корпу­сов А, Б, В, Г, Д и Цен­траль­ный дом тури­ста на Ленин­ском про­спекте. Все объекты, в стро­и­тельстве кото­рых я при­нимал непо­сред­ствен­ное уча­стие, были вве­дены точно в срок и с отлич­ным каче­ством. Но вот большая и инте­рес­ная работа закон­чи­лась, и надо было что-то снова искать. Стро­и­тели, также рабо­тавшие на олимпийских объек­тах, рекомен­до­вали меня в Мин­сред­маш СССР.

Так в 1980 году я по рекомен­дации при­шел в Мини­стер­ство сред­него маши­но­стро­е­ния СССР. До этого я даже не пред­став­лял, что такое Мин­сред­маш. Сна­чала я полу­чил долж­ность ведущего спе­ци­а­ли­ста 17 Глав­ного управ­ле­ния, где кури­ро­вал объекты в Эсто­нии, Лат­вии, Дубне и Москве. Объекты были очень инте­рес­ные и слож­ные, но в 1982 году их ввели в экс­плу­а­тацию. Мне пред­ложили перейти в 1 Глав­ное управ­ле­ние. Но пере­ход из главка в главк в мини­стер­стве не поощ­рялся. Мой пере­ход затяги­вался, и тогда меня вызвал к себе началь­ник 1 ГУ Нико­лай Бори­со­вич Карпов. Узнав, почему затяги­ва­ется мой пере­ход, он пору­чил своим служ­бам подго­то­вить все необ­хо­димые документы и про­ект при­каза.

В назна­чен­ное мне время рано утром мы с началь­ни­ком 1 Глав­ного управ­ле­ния пошли на приём к мини­стру Е. П. Слав­скому. Я впер­вые уви­дел воочию легенду Мин­сред­маша и немного оро­бел. Министр внима­тельно выслушал Н. Б. Карпова, затем меня и при­нял реше­ние пере­ве­сти меня в 1 ГУ. Строго глядя на меня, он ска­зал началь­нику главка: "Ты ему дай два самых больших объекта, а там посмот­рим". И это «посмот­рим» мини­стра «затя­ну­лось» на сорок лет.

Когда я при­шел в 1ГУ (это гор­ный главк), меня пора­зил масштаб работ, про­во­димых ГУ. Гор­ные работы, кури­ру­емые Пер­вым глав­ным управ­ле­нием, про­во­ди­лись на тер­ри­то­рии всего Совет­ского Союза! У Мин­сред­маша не было промежу­точ­ных союз­ных ведомств, и наш штаб, как назы­вал его Е. П. Слав­ский, рабо­тал напрямую с предпри­я­ти­ями. Мне дали два самых больших объекта: Лени­на­бад­ский ГХК и Наво­ийский ГМК. И хотя я прошел весь Север и знал, какие там масштабы, но разма­хов такого стро­и­тельства пром­о­бъек­тов и объек­тов жилья и соц­культ­быта я не видел. Ведь только Наво­ийский ГМК занимал четыре обла­сти в Узбе­ки­стане! Таков был раз­брос объек­тов по добыче урана. Пер­вые место­рож­де­ния, с кото­рыми я позна­комился, были Учку­дук и Мурун­тау в Заравшане. Когда я при­е­хал на эти объекты, то уви­дел в первую оче­редь людей, при­е­хавших рабо­тать в пустыне по направ­ле­нию и оставшихся жить и тру­диться в слож­ных клима­ти­че­ских усло­виях по зову сердца. Люди жили в палат­ках, потом стро­ился город — жильё, боль­ница, дет­сад, мага­зин, сто­ло­вая и школа, и тут же парал­лельно активно велось стро­и­тельство пром­зоны — базы стройин­ду­стрии, котель­ной (ТЭЦ-6), пер­вой дизель­ной станции. В основ­ном в Мин­сред­маш при­глашали моло­дых спе­ци­а­ли­стов после окон­ча­ния инсти­ту­тов и давали направ­ле­ние на работу. Им гово­рили: «Вы будете рабо­тать на стро­и­тельстве самых больших объек­тов в СССР», и зача­стую люди отправ­ля­лись, даже точно не зная куда.

