Панов Юрий Кириллович

Дисциплина гениев

Со мной вместе из инсти­тута пришли ещё 7 человек (первые сту­денты, защи­щав­шие дипломные проекты у Игоря Ива­но­вича Афри­кан­това). С нами побе­се­до­вали в отделе кадров маши­но­стро­и­тель­ного завода и в итоге направили в КБ. Это был 1959 год. В те времена особое кон­струк­тор­ское бюро ещё было частью горь­ков­ского маши­но­стро­и­тель­ного завода №92, а отдель­ным пред­при­ятием оно стало только в 1963 году. Игорь Ива­но­вич поручил каждому началь­нику отдела про­читать нам курс лекций о том, чем зани­ма­ется его отдел: приводы СУЗ, реак­торы и так далее. Для нас это была новая область, которую в инсти­туте изучали только на факуль­та­тиве. Мы про­с­лу­шали эти лекции, выбрали, где мы хотим про­хо­дить прак­тику, потом выбрали темы и при­сту­пили к дипло­мам. 4 чело­века полу­чили вопросы по ОК-150 (уста­новка ледо­кола «Ленин»), а 4 чело­века, включая меня, раз­ра­ба­ты­вали лодоч­ные уста­новки. Свой дипломный чертёж я так затёр ласти­ком, что он полу­чился не очень акку­рат­ным. И мне это даже помогло. У меня были одно­груп­п­ники, которые отлично чертили, но на защите диплома их подвели слишком чистые чертежи, над кото­рыми словно «не рабо­тали». Мы могли по любому вопросу обра­титься к Игорю Афри­кан­тову, и наши просьбы выпол­ня­лись прак­ти­че­ски безот­казно.

Мы начали работу в 1959 году. Я зани­мался жид­ко­метал­ли­че­ской инте­граль­ной реак­тор­ной уста­нов­кой. В конце 50-х — начале 60-х годов пришли задания на реак­тор­ные уста­новки для под­вод­ных лодок. Мы тру­ди­лись, уни­фи­ци­ро­вали кон­струк­ции. Иногда воз­ни­кали споры между отде­лами, но после раз­го­вора с Афри­кан­то­вым мы быстро дого­ва­ри­вались. Какая атмо­сфера царила в кол­лек­тиве? Если дали работу, она должна быть сделана. Оста­вались до позд­него вечера, при­хо­дили в выход­ные и рабо­тали с энту­зи­аз­мом. Раз в полтора месяца были сове­ща­ния у дирек­тора, он спра­ши­вал о состо­я­нии работ и сам пред­ла­гал идеи.

В кол­лек­тиве был пре­крас­ный климат. Было некое здо­ро­вое сорев­но­ва­ние между отде­лами, но не было кон­флик­тов. Куда бы мы ни при­ез­жали, на любом пред­при­ятии (не только атомном) и в мини­стер­стве нас очень хорошо, по-дру­же­ски встре­чали. Часто воз­ни­кала дружба между разными пред­при­яти­ями. У нас до сих пор остались дру­же­ские связи с теми людьми, с кото­рыми мы тогда рабо­тали.

Что каса­ется дис­ци­плины на пред­при­ятии: те, чья работа связана с секрет­но­стью, более дис­ци­пли­ни­ро­ванны. Так было и тогда, так остаётся и сейчас — я это вижу по сотруд­ни­кам нашей орга­ни­за­ции. Наши началь­ники были эру­ди­ро­ван­ными и здра­во­мы­сля­щими людьми, и я к ним отно­сился с большим ува­же­нием. Конечно, у началь­ни­ков бывают свои причуды. Напри­мер, Николай Михайло­вич Царёв, отпра­в­ляя работ­ни­ков в коман­ди­ровку, говорил: не воз­вра­щайтесь, пока не будет под­пи­сан про­то­кол. А дирек­тору при­ни­ма­ю­щего пред­при­ятия под­пи­сы­вать про­то­кол часто было некогда, вот мы и сидели в коман­ди­ровке — ждали. Если какой-то вопрос не решался на среднем уровне (напри­мер, кон­струк­ция паро­ге­не­ра­тора не была уни­фи­ци­ро­вана, и началь­ники отделов не могли дого­во­риться между собой), дирек­тор при­ни­мал волевое решение, как делать дальше. Проект реак­тор­ной уста­новки рас­сы­лался всем заин­те­ре­со­ван­ным орга­ни­за­циям, посту­пали заме­ча­ния, мы на них отве­чали. По итогам соби­ра­лось сове­ща­ние этих орга­ни­за­ций, и там порой много спорили. Иногда проти­во­ре­чия решались только на уровне руко­во­ди­те­лей пред­при­ятий.

