Кузьмин Владимир Юрьевич

В отрасль попал очень курьезно. Стоял 1978 год. В то время отдел кадров ВНИИХТ и ВНИИ Физических приборов располагались в старой поликлинике Москворечья. Я по образованию инженер-механик, но хорошо знал химию, был призером московских Олимпиад по химии, учился в Москворечье и родители многих ребят в нашей школе работали во ВНИИХТ. У меня скоро должен был родиться ребенок, а зарплата была маленькой, вот я и подумал: «Пойду ка во ВНИИХТ!». Как в свое время говорил актер Крамаров: «Английский выучил, могу и переводчиком работать». И я отправился в отдел кадров ВНИИХТ, прошел собеседование и сдал документы. Спустя какое-то время меня вызывают и говорят, пиши заявление о приеме на работу во ВНИИ Физических приборов. Я растерялся, почему во ВНИИФП, а не во ВНИИХТ?! Оказалось, что вторник-четверг в этом помещении принимал документы отдел кадров ВНИИХТ, а среду-пятницу отдел кадров ВНИИФП! Вот так я и попал в отрасль, оказавшись в институте, который позже стал называться «Элерон».

Отдел, занимавшийся проектами по физической защите объектов, тогда насчитывал 15 человек, я пришел 16-тым, - совершенно случайный человек, который не знал в этой области ни-че-го! Когда мой новый руководитель спросил, чем я занимался на прежней работе, я гордо ответил: газодинамикой двухфазных сред. Он чуть не упал! Ведь у газодинамики и физической защиты нет ничего общего. Но в то время был дефицит кадров, проектное направление только зарождалось, и меня оставили в этом подразделении. Работы было очень много, у меня было все в порядке с черчением, поэтому я занимался оформлением чертежей и активно учился. Среди моих учителей был Игорь Васильевич Иванов. В то время он был начальником отделения и в его подчинении были и монтажники, и конструкторы, и проектировщики. Моим главным учителем был Сорокоумов Валентин Константинович, очень эрудированный и выдержанный человек. Он давал мне знания по электротехнике, приборам, принципам оснащения объектов. Гораздо позже, когда он ушел на пенсию, я его сменил, став директором проектного института.

Сейчас я заместитель директора проектного института – годы уже подходят и надо давать дорогу молодым, мы вырастили достойную смену и теперь они работают, а мы им помогаем. Я здесь работаю уже 38 лет. За это время через наше предприятие проходило очень много народа. Оставались те, кто умел учиться, повышать свою квалификацию. Они, в дальнейшем, и сформировали «костяк» института.

В начале 90-х годов у нас в отделе работало 112 сотрудников, а к началу 2000-ных осталось всего 27! Это было тяжелое время и для страны и для нас. Кого могли, мы удерживали. В 2000-х годах произошли большие изменения, предприятие реформировали. Нас стали снабжать техникой, и если раньше у нас на 27 человек было 3 компьютера и приходилось занимать очередь, чтобы на них поработать, то с приходом нового директора Коновалова Александра Ивановича эта проблема была решена. К концу 2003 г у нас не осталось ни одного рабочего места, не оборудованного компьютером, а производительность труда возросла в 6-7 раз. Так если в конце 90-х годов мы выполняли работ где-то на 6 млн рублей, то в 2000-х эта цифра выросла до 300 млн рублей! Мы расширили штат сотрудников, приглашая специалистов со всей страны, и на сегодняшний день численность только московского офиса насчитывает порядка 300 человек, а с учетом созданной инжиниринговой компании у нас работает более 1000 сотрудников. Сегодня мы являемся одним из крупнейших проектных институтов в России. Однако в этом есть и свои сложности. Надо искать заказы, чтобы загружать сотрудников и платить им достойную заработную плату.

Когда произошла авария на Чернобыльской АЭС, нас посадили на самолет и отправили в Чернобыль. Там мы готовили проектную документацию для оснащения системой охранной сигнализации 30-км зоны отчуждения вокруг места аварии. Приходилось работать в очень сжатые сроки, документация была сделана за несколько дней, заказывалось все необходимое оборудование, которое затем устанавливалось нашими монтажниками совместно с военными. Затем аналогичная работа была продела по закрытию города Припять.

Очень много сил было отдано проектированию защитных систем для охраны государственной границы. Лично я прошел пешком почти всю границу Советского Союза, от залива Петра Великого на Дальнем Востоке и до Карелии. Пришлось реконструировать большое количество пограничных застав, и, порой, проектную документацию на переоснащение заставы мы делали за 3-4 дня. Нами были переоборудованы и большинство контрольно-пропускных пунктов. Когда в 1987 г с афганской стороны обстреляли Московский погранотряд, нас снова посадили на самолет и отправили в Таджикистан. По прилету разделили на три группы и на вертолете доставили на границу, где в кратчайшие сроки мы подготовили проекты оснащения погранзастав. После обстрела заставы выглядели ужасно, следы от осколков, разбитые стекла, окна, закрытые одеялами. В ходе работ, нам с коллегами пришлось ездить по афганской границе. Однажды нас отправили на 10-ю заставу, с нами был офицер из пограничного отряда, офицер из округа и еще один офицер из Москвы. Спустился гутой туман и по рации передали, что в нашу сторону движется банда из 600 человек. Мы не спали всю ночь, но, к счастью, банда прошла мимо. Пограничники соорудили самодельную сигнализацию – натянули проволоку и повесили на нее консервные банки. Когда они загремели, все начали стрелять в ту сторону, а утром оказалось, что проволоку задела собака. Но ночью, когда мы об этом не знали, было очень страшно. А некоторые наши сотрудники попадали под настоящие обстрелы.

Мы устанавливали охранные системы в самых разных местах, от Гохрана до госграницы, от Кремля до Третьяковской галереи. И конечно оборудовали комплексами технических средств охраны предприятия атомной отрасли. Это и «Маяк», и «Электрохимприбор», «Приборостроительный завод», и многие другие. Практически все российские АЭС оборудованы комплексами защиты по нашим проектам. Самый последний проект, который мы подготовили, связан с защитой Ростовской АЭС. Сегодня требования к физзащите возросли, и если раньше проект составлял несколько книжек, то сейчас это 120-150 томов.

Когда был студентом, увлекался спортом, был кандидатом в мастера по классической борьбе. Но в какой-то момент пришлось выбирать – либо спорт, либо учеба, и я выбрал учебу. Люблю ходить за грибами и на рыбалку, каждую осень выезжаю на Нижнюю Волгу, и там успокаиваю свою душу отличной рыбалкой. Жена с пониманием относится к моей работе. Когда я перешел в Минсредмаш, она воспитывала ребенка, а я мотался по командировкам. С ранней весны начинались командировки в Среднюю Азию, потом ехали в Закавказье и на Украину, летом работали над проектами, а осенью снова начинались командировки. Когда сын вырос, он пошел по моим стопам, и я этим очень горжусь.

Сейчас очень большое внимание уделяется подготовке специалистов. Мы приглашаем студентов-старшекурсников МИФИ, они проходят у нас практику, делают дипломные работы, а потом многие у нас остаются. Если говорить о факторах, тормозящих развитие, я бы назвал недостаточное финансирование. Недостаток финансирования не позволяет более широко развернуть работу. В настоящее время зарплата сотрудников на пределе, и если ее еще немного понизить может начаться отток сотрудников, а это будет трагедией для института. Каждого проектировщика мы воспитываем по 9-10 лет, и только после этого он становится настоящим специалистом и начинает самостоятельно работать. За кадрами надо смотреть и их нужно кормить!