Когда я при­е­хал в Зарафшан, то меня для начала повезли зна­комить с тех­но­логией гор­ных работ в открытом карьере место­рож­де­ния «Мурун­тау» по добыче золо­то­со­держащих руд. Тогда он был еще не очень глу­бо­кий — 100-120 мет­ров. В насто­ящее время «Мурун­тау» явля­ется одним из самых круп­ных в мире золо­то­руд­ных место­рож­де­ний. В насто­ящий момент глу­бина карьера (IV оче­редь) состав­ляет около 570 м. Мне ска­зали: «Сей­час вам покажут, как в карьере добы­вают золото». И на уазике повезли вниз. А рядом идут 110-тон­ные БелА­Зы‑7519, наш уазик казался малю­сеньким по срав­не­нию с их гигант­скими коле­сами! Мы спус­ка­лись вниз по серпан­тину, я схва­тился за ручку, а она рас­ка­лен­ная от жары! Не знаю, сколько гра­ду­сов было в карьере, но я при­крыл голову рукой и чув­ство­вал, как ее про­жигает. Мы про­были в карьере около часа, и все это время мне рас­ска­зы­вали, как здесь ведутся работы и добы­ва­ется золото. Из карьера я выбрался еле живой. Вот таким было мое зна­ком­ство с ком­би­на­том, кото­рое я запом­нил на всю жизнь. У меня есть фотография оста­новки авто­буса современ­ного Заравшана, на кото­рой гра­дус­ник пока­зы­вает темпе­ра­туру плюс 63 гра­дуса!

И вот в таких усло­виях людям при­хо­ди­лось рабо­тать. Ночью темпе­ра­тура опус­ка­лась до 35-40 гра­ду­сов. Как из песни «40 гра­ду­сов в тени» Я. Френ­келя и И. Шафе­рана:

Сдаёт порою даже тех­ника желез­ная,

Но зака­ляются сердца в такие дни!

Хоть тень искать в пустыне — дело бес­по­лез­ное,

У нас сегодня сорок гра­ду­сов в тени.

Из инте­рес­ных людей не могу не вспом­нить началь­ника Пер­вого глав­ного управ­ле­ния Нико­лая Бори­со­вича Карпова. Он начи­нал шах­те­ром, в 1931 г. окон­чил Лиси­чан­ский рабо­чий инсти­тут и стал гор­ным инже­не­ром, а в 1939 г. стал управ­ляющим тре­стом «Донец­куголь». Во время войны, в 1941-1942 гг., — глав­ный инже­нер 8-го Управ­ле­ния обо­ро­ни­тель­ных сооруже­ний Южного фронта, в 1942 году руко­во­дит рабо­тами в Куз­бассе, затем — началь­ник тре­ста «Моло­то­ву­голь», «Лени­нуголь», началь­ник ком­би­ната «Челя­бин­скуголь», а с 1949 года при­вле­чён к рабо­там по атом­ному про­екту. Под его руко­вод­ством и при непо­сред­ствен­ном уча­стии были спро­ек­ти­ро­ваны и постро­ены предпри­я­тия по добыче и пере­ра­ботке ура­но­со­держащих и других руд прак­ти­че­ски на всей тер­ри­то­рии Совет­ского Союза. Он был героем Соци­а­ли­сти­че­ского Труда, имел ордена Ленина. С такими людьми, как Н. Б. Карпов, как бывшие глав­ные инже­неры Пер­вого ГУ В. А. Мами­лов, И. В. Доро­фе­е­чев, глав­ный инже­нер ОКСа А. Б. Гры­нин, рабо­тать было не только инте­ресно, но и позна­ва­тельно. Хоте­лось самому соот­вет­ство­вать очень высо­ким тре­бо­ва­ниям.

