Трофимов Борис Анатольевич

Здесь всё было впервые…

Я ока­зался на Ново­во­ро­неж­ской АЭС (НВАЭС) после окон­ча­ния Ива­нов­ского энерго­ин­сти­тута в ее предпус­ко­вой 1963 год. Нас — троих «авто­мат­чи­ков» (или КИПовцев) — при­езжал «наби­рать» Нико­лай Алек­сан­дро­вич Иса­ков, позд­нее один из глав­ных инже­не­ров НВАЭС. Не помню, чтобы тогда было много желающих рабо­тать на таком таин­ствен­ном и страш­но­ва­том предпри­я­тии. К тому же тогда, да и еще многие годы после, вся атом­ная тема­тика была сверх­сек­рет­ной.

Один из сокурс­ни­ков, узнав, куда мы едем, искренне нам посо­чув­ство­вал: плохо, ребята, там уже трое «коньки отбро­сили» от облу­че­ния. Слух, конечно, был лож­ный. Ничего подоб­ного не было и не могло быть: пуск пер­вого блока и появ­ле­ние потенци­ально опас­ной радио­ак­тив­но­сти состо­я­лись только через год. Но избыточ­ная сек­рет­ность рож­дает и слухи, и страхи.

В те годы вузы еще не выпус­кали спе­ци­а­ли­стов для АЭС, поэтому пер­со­нал НВАЭС был скомплек­то­ван из «близ­ких» спе­ци­аль­но­стей тра­дици­он­ной энерге­тики: физи­ков, прак­ти­ков с реак­тор­ных уста­но­вок закрытых горо­дов, рабо­тающих на обо­рону, с под­вод­ных лодок. В реак­тор­ном цехе были даже

один «паро­воз­ник» по обра­зо­ва­нию и один «сельско­хо­зяйствен­ник». Набор на кон­крет­ные рабо­чие места про­во­дился уже непо­сред­ственно на станции, при этом не послед­няя роль была отве­дена пер­со­наль­ному настав­ни­че­ству. Так, в результате этих процес­сов, я ока­зался в реак­тор­ном цехе.

В один из дней моего пер­вого тру­до­вого года я гото­вился к сдаче экза­мена по физике управ­ле­ния реак­то­ром. В голове окон­ча­тельно перемеша­лись стержни и запасы под­кри­тич­но­сти. В реаль­ность меня вер­нул шепот моих кол­лег: «Алек­сан­дров, Алек­сан­дров!». Ана­то­лий Пет­ро­вич в сопро­вож­де­нии делегации зашел в помеще­ние и поздо­ро­вался со всеми, в том числе и со мной, за руку. Я уди­вился, что такой большой чело­век и уче­ный, а из группы внешне ничем не выде­ля­ется. И даже невы­со­кий. Потом я уже с ним как с хорошим зна­комым здо­ро­вался — через теле­ви­зор.

Часть основ­ного пер­со­нала НВАЭС еще до нашего появ­ле­ния на станции прошла допол­ни­тель­ное обу­че­ние на спе­ци­аль­ных кур­сах. Они, как и спе­ци­а­ли­сты-прак­тики, при­глашен­ные с раз­лич­ных мест работы, все были молоды. Неко­то­рые, лишь на 2-3 года старше меня, уже обу­чали нас — нович­ков, гото­вили себе «сорат­ни­ков». Назову только неко­то­рых из этих асов, управ­ленцев-реак­торщи­ков: Ю. В. Мал­ков, В. П. Лап­ский, В. И. Смут­нев. Руко­вод­ство долгое время не могло вытащить их на повыше­ние, на раз­лич­ные адми­ни­стра­тив­ные долж­но­сти именно из-за принци­пи­аль­ной при­вержен­но­сти этих людей к реак­тору, к сво­ему рабо­чему месту.

Одна­жды на смене отклю­чился подпи­точ­ный насос, и В. А. Каза­ков, еще секунду назад рас­слаб­ленно сидевший за пультом реак­тора, мгно­венно пере­ле­тел (так мне пока­за­лось) через пульт к соот­вет­ствующим клю­чам.

Началь­ник смены М.Ф.Тара­сов все­гда улы­бался и еще за 10 мет­ров начи­нал повышать и кон­тро­ли­ро­вать мою готов­ность: «Отклю­чился ГЦН, твои действия?».

