Годы интересной работы
11 января 1978 года – день, когда я впервые пришёл на предприятие "почтовый ящик А-1619" (впоследствии - Кирово-Чепецкий химический комбинат) после окончания химического факультета МГУ, аспирантуры и защиты кандидатской диссертации. При распределении я решил вернуться на родину, поближе к родителям, жившим в Кирове. Знал, что в Кирово-Чепецке есть химический завод и что относится он к Министерству среднего машиностроения. Тематика завода тогда была мне неизвестна, она была засекречена. И немудрено – продукция завода использовалась для создания атомной и водородной бомб.
Начал карьеру рядовым инженером в центральной заводской лаборатории. Сразу поразил уровень организации научной работы и первоклассное материально-техническое обеспечение – хроматографы, жидкий азот, гелий, любые химреактивы на заказ. Материально-техническое обеспечение было поставлено намного лучше, чем в МГУ. Минсредмаш тогда обладал колоссальными возможностями. В ЦЗЛ занимались прикладной наукой, и я как специалист по катализу пробовал его использовать применительно к технологическим процессам завода. Через два года на заводе открыли лабораторию катализа. Я возглавил эту лабораторию, и мы внедряли катализ в производство.
Комбинат тогда состоял из двух больших подразделений – завода минеральных удобрений и завода полимеров, по тематике которого я в основном работал. Процессы производства удобрений изучены хорошо, внедрить что-то новое сложно. А на заводе полимеров была так называемая малотоннажная химия. ЗМУ выпускал около миллиона тонн удобрений в год, а завод полимеров – тысячи тонн фторопластов, совсем другой масштаб. Там было намного проще внедрять новые разработки, поскольку это не требовало больших материальных затрат. Из внедрённых разработок я отметил бы процесс высокотемпературного каталитического фторирования неразбавленным фтором. Мы разработали новые термоагрессивостойкие катализаторы, которые позволили «укротить» фтор при высокотемпературной очистке фторуглеродных жидкостей от недофторированных примесей. В частности, перфтордекалин, основной компонент искусственного кровезаменителя, выпускаемый у нас, содержал в десятки раз меньше токсичных недофторированных примесей, чем его зарубежные аналоги.
В 1987-м мне предложили стать главным инженером завода полимеров. Согласился, потому что, наряду с карьерным ростом, возможности для внедрения новых разработок возрастали. Неоценимую поддержку мне, молодому руководителю, оказал директор завода Александр Иванович Масляков, который взял на себя основные вопросы хозяйственной деятельности, и я смог полноценно заняться вопросами развития производства.
В 1988-м я защитил докторскую диссертацию в Государственном институте прикладной химии (ГИПХ) в Ленинграде. Связь завода с отраслевой наукой тогда была чрезвычайно тесной. Мы внедряли их разработки, постоянно ездили в ГИПХ, «Пластполимер», обменивались идеями.
Напомню, как возник секретный п/я А-1619. После войны началась ядерная гонка – стране нужна была атомная бомба. Первый гексафторид урана был получен в Чепецке в 1949-м. Потом для обогащения и последующей переработки его увозили на другие предприятия Минсредмаша. Из нашего гексафторида урана был получен обогащённый уран – основа первой атомной бомбы. В 1951 году предприятие подключили к созданию водородной бомбы. Для производства «тяжёлой воды» нужен был определённый изотоп лития. Создали его производство, где экстракцией в ртути разделяли изотопы лития. Ветераны рассказывали, что работать им приходилось в тяжелейших условиях, ходили в сапогах по щиколотку в ртути. По сути, это был первый, тяжелейший этап становления завода. Его руководители Яков Филимонович Терещенко и Борис Петрович Зверев начали разнообразить тематику завода. Так на основе имеющегося фтористого водорода у нас появились хладоны и фторопласты. В те времена фторопласт не шёл в народное хозяйство, а только в военную технику и космическую отрасль. В 1980-х завод выпускал уже широкую номенклатуру фторопластов.
Зарубежные производители, гиганты отрасли «Дюпон», «Дайкин», «Асахи Гласс», безусловно, значительно превосходили наш завод по объёму выпуска фторполимеров и во многом - по их качеству. Уникальность нашего завода заключалась в том, что на одной промышленной площадке производилась практически вся известная гамма фторполимеров. Такого ни у одного из зарубежных производителей не было. Предприятие поступательно развивалось, и я пришёл на завод как раз в этот период.
Затем наступили 1990-е и с ними - катастрофическая инфляция, которая губительна для производства. Покупаешь сырьё, материалы, выпускаешь продукцию, продаёшь, а выручки из-за инфляции не хватает даже на новое сырьё – оно к тому времени подорожало. Ко всему прочему, инфляция породила кризис неплатежей. Все крупные предприятия Кировской области рухнули, а наш комбинат устоял! Немалая заслуга в этом Анатолия Кузьмича Денисова, который руководил КЧХК с 1982 по 1998 год. Он нашёл спасение в экспорте продукции. Когда продаёшь товары за «твёрдую» валюту, инфляция не страшна.
