Обращение к сайту «История Росатома» подразумевает согласие с правилами использования материалов сайта.
Пожалуйста, ознакомьтесь с приведёнными правилами до начала работы

Новая версия сайта «История Росатома» работает в тестовом режиме.
Если вы нашли опечатку или ошибку, пожалуйста, сообщите об этом через форму обратной связи

Участники проекта /

Карпинский Виталий Карлович

Вете­ран атом­ной энерге­тики и промыш­лен­но­сти. Сотруд­ник ядерно-физи­че­ской лабо­ра­то­рии СХК, вете­ран труда.
Карпинский Виталий Карлович

Родом я с севера Том­ской обла­сти, из Колпашев­ского района, куда в два­дца­тые-тридца­тые годы ссылали «врагов совет­ской вла­сти». С колпашев­ской про­пис­кой въезд в страну был запрещен. Для нас — «детей врагов народа» — не было шанса на полу­че­ние хорошего обра­зо­ва­ния и работы, а был уго­то­ван лишь Край­ний Север и лесопо­вал. О Мин­сред­маше, куда совершенно слу­чайно попал я и несколько моих дру­зей, мы даже меч­тать не могли. А слу­чи­лось все летом 60-го. На пляже в Колпашево мы с дру­зьями встре­тили вер­бовщика с Ком­би­ната №816. Он пред­ложил пойти учиться в про­фес­си­о­наль­ное учи­лище №10 Том­ска-7, полу­чить там рабо­чую спе­ци­аль­ность, кото­рая откроет дорогу на сек­рет­ный ком­би­нат Мин­сред­маша. Там, как он обещал, нас ждала инте­рес­ная работа, высо­кая зарплата.

Учи­лище нахо­ди­лось внутри атом­ной зоны. Мы были его пер­выми сту­ден­тами. Я поступил на химика-лабо­ранта. Для меня, "глу­хого" про­винци­ала, это была совершенно незна­ко­мая и очень инте­рес­ная спе­ци­аль­ность. Нас посе­лили в общежи­тие. Обес­пе­чили формой, кормили в сту­ден­че­ской сто­ло­вой. Кстати, насчет пита­ния. Где-то месяца через два-три после начала учебы про­изошел очень инте­рес­ный слу­чай. Нас, здо­ро­вых дере­вен­ских пар­ней-сиби­ря­ков, при­выкших к обиль­ной высо­ко­ка­ло­рий­ной пище — кар­тошке, рыбе, икре — в учи­лище кормили сол­дат­ским пайком. Было вкусно, но мало. Пер­вый месяц мы терпели, потом начали жало­ваться начальству учи­лища. Ничего не меня­лось.

Тогда решили обра­титься напрямую к руко­вод­ству ком­би­ната. Собра­лись большой тол­пой, чело­век 250, пере­крыли площадь возле управ­ле­ния. Из зда­ния народ выбегает, все пере­пуган­ные; сна­чала подумали, что заклю­чен­ные взбун­то­ва­лись (их тогда в зоне Том­ска-7 было большое коли­че­ство). Оно и понятно, вид у нас — ГПТУш­ни­ков — тогда прак­ти­че­ски ничем не отли­чался от вида зэков: ходили в буш­ла­тах, чер­ных брю­ках и шап­ках. Нас попыта­лись отго­во­рить от акции, но не полу­чи­лось. Стоим час, два. Выхо­дит женщина, как выяс­ни­лось, — сек­ре­тарь дирек­тора. Гово­рит: «Ваш вопрос решен. Идите в акто­вый зал и ждите!». При­шло руко­вод­ство по соци­аль­ной линии, глав­ный из них зачи­тал при­каз об уволь­не­нии всех ответ­ствен­ных за снабже­ние и пита­ние сту­ден­тов учи­лища.

С тех пор нас кормили очень хорошо, всем хва­тало досыта наесться. И ника­ких гоне­ний из-за митинга. Мы тогда прошли такой урок демо­кра­тии! Убе­ди­лись, что не надо сидеть сложа руки, в курил­ках мате­риться, нужно идти и бороться за свои права. Через год — завод­ская прак­тика. Я был направ­лен на 15-й объект (радио­хи­ми­че­ский завод ком­би­ната), в цех 24. Уви­дел завод — и был про­сто оше­лом­лен: гигант­ские лабо­ра­то­рии, огром­ные при­боры, всюду мигают лампочки, люди в белых хала­тах, ком­би­не­зо­нах, респи­ра­то­рах делают какие-то ана­лизы. Смот­ришь на результаты ана­ли­зов, а там сосчи­таны 6-7 зна­ков после запя­той. Это было слож­нейшее про­из­вод­ство, тре­бующее очень больших зна­ний. Я сразу понял, что надо уси­ленно учиться: не будет зна­ний — не будет работы, не будет денег, и ничего в жизни не достигну. Это под­толк­нуло меня поступить в вечер­нюю школу, а потом и на вечер­нее отде­ле­ние Том­ского инсти­тута радиоэлек­тро­ники и элек­трон­ной тех­ники.

Вообще на ком­би­нате царил культ зна­ний. На прак­тике нам пла­тили ежеме­сячно 100 руб­лей. Ска­зоч­ная сумма! Мы зажили, как короли, и все были жутко счаст­ливы. После пер­вой зарплаты накупили себе мод­ной одежды. Когда при­езжали к родне, на нас смот­рели с зави­стью, для дере­вен­ских дев­чо­нок мы были самыми завид­ными жени­хами.

