Спорт и Средмаш
Мои воспоминания — о спорте. Кирово-Чепецк накопил такие спортивные достижения, которым позавидовали бы города с миллионным населением, а в нашем Кирово-Чепецке — всего-то чуть более 70 тысяч жителей!
Судите сами: шесть золотых, три серебряных олимпийских медали, более 40 призеров чемпионатов и первенств мира и Европы, четыре призера Всемирной универсиады, более 150 призеров чемпионатов и первенств СССР и России.
У истоков спортивной славы города стоял Кирово-Чепецкий химический завод. Именно во времена Министерства среднего машиностроения все и началось. Тогда чепецкий спорт курировал Центральный совет по физкультуре и спорту… надо бы добавить: Средмаша. Но все было настолько завуалировано, что сразу и не поймешь, что это за спортивное общество под названием Центральный совет. Однако мы и не любопытствовали. Все было настолько естественно, что ничего необычного в «неполном» названии не мерещилось. Главное: совет делал для нас, спортсменов, очень многое и всегда поддерживал нас.
Я начала заниматься легкой атлетикой со школы. У нас был замечательный учитель физкультуры — Геннадий Иванович Шибанов. Бывший моряк, сильный, здоровый, он не имел педагогического образования, но какие у него были уроки! Мы бегали, занимались гимнастикой, играли в волейбол, подтягивались на канате… Физкультура была уважаемым предметом.
А какие были городские спортивные эстафеты! Их организовывал химзавод. В программу эстафет входил не только легкоатлетический бег, но и велосипедные гонки, состязания на лодках по реке Вятке. Участвовал весь город!
А празднование Дня физкультурника на городском стадионе, который тоже построил химзавод! Зеленое футбольное поле, гаревая дорожка для легкоатлетов… Центральный совет по физкультуре и спорту проводил там свои первенства. В них участвовали спортсмены со всех «закрытых» средмашевских предприятий. Ну, а в День физкультурника обязательно приветствовали призеров этих первенств. С этого и начинали спортивный праздник.
Уже с 10 класса я начала выступать на первенствах Кировской области по легкой атлетике. И выигрывала! Мои любимые дистанции — 400 и 800 метров. Однако с возрастом вырабатывается выносливость, а скорость уходит, и тогда тренер «бросает» тебя на более длинные дистанции — на полторы тысячи метров и кроссовые — 3 и 5 километров. Три километра я бегала, а вот пять — не пришлось.
Моим тренером была Лариса Васильевна Баталина. Она приехала к нам из Смоленска. Ее тренерский стаж — 60 лет. Она и сейчас не отказывается от помощи юным легкоатлетам, от судейства соревнований. Таких тренеров, а тем более с таким стажем, еще надо поискать!
Баталина начала тренировать в только что открытом спортклубе «Олимпия» (его тоже построил химзавод). А до этого у нас было добровольное спортивное общество «Химик». Кстати, первым председателем СК «Олимпия» был Виктор Юльянович Ячник. После распада СССР он стал советником президента Республики Беларусь А. Г. Лукашенко. В 2006 году под моим редакторством вышла книга «Город спортивной славы», где представлен весь чепецкий — средмашевский — спорт. Ячник преподнес книгу белорусскому батьке. Говорят, Лукашенко восторгался. Но заметил, что в Беларуси могут сделать еще лучше. Интересно, сделали или нет?
После школы меня приняли рабочей стадиона. Я собирала лишь взносы ДСО «Химик», все остальное время тренировалась. Это было в 1959 году. А на следующий год меня перевели в 105-й цех, где и производили начинку для водородной бомбы — дейтерид лития-6, или термоядерное топливо.
Объясню, почему меня перевели именно в этот цех. Там были особо вредные условия, а потому люди получали самую высокую зарплату по заводу. И чтобы материально поддержать тех, кто защищал спортивную честь предприятия, устраивали на работу именно в этот цех. Половина цехового коллектива были спортсменами. Кстати, все игроки прославленной хоккейной команды «Олимпия», в которой начинали свою спортивную карьеру олимпийские чемпионы Александр Мальцев и Владимир Мышкин, числились в 105-м. Правда, в отличие от других, они вообще не работали — команда играла практически на профессиональном уровне. Но зарплату получали.