В 1990-х мы с Денисовым посетили основных потребителей фторполимеров в США, Италии, Германии, Франции, Швейцарии, Швеции, Японии, Южной Корее, Китае. В США, во Флориде в Майами в 1996 г. с помощью наших американских дистрибьюторов мы организовали конференцию, на которую приехали более ста пятидесяти представителей американских переработчиков фторполимеров; более часа я рассказывал им о номенклатуре, свойствах и особенностях переработки нашей продукции. Аналогичную конференцию для азиатских потребителей в том же году мы провели в Сеуле (Южная Корея). Западные потребители проявили живой интерес к нашей продукции. В частности, итальянская фирма «Гарнифлон», крупнейший переработчик фторполимеров в Европе, поставила нам оборудование для того, чтобы сделать наши порошкообразные фторопласты сыпучими, гранулированными – это полностью адаптировало их к европейским методам переработки.
Пусть не сразу (на это ушло 2-3 года), но потребители оценили наши фторполимеры, и они заняли достойное место на мировом рынке. Уже во второй половине 90-х более 85% производимых фторопластов шло на экспорт. Параллельно успешно развивался экспорт удобрений. В итоге комбинат выжил, сохранил социальную инфраструктуру и стал основным донором бюджета области.
В мае 2002-го меня избрали генеральным директором Кирово-Чепецкого химического комбината. По иронии судьбы в день моего избрания комбинат остановился – из-за кассового разрыва нечем было платить за газ и электроэнергию, кредитные возможности были исчерпаны, а без предоплаты энергоресурсы в то время уже не отпускались. Неоценимую помощь в тот критический момент нам оказал «Газпром» в лице директора «Межрегионгаза» Николая Николаевича Горновского, к которому на следующий день мы направились в Москву с Анатолием Михайловичем Подлевским, директором Кироврегионгаза. Горновский согласился принимать наши долговые векселя не только в счёт оплаты за газ, но также и от Кировэнерго в счёт оплаты за электроэнергию для нашего комбината. Так кассовый разрыв был преодолён, и на следующий день комбинат заработал.
Главным достижением комбината в период с 2002 по 2004 годы в мою бытность руководителем является, я полагаю, увеличение выпуска продукции в натуральном выражении в 1,5 раза и увеличение средней зарплаты работников в 2 раза. В этот период нами была проведена реструктуризация химкомбината: в самостоятельные предприятия были выделены завод минеральных удобрений, завод полимеров, ремонтно-механический завод, ремонтно-строительный завод, управление автомобильного транспорта, железнодорожный цех и ещё ряд подразделений. Это, безусловно, повысило их инвестиционную привлекательность. В дальнейшем главным акционером комбината стал Дмитрий Аркадьевич Мазепин, который выкупил доли акций у государства и области. На основе завода минеральных удобрений им был создан крупнейший в России агрохимический холдинг «Уралхим», который включил в себя целый ряд предприятий азотной промышленности. На основе завода полимеров и завода Галоген (Пермь) Дмитрий Аркадьевич создал холдинг «Галополимер», что позволило не только оптимизировать производство, но и избежать ненужной конкуренции при реализации продукции на внутреннем и внешнем рынках. В настоящее время «Уралхим» оказывает всестороннюю финансовую поддержку нашему городу в решении социальных проблем и текущей хозяйственной деятельности.
В 2016-2020 годах мне довелось поработать на «Галополимере» по приглашению его директора Дениса Александровича Крылова. Мы возобновили контакты с ведущими специалистами отраслевой науки. Как в старые добрые времена, к нам приезжали из Санкт-Петербурга ведущие специалисты с конкретными предложениями по усовершенствованию производства. За эти годы были достигнуты существенные успехи по улучшению технологии гексафторпропилена, окиси гексафторпропилена и др.
Денис Александрович (для меня это было нонсенсом) лично проводил еженедельные совещания с работниками заводской науки, где с листа решались все материально-технические проблемы научных изысканий.
В настоящее время Д. А. Крылов возглавляет предприятие «Фторхимия», которое с привлечением ведущих специалистов занимается разработкой технологий и созданием производств последнего поколения озонобезопасных хладонов, разработкой бесхлорной технологии гексафторпропилена и других перспективных фторорганических продуктов.
В заключение хочу отметить, что я всегда буду благодарен Кирово-Чепецкому химическому комбинату за годы интересной работы; работы, которую выполняешь не по необходимости, которая является твоим хобби, жизненным бонусом, которая радует и наполняет жизнь.