Нормальная работа
Я родился в Москве, учился в трёх школах: вначале в простой, затем в 7-ой спецшколе с углубленным изучением английского языка, а последние два года — в математической школе № 2. После школы поступил на физфак МГУ, окончил его и остался при факультете. Защитил кандидатскую диссертацию. Потом работал в НИИ «Сапфир», заведовал лабораторией генно-структурного анализа и электронной микроскопии. В 1988-ом году перешел на ЦНИИТМАШ, заведующим отделом физико-химических исследований металлов.
Сейчас принято ругать перестроечные годы, но были в то время и весёлые моменты. Например, выборы директоров трудовыми коллективами. На них довольно часто побеждали популисты и демагоги. С другой стороны, выборы снизу ломали систему командной экономики. Нам повезло — мы проголосовали за Зубченко Александра Степановича. Жизнь показала, что это был на редкость удачный выбор.
Тем не менее, в 90-е институту пришлось несладко. Нашему отделу физико-химических испытаний в те «лихие» годы сильно помог Газпром. Работали с Астраханским газоперерабатывающим заводом, с нефтепроводами Татнефти. Потом нас забрал Росатом, и всё более-менее пришло в норму.
В советское время в отделе работало более ста человек, сейчас — немногим за тридцать. Полагаю, что по нынешнему объёму работ у нас оптимальная численность сотрудников. Тем более, что раньше было много «мокрой» химии. На сегодняшний день у нас хорошее спектральное оборудование, которое позволяет быстро и качественно определять состав исследуемых металлов.
Мы работаем в основном с атомными станциями: исследуем химические, физические, коррозионные изменения в материалах, из которых изготовлены оборудование и трубопроводы АЭС. По результатам исследований выдаем соответствующие рекомендации. Станции, как вы понимаете, работают бесперебойно и достаточно давно. Там хватает проблем, чтобы загрузить нас постоянной работой.
Выстроена довольно простая и, как теперь говорят, прозрачная схема работы отдела: мы заключаем со станциями договоры на исследования, они оплачивают нашу работу, эти деньги мы видим и можем отследить их движение. Другое дело, что заработать себе на суперсовременное оборудование таким образом довольно проблематично, и тогда мы стучимся наверх, в Росэнергоатом, и говорим: «Ребята, помогите…». А ребята чешут в затылках и отвечают: «Ну, вы даёте…». Тем не менее прислушиваются к нашим просьбам и иногда помогают.
Четыре раза в год Росэнергоатом проводит научно-технические советы по проблемам технического контроля. Это очень важные, интересные и нужные мероприятия, на которые собираются представители ОДМ и ТК со всех станций и профильных научных учреждений. Слушаем доклады, анализируем, спорим, учимся. Подобные мероприятия повышают тонус и уровень научно-исследовательской деятельности. Причем заметно, как из года в год меняется возрастной состав участников НТС. Приходят цепкие молодые ребята — толковые, грамотные. Теперь на советах их уже чуть ли не половина от общего состава участников.
В наш отдел тоже пришли достаточно квалифицированные молодые кадры. Мы их ведём, воспитываем и учим. Двое уже защитили кандидатские, одна молодая аспирантка на подходе. Другое дело, что сегодня ни кандидатская, ни докторская диссертации не дают прибавки к зарплате. Для успешной карьеры научная степень ещё имеет значение, но в материальном плане — полный ноль. Думаю, что это неправильно.
На базе ОФХИМ работает испытательный центр. У нас, как я уже говорил, довольно приличное оборудование, в основном импортное, позволяющее быстро и качественно вести все необходимые исследования для отечественных АЭС. Для наших зарубежных партнёров — для Финляндии, Турции, Ирана, Китая — создаётся новый испытательный центр, который будет работать по западным стандартам и нормативам. Так что в лабораторию спектрального и химического анализа нам нужны новые люди. Будем привлекать.
На перспективу мы заявили разработку новых методов контроля. Это такая глобальная для всего нашего отдела тема, которая сейчас обсуждается, шлифуется и будет вынесена на научно-технический совет к концу следующего года.