Кошелев Юрий Иванович

Наши материалы лучшие в мире!

В 1968 году я закон­чил физико-хими­че­ский факуль­тет Мос­ков­ского инсти­тута стали и спла­вов и сразу при­шел рабо­тать в НИИгра­фит. Пер­вое впе­чат­ле­ние было ужас­ным. Тогда при инсти­туте был соб­ствен­ный опыт­ный завод по выпуску гра­фита. Нас повели по цехам, я вроде бы при­шел заниматься нау­кой, а тут завод­ское про­из­вод­ство, все чер­ным-черно! Но потом при­вык. Рас­по­лагался этот комплекс на площади порядка 15 гек­та­ров. Непо­сред­ственно в НИИ рабо­тало около полу­тора тысяч сотруд­ни­ков. Пер­вый год я был млад­шим науч­ным сотруд­ни­ком в лабо­ра­то­рии, кото­рая занима­лась силици­ро­ван­ными гра­фи­тами. Силици­ро­ван­ный гра­фит — эро­зи­онно- и кор­ро­зи­он­но­стойкий мате­риал, состо­ящий из кар­бида крем­ния, угле­рода и крем­ния, обла­дает высо­кой жаропроч­но­стью, жаро­стой­ко­стью, стой­ко­стью к много­крат­ным теп­лосме­нам и агрес­сив­ным сре­дам, изно­со­стой­ко­стью; для его полу­че­ния про­пи­ты­вают рас­пла­вом крем­ния изде­лия из пори­стых кон­струкци­он­ных гра­фи­тов или из спе­ци­ально при­го­тов­лен­ной угле­род­ной основы. В то время я рабо­тал на печах силици­ро­ва­ния, раз­би­рал и соби­рал ваку­ум­ные печи, про­во­дил процесс силици­ро­ва­ния — в общем, был как рабо­чий, но грамот­ный рабо­чий, участ­вующий в про­из­вод­стве силици­ро­ван­ных гра­фи­тов. В 1969 году я вновь вер­нулся в Мос­ков­ский инсти­тут стали и спла­вов, поступив в аспи­ран­туру на кафедру, кото­рую закан­чи­вал — кафедру высо­ко­темпе­ра­тур­ных мате­ри­а­лов (каким и явля­ется кон­струкци­он­ный гра­фит), где защи­тил кан­ди­дат­скую дис­сер­тацию. Моим науч­ным руко­во­ди­те­лем был д.т.н. Вале­рий Ива­но­вич Кости­ков, кото­рый позже стал дирек­то­ром НИИгра­фит. Он давал темы для иссле­до­ва­ний, над кото­рыми я должен был рабо­тать. Режим был жест­кий: неделя прошла — отчи­тайся, что сде­лал.

В 1972 году я при­шел в НИИгра­фит уже окон­ча­тельно и через два года был избран по кон­курсу на долж­ность старшего науч­ного сотруд­ника, а еще через два года, также по кон­курсу, — на долж­ность заве­дующего лабо­ра­то­рией. Мое воз­враще­ние совпало с нача­лом раз­ра­ботки для Мини­стер­ства сред­него маши­но­стро­е­ния под­шип­ни­ков из силици­ро­ван­ного гра­фита для глав­ных цир­ку­ляци­он­ных насо­сов АЭС, как габа­рит­ных, так и малога­ба­рит­ных.

В 1972 году я начал заниматься этой темой, и к 1978 году у нас были раз­ра­бо­таны эти мате­ри­алы. Мы рабо­тали над этим про­ек­том совместно с ЦКБМ (Санкт-Петер­бург) и ОКБМ Афри­кан­това. Это две орга­ни­за­ции Мин­сред­маша, одна из кото­рых занима­лась большими станци­ями, другая — малога­ба­рит­ными. В лабо­ра­то­рии, кото­рой я руко­во­дил, были раз­ра­бо­таны и внед­рены на Челя­бин­ском элек­трод­ном заводе тех­но­логии изго­тов­ле­ния изде­лий из силици­ро­ван­ных гра­фи­тов марок СГ-П-05 и СГ-П-05Б. Эта про­дукция выпус­ка­ется с 1978 года по сей день, так как с тех пор никто лучшего мате­ри­ала не раз­ра­бо­тал. В отли­чие от кар­би­до­крем­ни­е­вых мате­ри­а­лов, кото­рыми в мире занимаются многие предпри­я­тия в раз­ных стра­нах, наш мате­риал имеет в своем составе угле­род­ную состав­ляющую, кото­рая служит сво­его рода смаз­кой для под­шип­ни­ков, что делает его уни­каль­ным. Мы раз­ра­ба­ты­вали и другие мате­ри­алы, кото­рые сегодня тоже изго­тав­ли­ваются, — пре­жде всего, для обес­пе­че­ния обо­ро­но­спо­соб­но­сти Рос­сии. Мы пер­выми в мире стали делать из силици­ро­ван­ных гра­фи­тов круп­но­га­ба­рит­ные изде­лия. Напри­мер, кольца для глав­ных цир­ку­ляци­он­ных насо­сов АЭС. Такого габа­рита изде­лий на основе гра­фита до сих пор не делает никто!