После тех­ни­кума мы попали на самую пре­стиж­ную в то время работу. Сибир­ский хими­че­ский ком­би­нат (Томск-7) объеди­нял в себе все про­из­вод­ствен­ные ста­дии ядер­ного цикла. Пять его атом­ных реак­то­ров и другие про­из­вод­ства выра­ба­ты­вали плу­то­ний, кото­рый шел на атом­ные бомбы. Полу­чали метал­ли­че­ский плу­то­ний, метал­ли­че­ский обогащен­ный уран, изго­тов­ляли изде­лия из плу­то­ния и урана-235, осуществ­ляли реге­не­рацию урана из отра­бо­тан­ных ура­но­вых бло­ков промыш­лен­ных реак­то­ров, а также выра­ба­ты­вали элек­три­че­скую и теп­ло­вую энергию. Радио­хи­ми­че­ский завод (объект «Б», объект 15), куда я был направ­лен на работу, являлся одним из ведущих зве­ньев ядерно-тех­но­логи­че­ского цикла ком­би­ната. Он осуществ­лял пере­ра­ботку облу­чен­ных в промыш­лен­ных и энерге­ти­че­ских реак­то­рах ура­но­вых блоч­ков, а также радио­хи­ми­че­скую пере­ра­ботку отра­бо­тан­ного ядер­ного топ­лива для полу­че­ния плу­то­ния и урана.

На заводе рабо­тали вели­чайшие умы, люди с огром­ным багажом зна­ний и опытом работы в осво­е­нии ядер­ной энергии. Многие из корифеев завода пережили ста­лин­ские репрес­сии, челя­бин­скую ава­рию 1957 года (на хим­ком­би­нате «Маяк»). Мы попали к ним в лабо­ранты. Без вся­кой пред­взя­то­сти и высо­коме­рия они обу­чали нас, пере­да­вали свои зна­ния, учили тру­до­лю­бию и ответ­ствен­но­сти. На заводе для выпуск­ни­ков учи­лища был открыт неогра­ни­чен­ный рост раз­ря­дов. Ходи, сда­вай на раз­ряд хоть раз в полгода. Бук­вально за год все полу­чили самые мак­сималь­ные — 6-е раз­ряды, были допущены к сек­рет­ным видам работы и тру­ди­лись уже наравне с опыт­ными кол­легами, делали слож­нейшие ана­лизы.

Я рабо­тал в ядерно-физи­че­ской лабо­ра­то­рии, возглав­ля­емой Юрием Пет­ро­ви­чем Баку­ли­ным. Началь­ни­ком цеха 24 был Вла­ди­мир Ива­но­вич Филин. Я делал радиофи­зи­че­ские ана­лизы, по радио­ак­тив­но­сти опре­де­лял изо­топ­ный состав. Про­из­вод­ство было сверх­сек­рет­ное, царил строгий поря­док и желез­ная дис­ци­плина. 15-й объект был самый отда­лен­ный, рабо­чие доби­ра­лись туда на спецпо­ез­дах. В зда­ниях завода не было ни окон, ни две­рей. Серьез­ная про­пуск­ная система: чтобы дойти до сво­его рабо­чего места, при­хо­ди­лось пре­одо­леть множе­ство КПП, где сто­яли воен­ные. При­чем от раз­де­валки до сан­про­пуск­ника шли по длин­ным, много­чис­лен­ным кори­до­рам «в чем мать родила», лишь с про­пус­ком в руках.

Рабо­той все были сильно загружены. Но все­гда нахо­ди­лось время для отдыха и учебы. Ходили с дру­зьями в ресто­раны. Тогда они в Том­ске-7 были очень мощ­ные. В стране был голод, а у нас даже в завод­ской сто­ло­вой — канад­ская теля­тина, белый хлеб, крупы. Часто всем кол­лек­ти­вом ездили на рыбалку. Зака­зы­вали на два дня "веранду" — огром­ную крытую мотор­ную посу­дину и плыли по Томи до Оби. Там рыба­чили, купа­лись, вече­ром соби­ра­лись на уху у костра, пели песни, ноче­вали на берегу. Вме­сте с нами отды­хали наши руко­во­ди­тели — тех­но­логи, глав­ные тех­но­логи — вели­кие в нашем понима­нии люди. И они нисколько не гнуша­лись нашей компа­нией. Вообще на заводе не было иерар­хии, масти­тые спецы как с рав­ными обща­лись с нами — рядо­выми рабо­чими.

На спорте были помешаны абсо­лютно все ком­би­на­товцы. Спор­тив­ная база — мощ­ная. Руко­вод­ство ком­би­ната вело очень грамот­ную поли­тику. Для каж­дого вида спорта — отдель­ный спорт­зал. Зимой в каж­дом квар­тале зали­вали катки. Про­кла­ды­вали лыжни — освещен­ные и «дикие». Мы ходили на лыжах в 45-гра­дус­ный мороз по 4-5 километ­ров.

Я и все мои зна­комые вста­вали в полше­стого, делали зарядку, а потом бежали на ста­дион. При­стра­и­ва­лись к име­ни­тым спортс­ме­нам ком­би­ната — чле­нам сбор­ных СССР и тре­ни­ро­ва­лись со сво­ими куми­рами. Я занимался с волей­бо­ли­стом. С вос­хище­нием наблю­дал, какие он выде­лы­вал мастер­ские трюки на сетке. Мы даже хва­ста­лись друг перед другом, с какими спортс­ме­нами делаем зарядку.

На Ком­би­нате №816 я про­ра­бо­тал 8 лет. И по сей день жалею, что не остался там рабо­тать дальше. Года три назад ездил в Северск, где прошла моя моло­дость. Без про­блем выпи­сали про­пуск на про­ход в город, чему я был очень удив­лен. Встре­тился со ста­рыми дру­зьями, пого­во­рили за жизнь, о ком­би­нате. Ностальгия заму­чила.