.jpg)
«Завидую сам себе!»
Я смотрю семейные фотографии Науменко и понимаю, как давно это было! Там, где сейчас стоят квартальские дома, супруги собирали грибы и ягоды, выходили погулять в лес, на месте которого протянулись улицы и проспекты. Борису Васильевичу и Валентине Сергеевне повезло — они видели наш город совсем юным, радовались тому, что дома росли как грибы, и ездили на работу на специальном «паровозике», рельсы которого были протянуты от конца тогдашнего «квартала» до АЭХК.
В Ангарск супруги Науменко приехали 14 июня 1957 года — молодые, красивые, активные, с пятимесячной дочкой Оленькой на руках. И за эти годы стали настоящими ангарчанами, хотя родились в Томске, там же закончили политехнический институт: Борис Васильевич по специальности инженер-физик, Валентина Сергеевна — инженер-химик.
Борис Васильевич часто вспоминает Томск, свою маму Ольгу Афанасьевну — образованную, начитанную, мудрую женщину, закончившую семь классов школы, что по тем временам было большим достижением, отучившуюся на курсах и работавшую учительницей в школе. Папа, Василий Азарович, в Томск попал по партийной линии, трудился инженером по технике безопасности и был настоящим коммунистом. «Когда я вышел из партии, мы долго скрывали этот факт от отца, — улыбается Борис Васильевич, — не хотели его расстраивать».
И еще он вспоминает политехнический институт, обучение в котором стало судьбоносным: он обрел профессию и встретил свою будущую супругу, вместе с которой они воспитывают четверых внуков и пять правнуков.
Они познакомились в институте. «Помню, перед началом пятого курса я отдыхал, пребывали в философском настроении, которое прервал мой приятель, позвавший меня на танцы, — рассказывает Борис Васильевич. — А на танцах оказалась Валюша. Она мне понравилась сразу. Но я робел, и не сразу пригласил ее. Протанцевали весь вечер и расстались бы, но потом я ее увидел в лаборатории химического корпуса института, где она что-то делала с пробирочками. Я не лекцию слушал, а на нее смотрел!».
К слову, парни физико-технического факультета, считавшиеся сухарями и зазнайками, не пользовались особой любовью у девушек-студентов. Но Валентине приглянулся спортивный симпатичный блондин. И у обоих это была первая любовь. Настоящая. На всю жизнь.
Досрочно защитившись, Борис был направлен на стажировку в Свердловск-44, куда он поехал вместе в Валентиной. Работал технологом и это ему очень не нравилось. Но с большим удовольствием посещал лекции по гидравлике диффузионных машин и расчету технологических схем, после которых перешел в Расчетно-теоретический сектор. Получил задание — провести расчеты очередей пуска всех четырех диффузионных корпусов Ангарского комбината. Задача оказалась сложной, но за полгода расчеты были проведены. И по результатам расчетов было рекомендовано отправиль Бориса Владимровича на работу в Ангарск.
«А потом в Свердловск приехал Виктор Федорович Новокшенов, — делится воспоминаниями Науменко — Уж больно мне он понравился — здоровый, крепкий, симпатичный. Собралон нас, десять человек стажеров, и всех нас и всех пригласил в Ангарск. И мы все согасились. Сожаление было лишь одно — энтузиасты сектора уже без меня продолжали изучение двоичной системы счисления и постижение азов программирования для работы на электронной машине «Урал-1».
Начальником расчетной группы п/я № 79 была Нина Владимировна Цено, она же — автор пусковых очередей, выполненных Ленинградской проектной организацией. Она познакомила Бориса Владимировича со сроками готовности первых блоков к пуску:
«С Ниной Владимировной мы поначалу не могли примерить Ленинградский и Свердловский подход к расчетам технологических схем, — вспоминает Науменко. — Нина Владимировна была постоянно занята проработкой и обоснованием в Главке программ выпуска продукции еще не пущенного завода, поэтому согласилась на Свердловскую методу, поручив мне подготовку пусковых технологических схем и последующие расчеты. То есть, на пуске «ключи поворачивал» Владимир Григорьевич Молодин, а я рассчитал схемку как выйти на режим. Пуск произошел. Это был 1957 год.».
В 1958 году Науменко был переведен на должность старшего инженера расчетной группы, а в 1960-м назначен начальником расчетной группы.
«Производственной программой комбината самым конкретным образом я занимался с 1960 года, — рассказывает Борис Васильевич. — По убеждению директора комбината мне необходимо было, прежде всего, повысить ответственность экономистов отдела за выполняемую повседневную, рутинную работу. Я, видимо, излишне горячо взялся за дело. Реакция коллектива была для меня неожиданной. Профорг пригласил меня на собрание отдела, где меня дружно осудили за ненужное нагнетание нервозности. Пришлось с критикой согласиться. Но позже мы все притерлись и сдружились».
В расчетах технологических схем слабым местом была счетная техника — вычислительные машины «Мерседес», «Урал-1», «Феликс». Это было настоящее хождение по мукам!
«Поначалу в Главке крепко бытовало мнение, что вычислительные машины для разделительного производства — большая, непозволительная роскошь, — говорит Борис
Васильевич. — Но министр Е.П.Славский решил, что счетные машины должны быть!
На прогонку первой программы расчета технологического режима требовалось 45 минут непрерывной работы машины. Такую длительность работы без сбоев «Урал-1» обеспечить не мог. На мои пожелания совершенствовать программу авторы посчитали, что лучше мне сделать это самому, что я с удовлетворением и сделал. Расчет схемы стал занимать всего 5 минут, а я стал себя считать великим программистом!».
Виктор Федорович Новокшенов поддерживал попытки автоматизации расчета программ, и в 1971 года был основан отдел АСУП, начальником которого стал Науменко. Но Борис Васильевич не видел реальной возможности создания «глобальной АСУ» на базе существующей вычислительной техники при полном отсутствии периферийных устройств, поэтому в 1974 году ушел с должнсти начальника отдела, став старшим инженером планового отдела, затем начальником расчетной группы, в 1985-м — начальником ПЭО, а в 1987-м — ведущим экономистом по планированию. На пенсию ушел в 1999 году.
Вспоминая молодось, Борис Васильевич рассказывает о том, что все устраивало, работа нравилась, уезжать никуда не хотелось: «Я сам себе завидовал. Жаль только, что компания, с которой мы вместе приехали из Свердловска, становится все меньше и меньше. Остались только мы с Валюшей, Александр Хренков с женой Тамарой и Володя Молодов. Частенько собираемся, вспоминаем работу, поездки на Байкал, занятия спортом. Я благодарен комбинату и нисколько не жалею о том, что вся моя жизнь прошла с АЭХК!».