Цех относился к первому списку вредности. И это тоже было его преимуществом. Работники получали право выходить на пенсию раньше положенного срока: женщины — в 45 лет, мужчины — в 50. Но не все этим благом воспользовались. Как я, например. И некоторые мои знакомые. В те годы мы не очень-то чувствовали себя потребителями жизни, чтобы все считать и просчитывать: живем да и живем, трудимся и трудимся.
Я уже работала в редакции газеты «Кировец». Однажды первый секретарь Кирово-Чепецкого горкома КПСС Лев Иванович Князьков (он тоже в свое время работал на химзаводе при Средмаше) спрашивает меня: «Ты пенсию-то льготную оформила?». «Нет, — отвечаю. — У меня, наверное, и не наберется 10 лет стажа в особо вредных условиях». (Именно такой стаж необходим был для выхода на «раннюю» пенсию). «А ты проверь», — настаивал Князьков. Я сходила в отдел кадров завода, проверила. Оказалось, 10 лет есть — тютелька в тютельку.
Но пенсию я все равно не оформила. Ушла, как положено, — в 55.
В 105-м я работала лаборантом. А там — электролизеры, ртутные ванны, ртутные пары… Мы делали сложнейшие анализы.
Начальником производства была Зинаида Михайловна Логинова. Умнейший специалист, но очень жесткий человек. Меня как легкоатлетку, если надо было выступить на областных или всероссийских соревнованиях или поехать на сборы, всегда освобождали от работы — по первому звонку сверху. Освобождали или на пару дней, или на месяц-полтора. Кстати, в цехе я была единственной легкоатлеткой, скажем так, высокого уровня. Но из-за моих «освобождений» у меня с Зинаидой Михайловной случались стычки.
Я уже была замужем за своим Аркадием Ивановичем Кузнецовым (моя девичья фамилия Ворожцова). Он тоже был спортсменом — возглавлял областную сборную по баскетболу. И вот мы с ним решили, что нам нужно отдельное жилье — хотелось жить самостоятельно, без родителей. «Давай будем просить квартиру, — предложила я Аркаше. — Пока ты спортом занимаешься, пока я на спортивной волне». А в 105-м цехе даже квартиры в первую очередь старались дать спортсменам. «Проси», — согласился Аркаша. (Я-то была поактивнее.)
Ну, и я — к Зинаиде Михайловне. «Какое тебе жилье! Почти не работаешь! Приезжаешь да уезжаешь!». — «У меня же муж!» — «Ничего не знаю!». И отказала мне.
А по поводу «приезжаешь да уезжаешь»… Когда я возвращалась с соревнований или сборов, всегда спрашивала: «В какую смену мне выходить?». Я как будто чувствовала за собой какую-то вину: люди травятся в цехе, а я бегаю на свежем воздухе. Поэтому и спрашивала.
Меня посылали в самые неудобные смены (но я не обижаюсь). Неудобные для спортсмена. А ведь спортсмену перед стартом надо было хорошо выспаться, подготовить себя…
Такие были случаи. Я работаю с ноля часов до 6 утра, а с 10.00 у меня соревнования в Кирове. Едешь, не спавши. В автобусе чуть подремлешь. И — выигрываешь.
В составе сборной команды Центрального совета по физкультуре и спорту я была 10 лет. Мы выступали на первенствах России, СССР, участвовали в спартакиадах. В этом спортивном обществе были замечательные спортсмены. Особенно было много с Украины — из Днепродзержинска. Помню Сашу Мороза, двух братьев — Виктора и Сашу Ступаков. Они уже были мастерами спорта по легкой атлетике. А руководил Центральным Советом Лев Исаакович Кроль. Он сопровождал нас на все соревнования, проводил все сборы. Всех воодушевлял на спортивные достижения. Со сборной совета мы побывали в Москве, Ленинграде, Сочи, Адлере, на Урале, на Украине, в Средней Азии…
Помню, были в Пятигорске. Нас поселили в санатории «Орлиные скалы». Там я впервые в жизни увидела горы. На одну из них лазили. Подниматься было не страшно. А вот спускаться — страшновато.