Опас­ные ситу­ации, как и на любом про­из­вод­стве, слу­ча­лись и у нас. Бывало, взры­ва­лись печи. Темпе­ра­туры высо­кие, две тысячи гра­ду­сов внутри, если вода попа­дает — раз­лага­ется, и про­ис­хо­дит водо­родо-кис­ло­род­ный взрыв. Крышки больших печей, по пол­тонны весом, летали по цеху, как пушинки, можете себе пред­ста­вить! Слава богу, обхо­ди­лось без жертв.

Руко­вод­ство забо­ти­лось о досуге сотруд­ни­ков. У нас был свой клуб «Заря», где мы устра­и­вали вечера и празд­ники. Были и вик­то­рины, и КВН, накры­ва­лись столы, празд­ники отме­ча­лись вме­сте с дирекцией. Сей­час такого нет, и клуба тоже нет. Была своя база отдыха в Киржаче, очень при­лич­ная, где даже про­во­ди­лись меж­ду­на­род­ные конфе­ренции. Стро­или ее всем инсти­ту­том. Теперь она в част­ных руках.

В НИИгра­фит делали теп­ло­за­щиту для кос­ми­че­ского корабля «Буран». Я был упол­номо­чен­ным Мини­стра цвет­ной метал­лургии СССР (в то время НИИгра­фит под­чи­нялся этому мини­стер­ству) по соблю­де­нию всех тре­бо­ва­ний к про­из­вод­ству теп­ло­за­щиты: изго­тов­ле­ние дета­лей, их испыта­ние. Изде­лия эти были слож­ной формы, про­из­во­ди­лись в НИИгра­фит и на Мос­ков­ском элек­трод­ном заводе. Изго­тав­ли­ва­лись они из угле­род-угле­род­ного компо­зици­он­ного мате­ри­ала «Гра­вимол», кото­рый пиро­уплот­няли, боро­си­лици­ро­вали, ещё нано­си­лось про­ти­во­окис­ли­тель­ное покрытие. Большин­ство отде­лов НИИгра­фит участ­во­вало в этой работе. Вка­лы­вали четыре года и днями, и ночами. Более 30-ти предпри­я­тий, "поч­то­вых ящи­ков", участ­во­вало в изго­тов­ле­нии пресс-форм для носа, кры­льев, хво­ста. «Буран» начали созда­вать сразу же после запуска аме­ри­кан­ского "Шаттла". При­чем все это было сде­лано очень быстро. И «Буран» сле­тал в кос­мос 15 ноября 1988 года. Правда, сле­тал только один раз, хотя был создан как много­ра­зо­вый. При этом наш корабль был управ­ля­емый, мог манев­ри­ро­вать, а у аме­ри­канцев нет. Кроме того, «Буран» совершал посадку в авто­ма­ти­че­ском режиме, что тоже было сде­лано впер­вые в мире. Это стало достиже­нием нашей науки, тех­ники, мате­ри­а­лов. Мы отве­чали за теп­ло­за­щиту. Темпе­ра­тура на кром­ках кры­льев, на носу и хво­сте достигала 1650°С. Одно­временно было создано обо­ру­до­ва­ние для боро­си­лици­ро­ва­ния круп­но­га­ба­рит­ных изде­лий слож­ной формы.

К концу восьми­де­ся­тых годов в рам­ках ПО «Союзуг­ле­род» в СССР действо­вала круп­нейшая по миро­вым масшта­бам угле­род­ная промыш­лен­ность. В ПО вхо­дили НИИгра­фит и Госу­дар­ствен­ный НИИ элек­трод­ной промыш­лен­но­сти в Челя­бин­ске, а также все элек­трод­ные заводы СССР: Мос­ков­ский, Челя­бин­ский, Ново­чер­кас­ский, Дне­пров­ский (г. Запо­рожье, УССР), Ново­си­бир­ский, а также Вязем­ский завод гра­фи­то­вых изде­лий. Сегодня все эти предпри­я­тия нахо­дятся в част­ных руках.

Девя­но­стые годы НИИгра­фит пережил тяжело. Зарплаты стали низ­кими, сотруд­ни­кам их не хва­тало даже на жизнь. Более того, у инсти­тута не было денег на оплату элек­троэнергии и тепла, и их во всех корпу­сах отклю­чили. Люди рабо­тали в лабо­ра­то­риях, надев телогрейки, по кори­до­рам ходили с фона­рями. И так про­должа­лось почти три года. Но при этом инсти­тут пол­но­стью выпол­нял Госо­бо­рон­за­каз, пре­жде всего, по дого­во­рам с корпо­рацией «МИТ». На эти сред­ства мы постро­или свою элек­тропод­станцию. Постепенно ситу­ация стала улучшаться.