В 1986 г. в 1 ГУ объеди­нили 3 отдела — капи­таль­ного стро­и­тельства, обо­ру­до­ва­ния и снабже­ния — в один, и меня назна­чили его началь­ни­ком. Отдел стал назы­ваться отде­лом раз­ви­тия мощ­но­стей, в его веде­ние вхо­дили расши­ре­ние, рекон­струкция и стро­и­тельство новых объек­тов на 11 гор­но­руд­ных ком­би­на­тах и рудо­управ­ле­ниях, рас­по­ложен­ных на тер­ри­то­рии шести рес­пуб­лик Совет­ского Союза — Рос­сии, Укра­ины, Узбе­ки­стана, Казах­стана, Таджи­ки­стана и Кирги­зии, а также комплек­тация этих объек­тов необ­хо­димым обо­ру­до­ва­нием. Вот тогда при­ш­лось пора­бо­тать! При­хо­ди­лось быть не только стро­и­те­лем — знать, как стро­ить и когда вво­дить, но и дипло­ма­том. Напри­мер, если ты стро­ишь боль­ницу, ты должен знать рас­по­ложе­ние каби­не­тов, где какие врачи будут сидеть. И ты должен свя­зы­ваться с 3-м Глав­ным управ­ле­нием Мин­здрава, чтобы под эти стро­ящи­еся объекты выде­лили медицин­ский пер­со­нал. Ведь в Узбе­ки­стане, Таджи­ки­стане. Кирги­зии сразу под такие объекты не набе­решь столько вра­чей, большин­ство меди­ков при­езжало из Рос­сии. Также я должен был защищать титуль­ные списки предпри­я­тий по капи­таль­ному стро­и­тельству и в Глав­ном управ­ле­нии капи­таль­ного стро­и­тельства мини­стер­ства, и в Госплане, и в Минфине. Ещё были объекты спе­ци­аль­ного финан­си­ро­ва­ния, и у нас к таким отно­сился Уртуйский уголь­ный раз­рез в Забайка­лье — в г. Крас­но­камен­ске, а также ещё очень важ­ные стра­теги­че­ские объекты.

Два корифея, с кото­рыми меня свела жизнь. Пер­вый — это, конечно, Ефим Пав­ло­вич Слав­ский — инте­рес­нейший чело­век. Когда я при­шел, он уже был в воз­расте, не тот, каким был в 50-х годах, но все его слушали очень внима­тельно. Вот идет парт­со­бра­ние, и он гово­рит: «Пар­тий­ная работа все­гда должна быть на высоте, это все отлично, но вы зна­ете, как у нас это было, когда я служил комис­са­ром у Буден­ного?!». Во время граж­дан­ской войны он в пер­вой Кон­ной армии от про­стого кон­ника дослужился до комис­сара полка. А после окон­ча­ния граж­дан­ской войны пошел учиться в инсти­тут и окон­чил в 1933 году Инсти­тут цвет­ных метал­лов и золота.

Ефим Пав­ло­вич и Нико­лай Бори­со­вич Карпов были из одного города — Донецка. Оба занима­лись уголь­ными шах­тами. И они были дру­зьями. К Слав­скому никто не имел права войти до 9 часов утра, кроме Карпова, кото­рый мог зайти и в 8, и в 7 утра. И до начала рабо­чего дня Н. Б. Карпов уже решал все необ­хо­димые вопросы с мини­стром. Ефим Пав­ло­вич любил синий и крас­ный каран­даши. Если синим каран­дашом он писал «Надо сде­лать», то документы с «крас­ным» откла­ды­ва­лись в сто­рону, и подпи­сан­ная «синяя» бумага шла «впе­реди паро­воза». Помню одну исто­рию. На Буки­нае (ранее при­над­лежал Лени­на­бад­скому ГХК) неда­леко от г. Зарафшана в Узбек­ской рес­пуб­лике, постро­или посе­лок, но не ввели поли­кли­нику с боль­ницей. Люди стали жало­ваться, так как боль­ных при­хо­ди­лось возить в боль­ницы за 30 — 40 км. Мы с Н. Б. Карпо­вым были по этому вопросу у Ефима Пав­ло­вича с уже про­ра­бо­тан­ными меропри­я­ти­ями по вводу боль­нич­ного комплекса. Он подпи­сал синим каран­дашом, чтобы вве­сти этот комплекс в крат­чайшие сроки. Были моби­ли­зо­ваны все силы про­ек­ти­ровщи­ков, стро­и­те­лей Наво­ийского УС, а также служб ком­би­ната и нашего Глав­ного управ­ле­ния, и комплекс был вве­дён в экс­плу­а­тацию в крат­чайшие сроки.