Вернусь к рассказу о Льве Исааковиче Кроле. Это было на соревнованиях в городе Чкаловске. Стояла осень. Холодно, сыро. Дистанция кросса в три километра с крутыми подъемами. А у меня разболелась нога. «Ладно, не бегай. Как выступим — так выступим», — сказал мне Кроль.
Александр Мороз тоже бегал на длинные дистанции. Он в то время уже побывал за границей и там приобрел отличную мазь для разогрева. Предложил ее мне. Это был финалгон, о котором мы тогда и не слыхивали. Я намазала ногу. Греет. «Лев Исаакович, я побегу». — «Ладно. Но беги для себя. Потихоньку протопаешь», — по-отцовски напутствовал меня Кроль. И я побежала… И заняла в кроссе пятое место по России!
Подводя итоги соревнований, Лев Исаакович обратился ко всем членам нашей сборной: «На таких спортсменов, как Ира, надо равняться! У таких, как она, есть характер, сила воли, желание победить!». Я была очень благодарна Льву Исааковичу за такую оценку.
Было немало эпизодов, когда приходилось проявлять себя не только как спортсмен, но и в качестве лидера. Однажды наши сборы проходили в городе Ленинабаде — в Таджикистане. В один из дней стартовали кросс — человек шесть. Стояла великолепная погода. И вдруг поднялся сильный ветер с песком! А мы пробежали лишь половину дистанции — впереди еще было километра три. «Ребята! Давайте назад! — крикнула я. — Смотрите, какая песчаная буря поднялась!». А буря все сильнее, сильнее… И — ни одной машины, чтобы нас подхватили. Потом узнали, что весь транспорт занесло песком.
Вдоль трассы, по которой мы бежали, была какая-то канава. «Все туда! — крикнула я ребятам. — Ложимся! Не поднимаемся! И стряхиваем с себя песок!». Так мы лежали минут 20-30. Буря прошла. Мы побежали обратно, на свою базу. А там Кроль весь в переживаниях: «Мы вас уже не ждали увидеть живыми!».
Лев Исаакович выстроил всех членов сборной в линейку и объявил мне благодарность: «Вот какой надо иметь характер!».
Соревнования, сборы, наша команда — всё это памятно для меня. В Центральном совете физкультуры и спорта работали люди, болеющие за спорт, ответственные за свое дело. Такие, как Лев Исаакович Кроль!
Мы никогда не обращали внимания на то, что мы не такие публичные, как, к примеру, спортсмены из обществ «Зенит», «Спартак», «Буревестник»… Но свои спортивные достижения мы имели. И крупные! И нас за это поощряли. От Центрального совета нам вручали наручные часы, вазы, чайные сервизы. Помню, я выиграла дистанцию на соревнованиях в Батуми. Мне вручили наручные часы. Красивые! К сожалению, во время переездов они потерялись.
К своим наградам мы относились легко. Это теперь спортсмены все просчитывают: если одержу победу, получу вознаграждение. У нас этого и в помине не было.
Когда мы приезжали в новый для себя город — на соревнования, сборы — в первую очередь посещали музей, а потом — баню. Восстановительную! Это было в обязательном порядке. Я и сейчас банный человек — без бани не могу.
Перед соревнованиями и сборами меня, как и всех остальных спортсменов из 105-го цеха, вызывали в особый отдел химзавода: ведь во время спортивных мероприятий нам встретятся иностранцы, может завязаться общение… «Вы все наши требования знаете?» — спрашивали в отделе. «Знаю, я должна говорить, что я из Кирова — никакого Кирово-Чепецка не существует». — «Правильно. И больше ничего не говорите». Наш цех до того был засекречен! Все за него тряслись!
Но однажды… Соревнования проходили в Москве. Мы жили то ли в гостинице «Украина», то ли в гостинице «Москва» — сейчас точно не помню. Обычно нас старались поселить там, где не было иностранцев. А тут… Рядом с нашей комнатой жили черные ребята — арабы, наверное. По-русски говорили с акцентом.