В сере­дине двух­ты­сяч­ных всё нала­ди­лось, мы снова стали нормально рабо­тать и нормально полу­чать. Другое дело, что инсти­тут сокра­тился до минимума: тех людей, кото­рые сто­яли у исто­ков, оста­лось мало. Кому-то нашлась замена, а кому-то нет. Поли­тика Роса­тома — выдвигать моло­дежь. Но обра­зо­ва­ние в современ­ных инсти­ту­тах стало не ахти какое. Если нас учили всем дис­ци­пли­нам — химии, физике, атом­ной физике, рентге­но­графии, метал­лографии, то сегодня в инсти­ту­тах многие из этих дис­ци­плин сокращают, сту­денты вынуж­дены совмещать учёбу с рабо­той. Мы берем сту­ден­тов, но нередко, полу­чив опыт прак­ти­че­ской работы, они пере­хо­дят в част­ные компа­нии, где зарплаты выше.

Сегодня я отве­чаю за работу управ­ле­ния угле­род-кар­би­до­крем­ни­е­вых мате­ри­а­лов. В моем под­чи­не­нии — цех по про­из­вод­ству силици­ро­ван­ного гра­фита и научно-про­из­вод­ствен­ный отдел. Началь­ник отдела — док­тор тех­ни­че­ских наук Игорь Ана­то­лье­вич Буб­нен­ков, кото­рый окон­чил ту же кафедру МИСИС, что и я, и с кото­рым мы начи­нали созда­вать этот цех. Начи­нали с созда­ния участка печей силици­ро­ва­ния, затем запу­стили уча­сток подго­товки угле­род­ной шихты и прес­со­ва­ния угле­род­ной основы, и теперь выпус­каем угле­род­ную основу и силици­ро­ван­ный гра­фит — изде­лия для предпри­я­тий Роса­тома. Хочу под­черк­нуть, что все марки гра­фита, раз­ра­бо­тан­ные в нашем инсти­туте, по своим свойствам выдающи­еся — лучше марок не было ни у нас, ни за рубежом.

В чем кар­ди­наль­ное отли­чие времени, когда я начи­нал рабо­тать, от сего­дняш­него? Тогда я мог про­во­дить иссле­до­ва­ния, кото­рые мне были инте­ресны. Откры­ва­лись поис­ко­вые темы, кото­рые финан­си­ро­ва­лись из бюджета, поэтому и были раз­ра­бо­таны новые марки гра­фита. При­клад­ная наука цени­лась и под­держи­ва­лась. И отдача от при­клад­ной науки была весьма высока. Соб­ственно, на том заделе всё рабо­тает и сегодня. Поощ­ря­лось науч­ное твор­че­ство: я сам выби­рал темы для поиска, вклю­чал в план, обос­но­вы­вал их, они утвер­жда­лись, выде­ля­лось финан­си­ро­ва­ние. А сей­час поис­ко­вых тем нет. Мы можем иссле­до­вать направ­ле­ния, кото­рые хотим, но за свой счет. Для даль­нейшего раз­ви­тия необ­хо­димо кар­ди­нально менять отноше­ние к при­клад­ной науке. Сей­час есть новые мате­ри­алы, они испытаны, пока­зали отлич­ные харак­те­ри­стики, их внед­ре­ние эко­номи­че­ски эффек­тивно, но, несмотря на это, они ока­за­лись невос­тре­бо­ван­ными. В изде­лиях по-преж­нему про­должают исполь­зо­вать ста­рый мате­риал.

Глав­ное — иметь инте­рес к работе. У нас он был. Мы знали, какие вершины стоят перед нами — защи­тить кан­ди­дат­скую, затем док­тор­скую. И не про­сто напи­сать дис­сер­тацию: раз­ра­бо­тать мате­риал, создать его, обос­но­вать эко­номи­че­скую эффек­тив­ность и затем внед­рить в про­из­вод­ство. Было спе­ци­аль­ное поста­нов­ле­ние ВАК — при­сва­и­вать док­тор­скую степень только при внед­ре­нии раз­ра­ботки в про­из­вод­ство. Сей­час этого уже нет.

Я дово­лен тем, как сложи­лась моя жизнь. НИИгра­фит — мое место. И то направ­ле­ние, кото­рым я занимаюсь, мне по душе. Я ценю в людях про­фес­си­о­на­лизм. Но не меньше ценю доб­роту, принци­пи­аль­ность и чест­ность. Если чело­век хороший про­фес­си­о­нал, но под­лец — общаться с ним не стану. Я прошел долгий путь — от про­стого инже­нера до док­тора наук, ака­демика РАЕН. Раз­ра­бо­тал лучшие в своей обла­сти мате­ри­алы. К сожа­ле­нию, не все уда­лось внед­рить, тем не менее сде­лан­ным в жизни могу гор­диться!