Эта­ло­ном тру­дого­лика был зам. началь­ника реак­тор­ного цеха Вла­ди­мир Вален­ти­но­вич Сапе­лов, на кото­ром лежала ответ­ствен­ность и за свое­времен­ный выпуск, и за каче­ство всей экс­плу­а­таци­он­ной докумен­тации цеха, и за алго­ритмы всех действий чело­века с тех­ни­кой, а также посто­ян­ная работа по «оза­да­чи­ва­нию» пер­со­нала. И это в слож­нейший предпус­ко­вой и в ответ­стве­нейший началь­ный период экс­плу­а­тации! Тогда всё было впер­вые, и «скопи­ро­вать» что-то из нара­бо­тан­ного было неот­куда.

Мой глав­ный настав­ник и учи­тель Евге­ний Пет­ро­вич Бед­ри­нов, при­шед­ший с атом­ного ледо­кола «Ленин», скрупу­лезно, терпе­ливо и неод­но­кратно «про­вел» меня по всем тех­но­логи­че­ским опе­рациям.

Не могу не вспом­нить СУЗо­ви­ков (система управ­ле­ния и защиты) Толю Иван­ни­кова, впо­след­ствии руко­во­ди­теля Атомэнерго­на­ладки, и Витю Госте­ева (к сожа­ле­нию, очень рано ушед­шего из жизни).

Навсе­гда запом­ни­лись наши пер­вые руко­во­ди­тели-КИПовцы Павел Ива­но­вич Коза­ченко, Юрий Алек­сан­дро­вич Кор­нев, Ян Лойко, Борис Федо­ро­вич Бусы­гин; налад­чики-КИПовцы, с кото­рыми мы тесно рабо­тали в предпус­ко­вой период: Нико­лай Трофимо­вич Савенко, Борис Бро­вин, Сергей Дуб­ро­вин.

Самые лучшие впе­чат­ле­ния оста­лись у меня от обще­ния с науч­ными руко­во­ди­те­лями от ИАЭ им. Кур­ча­това. Это Вик­тор Алек­се­е­вич Сидо­ренко, будущий член-кор­ре­спон­дент АН и заме­сти­тель мини­стра, Юрий Вене­дик­то­вич Мар­ков, в будущем один из руко­во­ди­те­лей атом­ного главка, неза­бы­ва­емая Алев­тина Пет­ровна Пан­кра­това, опе­кавшая систему защит и бло­ки­ро­вок (с ней мы через 10 лет встре­ти­лись уже на Кольской АЭС).

У меня и в даль­нейшем было много кон­так­тов с кур­ча­тов­цами во время пус­ков энерго­бло­ков. Всех их отли­чал уди­ви­тель­ный, рас­по­лагающий к себе стиль работы и обще­ния, идущий, как мне под­ска­зали, от самого Игоря Васи­лье­вича Кур­ча­това. Такое же впе­чат­ле­ние я соста­вил, когда позд­нее бывал для реше­ния вопро­сов в Мин­сред­маше: внима­ние, при­вет­ли­вость, понима­ние важ­но­сти моего дела. Совершенно незна­комые люди с готов­но­стью при­нимали на себя его про­движе­ние.

Реак­торщики, непо­сред­ственно управ­ляющие принци­пи­ально новым источ­ни­ком энергии, имеющим и впе­чат­ляющую исто­рию, и захва­ты­вающее дух будущее, конечно, занимали цен­траль­ное место в тех­но­логии огром­ного про­из­вод­ствен­ного меха­низма, поль­зо­ва­лись опре­де­лен­ным уваже­нием.

Отмечу особо ответ­ствен­ное отноше­ние к реак­тор­ному обо­ру­до­ва­нию со сто­роны всех ремонт­ни­ков и их руко­во­ди­те­лей по направ­ле­ниям Ивана Ива­но­вича Кустова и Вяче­слава Пет­ро­вича Кустова. Каж­дое утро до начала рабо­чего дня они обя­за­тельно зво­нили и подробно рас­спраши­вали о заме­ча­ниях, о пове­де­нии обо­ру­до­ва­ния, вели опе­ра­тив­ное реаги­ро­ва­ние.

Реак­тор­ная уста­новка дик­то­вала новые тре­бо­ва­ния (пре­жде всего — без­опас­но­сти) не только к реак­торщи­кам, но и ко всем спе­ци­а­ли­стам основ­ных цехов. Однако при этом опыт спе­ци­а­ли­стов тра­дици­он­ной энерге­тики, «кон­сер­ва­тив­ность», отра­бо­тан­ность стан­дар­ти­зи­ро­ван­ной экс­плу­а­таци­он­ной докумен­тации по тра­дици­он­ным энерге­ти­че­ским спе­ци­аль­но­стям, культи­ви­ро­ва­ние обя­за­тель­но­сти норм и пра­вил — были вос­тре­бо­ваны и свое­временны.