13 октября 1985 года про­изошло зем­ле­тря­се­ние силой более 9 бал­лов в районе рас­по­ложе­ния Лени­на­бад­ского ГХК. Силь­ный вер­ти­каль­ный тол­чок при­вёл к пол­ному раз­ру­ше­нию около 700 квар­тир, двух дет­ских садов, сред­ней школы, постра­дали гид­роме­тал­лурги­че­ский завод, автомо­биль­ный завод, насос­ная станция хво­сто­хра­ни­лища ГМЗ и очень много других объек­тов. Гос­комис­сия по лик­ви­дации послед­ствий зем­ле­тря­се­ния была создана при­ка­зом Мини­стра от 26 октября 1985 г., и уже на сле­дующий день мы начали рабо­тать на месте зем­ле­тря­се­ния. Нам при­ш­лось задейство­вать стро­и­те­лей со всей отрасли из Навои, Дмит­ровграда, Степ­но­гор­ска, Ангар­ска и других горо­дов со сво­ими тех­ни­че­скими сред­ствами и мате­ри­а­лами. За 2 года прак­ти­че­ски все постра­давшие от зем­ле­тря­се­ния были обес­пе­чены новыми квар­ти­рами, а в тече­ние 3-5 лет были пол­но­стью вос­ста­нов­лены частично повре­жден­ные жилые дома, корпуса заво­дов, ТЭЦ и объекты соци­аль­ного назна­че­ния. Стро­и­тель­ные и про­ект­ные орга­ни­за­ции Мин­сред­маша были настолько мобильны и дис­ци­пли­ни­ро­ванны, что мы смогли сде­лать все соб­ствен­ными силами, не при­бегая к помощи других мини­стерств.

Сей­час моя основ­ная работа — пред­се­да­тель совета вете­ра­нов АРМЗ. Наш гене­раль­ный дирек­тор Вла­ди­мир Нико­ла­е­вич Вер­ховцев очень хорошо понимает вете­ра­нов и вся­че­ски нас под­держи­вает. По его просьбе, чтобы пока­зать геро­изм людей, добы­вающих уран, я уже напи­сал, а Ура­но­вый хол­динг «АРМЗ» издал, четыре книги. Послед­няя, выпущен­ная в 2020 году к 75 лет­нему юби­лею атом­ной отрасли, — «Исто­рия Ура­но­до­бычи». На пре­зен­тации этой книги гене­раль­ный дирек­тор Вер­ховцев отме­тил важ­ность изда­ния таких книг для моло­дёжи, для вете­ра­нов, их детей и вну­ков, а также мастер­ство, с каким испол­нена эта книга по содер­жа­нию и объёму информации. Вдох­но­ве­нием для напи­са­ния таких книг служит воспоми­на­ние о геро­и­че­ских людях ура­но­до­бычи, с кото­рыми мне посчаст­ли­ви­лось рабо­тать в Мин­сред­маше СССР, Мина­томе РФ, Госкорпо­рации «Роса­том» и в АО «Атомред­мет­зо­лото» (Ура­но­вый хол­динг «АРМЗ»).