В работе опытные коллеги помо­гали нович­кам. Мои това­рищи быстро про­дви­гались по карьер­ной лест­нице бла­го­даря своему тру­до­лю­бию и знаниям. Жизнь пред­при­ятия — это не только про­из­вод­ствен­ная дея­тель­ность. Чем жили сотруд­ники в те годы? Между про­из­вод­ствен­ной дея­тель­но­стью и сопут­ству­ю­щей была связь. Игорь Ива­но­вич Афри­кан­тов и другие руко­во­ди­тели много сил тратили на соци­аль­ные вопросы: стро­и­тель­ство жилья, детских садов, спор­тив­ных соо­ру­же­ний. Это всё было большим сти­му­лом для работ­ни­ков.

После Афри­кан­това дирек­то­ром стал Фёдор Михайло­вич Митен­ков, и он про­дол­жил раз­ви­вать ОКБМ и в научном, и в соци­аль­ном напра­в­ле­нии. Он стремился к повы­ше­нию науч­ного уровня сотруд­ни­ков и даже опытных спе­ци­али­стов обя­зы­вал писать кан­ди­дат­ские и док­тор­ские дис­сер­та­ции. Он говорил: "Даже если это не нужно кон­крет­ным спе­ци­али­стам, это нужно орга­ни­за­ции". Фёдор Михайло­вич как спор­тив­ный человек внедрял физ­куль­туру и спорт на пред­при­ятии. Напри­мер, была введена еже­д­нев­ная зарядка. Также он интен­сивно взялся за соз­да­ние базы отдыха на Жигулёв­ском море, лыжной базы, спор­тив­ного модуля. По вос­кре­се­ньям от несколь­ких точек города до лыжной базы ходили завод­ские авто­бусы. База эта, начав­шись с простой дере­вен­ской избы, стала обустро­ен­ной и совре­мен­ной. Кроме лыж, дирек­тор любил волейбол и обязал всех зани­маться этим видом спорта, тре­ни­ро­ваться трижды в неделю. Атмо­сфера в мини­стер­стве и в упра­в­ле­нии была очень добро­же­ла­тель­ная. Можно было пого­во­рить со всеми, вплоть до мини­стра.

Куль­то­выми фигу­рами для нас были руко­во­ди­тели нашего пред­при­ятия. Игорь Ива­но­вич Афри­кан­тов очень хорошо раз­би­рался в технике и пре­вра­щал нас в гра­мот­ных спе­ци­али­стов. При нём пред­при­ятие рас­ши­рило спектр своих про­ек­тов, мы стали про­ек­ти­ро­вать все изделия, которые тре­бу­ются для реак­тор­ной уста­новки. Это был новатор, брав­шийся за проекты, в которых всё надо было пости­гать и раз­ра­ба­ты­вать с нуля.

Ана­то­лий Пет­ро­вич Алек­сан­дров имел огром­ное зна­че­ние для нас. Это был человек неи­с­то­щи­мой энергии, больших знаний и фено­ме­наль­ной памяти. Очень вдох­но­в­лял пример Игоря Васи­лье­вича Кур­ча­това и Ефима Пав­ло­вича Слав­ского. Осо­бенно запо­мни­лось, как они ради дела рис­ко­вали здо­ро­вьем, брали в руки ради­о­ак­тив­ные детали актив­ной зоны про­мыш­лен­ного реак­тора, когда те застре­вали и грозили полом­кой.

Были среди наших коллег неза­у­ряд­ные лич­но­сти. Напри­мер, Вла­димир Сер­ге­е­вич Куль, который знал ответ, каза­лось, на любой вопрос из области физики; Юрий Алек­се­е­вич Седов, который имел огром­ное коли­че­ство изо­б­рете­ний; Юрий Нау­мо­вич Чер­но­мор­дик — уни­каль­ный человек, спо­соб­ный решить любую про­блему; бле­стя­щий оратор Алек­сандр Ива­но­вич Мака­ров… Можно очень долго пере­чи­с­лять талан­тли­вых спе­ци­али­стов, обла­дав­ших выда­ю­щимися лич­ност­ными каче­ствами, людей, бла­го­даря которым наша атомная отрасль не только сфор­ми­ро­ва­лась и «встала на ноги», но и в даль­нейшем вышла на лиди­ру­ю­щие мировые позиции!