Чуть позже меня на НВАЭС в реак­тор­ном цехе появи­лись Володя и Галина Пет­ке­вичи. Оба очень быстро и осно­ва­тельно про­явили себя на про­из­вод­стве. За несколько лет до пуска пер­вого блока Кольской АЭС они были пере­ве­дены туда. Вла­ди­мир Вла­ди­ми­ро­вич был назна­чен началь­ни­ком реак­тор­ного цеха и сразу стал одной из цен­траль­ных и опре­де­ляющих фигур на станции в подго­товке блока к пуску, без­услов­ным авто­ри­те­том для всех под­раз­де­ле­ний и орга­ни­за­ций-под­ряд­чи­ков. Его жена Галина Алек­се­евна стала началь­ни­ком смены станции, един­ствен­ной женщи­ной в мире, рабо­тавшей на такой долж­но­сти. Ее смена про­во­дила пуск реак­тора пер­вого блока Кольской АЭС.

Хочу вспом­нить и неко­то­рых других спе­ци­а­ли­стов Кольской АЭС, выросших в Ново­во­ро­неже. Это, пре­жде всего, дирек­тор Алек­сандр Пав­ло­вич Вол­ков, в большой степени опре­де­ливший долго­времен­ный успех Кольской АЭС. Заме­ча­тель­ный спе­ци­а­лист по ради­аци­он­ной без­опас­но­сти Нико­лай Алек­се­е­вич Вер­хо­вец­кий. Силь­ный тур­би­нист и ремонт­ник Юрий Васи­лье­вич Кур­но­сов, а также рабо­чий опе­ра­тор из бывших мат­ро­сов Сергей Завья­лов, имевший золо­тую голову. По его рацпред­ложе­ниям про­ек­танты внесли немало упроще­ний в тех­но­логи­че­ские схемы.

Невозможно не упомя­нуть леген­дар­ного спе­ци­а­ли­ста по мон­тажу и сборке реак­то­ров Дмит­рия Аве­то­вича Сафа­рова, хотя на Кольской АЭС он бывал только в соот­вет­ствующие пери­оды.

На НВАЭС и тогда еще в поселке, а потом городе-спут­нике Ново­во­ро­неже жило много моло­дежи, — соот­вет­ственно, было много актив­но­сти, увле­че­ний и действий. Регу­ляр­ные спор­тив­ные сорев­но­ва­ния, эстафеты по ули­цам, смотры само­де­я­тель­но­сти, КВН, выставки.

Кто-то, как Валера Васи­льев, увле­ченно занимался фото­съем­ками. Я помогал инте­ре­сующимся окон­ча­тельно «зара­зиться» кино­съем­кой. Очень жаль, что при общем инте­ресе и одоб­ре­нии такая дея­тель­ность не раз­ви­лась и не полу­чила тепе­реш­него офици­аль­ного ста­туса, обес­пе­чи­вающего и систем­ность, и архи­ви­ро­ва­ние отсня­того мате­ри­ала.

Вадим Лап­ский, Вик­тор Смут­нев пери­о­ди­че­ски орга­ни­зо­вы­вали ката­ния на вод­ных лыжах. Мне уда­ва­лись, в основ­ном, только корот­кие отрезки. Завлекли туда одна­жды и нашего про­слав­лен­ного и уважа­емого дирек­тора Ф. Я. Овчин­ни­кова. Я не видел самого процесса, но о результа­тах можно было судить по «спе­ци­фи­че­ской» походке Федора Яко­вле­вича в после­дующие несколько дней.

Орга­ни­за­то­рами и вдох­но­ви­те­лями мас­со­вого автомо­то­клуба «Тихий Дон» были фана­тич­ные люби­тели Саша Коноплев, твор­че­ский чело­век и орга­ни­за­тор от Бога, Коля Све­то­вой, Петя Козырев. Фанат мотоцикла и управ­ле­нец реак­тора Гера Янов­ский, по рас­ска­зам оче­вид­цев (думаю, пре­уве­ли­чен­ным), мог чинить кар­бю­ра­тор на ходу, отвер­нувшись от дороги. Неод­но­кратно про­во­ди­лись увле­ка­тель­ные много­люд­ные сорев­но­ва­ния-празд­ники по фигур­ному вожде­нию автомо­би­лей и мотоцик­лов. Были авто-мотопро­беги по местам бое­вой славы — в Одессу, Сева­стополь, в ста­ницу Вешен­скую в гости к Шоло­хову. В них участ­во­вало большое коли­че­ство «сталь­ных коней», на дорогах они состав­ляли длин­ную колонну.