Пусть не сотрутся в нашей памяти события ХХ века, за кото­рыми стоят люд­ские судьбы и сами люди, пережившие войну и после­во­ен­ную раз­руху, внесшие огром­ный вклад в сози­да­ние мир­ной жизни и в рож­де­ние наших гор­но­до­бы­вающих ком­би­на­тов. Ведь по большому счёту, все поко­ле­ния, поки­дая корабль обще­ствен­ной жизни, остав­ляют в нём «сокро­вища» духов­ных и мате­ри­аль­ных цен­но­стей, и каж­дый из нас — звено в цепочке поко­ле­ний. Нам есть что пере­дать моло­дежи и что поза­им­ство­вать у них, так как в насле­дии поко­ле­ний лежит ключ к гар­мо­нии и процве­та­нию чело­ве­че­ства. Одна из наших книг занимает почет­ное место на рабо­чем столе Е. П. Слав­ского в мемо­ри­аль­ном музее. По при­глаше­нию гене­раль­ного дирек­тора В. Н. Вер­ховцева офис АРМЗ посе­тил внук нашего Ефима Пав­ло­вича Слав­ского — Павел Евге­нье­вич. Ему я вру­чил книгу, выпущен­ную к 120-летию Слав­ского.

АРМЗ живёт и спор­тив­ной, и культур­ной жиз­нью, вовле­кая в неё и все свои дочер­ние предпри­я­тия. Про­во­дит спар­та­ки­ады и, не забы­вая о самых маленьких, день школь­ника Роса­тома. Ныне АО «Атомред­мет­зо­лото» — гор­но­руд­ный диви­зион Роса­тома — один из ведущих участ­ни­ков на миро­вом ура­но­вом рынке. Эти книги нужны не только для вете­ра­нов, но и для моло­дежи. Хочу отме­тить, что моло­дежь сегодня при­хо­дит грамот­ная, и у нашей отрасли отлич­ные пер­спек­тивы на будущее! В Госкорпо­рации было при­нято реше­ние создать памят­ник нашему вели­кому Ефиму Пав­ло­вичу Слав­скому и уста­но­вить его у зда­ния Роса­тома, где он про­ра­бо­тал около 30 лет. Эту работу пору­чили извест­ному скуль­птору Сала­вату Алек­сан­дро­вичу Щер­ба­кову. В созда­нии образа наша вете­ран­ская орга­ни­за­ция при­няла самое горя­чее уча­стие: в этой работе исполь­зо­ва­лись фотографии Е. П. Слав­ского из наших книг. Открытие памят­ника состо­я­лось точно в срок, 20 авгу­ста 2020 года, у зда­ния ГК «Роса­том». Открыл митинг гене­раль­ный дирек­тор ГК «Роса­том» А. Е. Лиха­чёв, отме­тив, что большую лепту по созда­нию образа Е. П. Слав­ского внесли наши вете­раны.

Чтобы пройти такой слож­ный и труд­ный жиз­нен­ный путь, нужно иметь креп­кий тыл. У меня он все­гда был и есть на дан­ный момент. Глав­ный тыл — это моя супруга, кото­рая взва­лила на себя ответ­ствен­ность по воспи­та­нию детей и быту, когда я служил в армии и учился в вечер­нем инсти­туте, посто­янно ездил в коман­ди­ровки. Мы с ней уже отме­тили и золо­тую сва­дьбу, и изумруд­ную — 55 лет совмест­ной жизни. Вырас­тили двух пре­крас­ный детей — сына и дочку. Они тоже полу­чили высшее обра­зо­ва­ние. Дочка Анна закон­чила Меж­ду­на­род­ную ака­демию биз­неса и управ­ле­ния (МАБиУ). В насто­ящее время рабо­тает фит­нес-тре­не­ром. Сын закон­чил физико-матема­ти­че­скую школу № 542 при МИФИ, затем закон­чил МИФИ и рабо­тает программи­стом. У нас есть внук Игорь, закан­чи­вает чет­вёр­тый класс. Мы с ним в сво­бод­ное время занима­емся спор­том и ста­ра­емся его воспи­ты­вать в нашем духе, в любви к ближ­нему и к нашей Родине. Ездим с ним по местам бое­вой славы и участ­вуем во всех про­ек­тах Ура­но­вого хол­динга «АРМЗ» и Госкорпо­рации «Роса­том» для детей.