Мы как раз приехали из Лужников. Отдыхаем. А дверь у ребят открыта. «Девочки, заходите на чай!» — пригласили они нас. Я заглянула: на столе — красная икра. «О боже, — подумала я. — Где я еще красной икры попробую?!». Молодость! Что поделаешь! «Люда, пойдем чайку попьем, по бутербродику съедим», — позвала я соседку-легкоатлетку из украинского города Сумы. И мы пошли в гости. Попили, поели. Я сказала, что я — из города Кирова, а Люда — из украинских Сум. Что мы в Москве на соревнованиях. Что завтра снова бежим. А потом…
Приезжаю домой, выхожу на работу — и меня вызывают в особый отдел. «Общались? — спросили меня в отделе (там уже были в курсе нашего чаепития). — О чем говорили?». — «О спорте. Они рассказывали о себе, угостили нас красной икрой… Неужели это преступление? Я же ничего не разгласила!». — «Но вы давали расписку! Вы же подписывались!».
Меня, конечно, отчитали. Но премии не лишили. А премии в 105-м были приличные.
Такая вот была разведка...
Был еще один случай на сборах в Ужгороде. Там — непосредственная граница с Чехословакией (теперь — со Словакией).
Мы побежали кросс. Бежим, бежим… И вдруг — сплошной виноградник. Рвем виноград, в майки складываем. И — выходят пограничники: «Стоять! Кто такие? Откуда? Вы уже почти не на советской территории».
Мы объяснили, что мы — спортсмены, что наша база рядом, и мы сейчас побежим обратно. Однако не тут-то было. Нас привезли на погранзаставу, записали наши фамилии. «Сообщим вашему руководству, чтобы вам четче давали ориентиры. А теперь дуйте обратно и никуда не сворачивайте!».
От Льва Исааковича Кроля нам, конечно же, сильно попало. А на ужгородской земле нам часто встречались надписи: «Опасно… Опасно…». Видимо, были какие-то запретные зоны.
Не могу не вспомнить директора Кирово-Чепецкого химзавода Якова Филимоновича Терещенко. Он любил спорт, уважительно относился к спортсменам. В том, что Кирово-Чепецк стал спортивным городом, известным на всю страну, — и его заслуга.
Вернусь к истории, как мы с мужем получили свое жилье.
Зинаида Михайловна Логинова нам отказала. Но Яков Филимонович...
На стадионе проходили соревнования по легкой атлетике. А Яков Филимонович был большим болельщиком. Он знал своих спортсменов в лицо: кто какого уровня, у кого какие успехи.
В тот раз я бежала 400 метров. И выиграла. Терещенко подходит ко мне: «Поздравляю с победой!» — и крепко пожал мою руку. А я была в динамовском голубом спортивном костюме. На всероссийских соревнованиях динамовцы продавали свои фирменные костюмы — мы их покупали. Молодыми были, хотелось выглядеть красивыми. Терещенко пригляделся и спросил: «Ты глазки под костюмчик выбирала или костюмчик под глазки?».
Ну, подумала я, подвернулся момент попросить жилье. «Что, Логинова не дает?» — улыбнулся Яков Филимонович. «Не дает. Сказала, что пока нет ничего», — призналась я.
Дня через три Зинаида Михайловна Логинова вызвала меня к себе: «Нажаловалась? Иди в жилищную контору. Там дадут тебе жилплощадь на выбор».
Так мы с Аркашей получили собственную квартиру.
Совсем недавно побывала у меня в гостях Нина Бескровная — тоже из бывших легкоатлеток. Сейчас она живет в Красноярском крае. Пришла ко мне с розами, с коньяком. В Кирово-Чепецке Нина была пару дней — устанавливала памятник на могиле своих родителей. Мы позвали на свои посиделки Ларису Васильевну Баталину — она живет в соседнем доме. Вспомнили всех! Говорили долго. Ведь Нина сейчас еще и трудница женского монастыря.
Порой я думаю: сколько же раз я обогнула экватор, когда занималась бегом? Я отдала спорту 20 лет и каждый день пробегала не менее 20 километров… Да, большие километры получаются! Я и сегодня стараюсь участвовать во всех ветеранских спортивных соревнованиях. По-прежнему бегаю. По-прежнему на старте.