В ста­нице Вешен­ской мест­ные казаки заве­ряли нас, что Михаил Шоло­хов — писа­тель сильно нрав­ный, вообще никого не при­нимает и нас ни за что не при­мет. Но, к все­общему удив­ле­нию и к нашей вели­кой радо­сти, писа­тель не только при­нял нас, но и уде­лил довольно много времени для обще­ния. Препо­да­ва­тель Л. Ф. Кузьмина, спе­ци­а­лист по твор­че­ству писа­теля, пому­чила его дета­лями о верх­не­дон­ском вос­ста­нии. В итоге Михаил Алек­сан­дро­вич даже был «назна­чен» нами пред­се­да­те­лем «Тихого Дона». Правда, согла­сился только с поправ­кой — почет­ным пред­се­да­те­лем.

Еще суще­ство­вали такие неформаль­ные мини-клубы — обя­за­тель­ные бан­ные дни, свои для каж­дой группы, где важ­ным был не только сам процесс помывки, но и обще­ние. Цен­тром одной из таких групп был попу­ляр­ный док­тор Михаил Ива­но­вич Ворош­нин.

Одно время у нас на квар­тире в опре­де­лен­ный день недели устра­и­ва­лись регу­ляр­ные «поси­делки» моло­дых спе­ци­а­ли­стов-ива­новцев. Это было и при­ятно, и полезно каж­дому.

Мне с Женей Бутко, в будущем вос­тре­бо­ван­ным меж­станци­он­ным спе­ци­а­ли­стом по меха­нике СУЗов, дове­лось тре­ни­ро­вать дет­скую бас­кет­боль­ную секцию. Открытых бас­кет­боль­ных площа­док не было, и мы на обще­ствен­ных нача­лах решили создать тако­вую возле кино­те­атра. В помощи никто не отка­зы­вал. Необ­хо­димыми мате­ри­а­лами помогли и началь­ник стройки Дмит­рий Вик­то­ро­вич Про­зо­ров­ский, будущий Герой Соци­а­ли­сти­че­ского Труда, и Алек­сандр Ива­но­вич Ковшов, будущий большой руко­во­ди­тель мон­таж­ной орга­ни­за­ции в Москве. Бас­кет­боль­ный щит ско­ла­чи­вал сам началь­ник смены цеха ТАИ. Среди игро­ков выде­лялся будущий началь­ник смены тур­бин­ного цеха Игорь Ива­нов, успешно пора­бо­тавший позже и за рубежом. Насто­ящим энту­зи­а­стом бас­кет­бола был Лео­нид Михай­ло­вич Воро­нин — началь­ник реак­тор­ного цеха, глав­ный инже­нер НВАЭС, впо­след­ствии пред­се­да­тель при­емоч­ной комис­сии бло­ков Кольской АЭС и заме­сти­тель мини­стра, — само­от­вержен­ный и цеп­кий игрок на площадке.

Уве­рен: много­чис­лен­ные обще­ствен­ные, спор­тив­ные, художе­ствен­ные инте­ресы и кон­такты укреп­ляли про­из­вод­ствен­ный кол­лек­тив, да и само ощуще­ние жизни обре­тало бесцен­ные каче­ства еди­не­ния, доб­роже­ла­тель­но­сти, вза­имо­выручки, дружбы между отдель­ными людьми, воз­рас­тами, под­раз­де­ле­ни­ями.

Известно, что НВАЭС на соот­вет­ствующем этапе была флаг­ма­ном атом­ных станций с ВВЭР. Многие, в том числе упомя­ну­тые выше спе­ци­а­ли­сты, рабо­тали на других АЭС — либо временно, для выпол­не­ния кон­крет­ных, иногда уни­каль­ных задач, либо посто­янно. Многие обес­пе­чи­вали пуски зару­беж­ных энерго­бло­ков. Флаг­ман­ский ста­тус НВАЭС был виден, на какую бы площадку атом­ной географии я потом ни попа­дал.

Прошло много времени и, к сожа­ле­нию, многих кол­лег и това­рищей уже нет среди нас. Но в памяти все живы, а от тех дав­них лет исхо­дит неза­бы­ва­емое тепло.