Сащенко Геннадий Сергеевич

В работе шахтера мелочей не бывает!

Многие моло­дые люди 70-х годов прошлого века, кото­рые закан­чи­вали сред­нюю школу на Урале, счи­тали, что быть сту­ден­том Сверд­лов­ского гор­ного инсти­тута очень почётно и пре­стижно. Про­фес­си­о­наль­ный ста­тус этого гор­но­тех­ни­че­ского вуза в Совет­ском Союзе был высо­ким. Мной выбор был сде­лан в пользу этого вуза по при­чине роман­ти­че­ского жела­ния рабо­тать под зем­лёй, быть гор­ным инже­не­ром, стать про­фес­си­о­наль­ным шах­тё­ром.

В 1973 году я стал сту­ден­том Сверд­лов­ского ордена Тру­до­вого Крас­ного Знамени гор­ного инсти­тута им. В. В. Вах­ру­шева, выбрав спе­ци­аль­ность «Тех­но­логия и комплекс­ная меха­ни­за­ция под­зем­ной раз­ра­ботки место­рож­де­ний полез­ных ископа­емых». Сту­денты Сверд­лов­ского гор­ного инсти­тута с гор­до­стью назы­вали свой вуз «гор­ной шко­лой».

Учеб­ные программы того времени были на очень высо­ком уровне: кроме лекций, про­во­ди­лись прак­ти­че­ские заня­тия, про­из­вод­ствен­ные прак­тики на под­зем­ных гор­ных предпри­я­тиях Совет­ского Союза. К большому сожа­ле­нию, бесцен­ный опыт и пре­имуще­ства совет­ской системы высшего обра­зо­ва­ния в насто­ящее время порой не вос­тре­бо­ваны и даже уте­ряны. Своих препо­да­ва­те­лей и педагогов мы уважали необык­но­венно. Осо­бым уваже­нием на факуль­тете поль­зо­ва­лись препо­да­ва­тели, у кото­рых за пле­чами был про­из­вод­ствен­ный опыт работы на шах­тах, на гор­ных предпри­я­тиях. Огром­ным авто­ри­те­том для нас был заве­дующий выпус­кающей кафедры Иван Васи­лье­вич Демен­тьев. Муж­чина круп­ных физи­че­ских кон­диций, мастер спорта по тяжё­лой атле­тике, с руками в сса­ди­нах (свою чёр­ную лич­ную «Волгу» он ремон­ти­ро­вал и обслужи­вал сам), немного­слов­ный, хму­рый. Мы его не только уважали, но даже и поба­и­ва­лись. В сту­ден­че­ской среде между собой мы его назы­вали «дядей Ваней». «Дядя Ваня» был для нас непре­ре­ка­емым авто­ри­те­том. Впо­след­ствии И. В. Демен­тьев стал рек­то­ром пре­об­ра­зо­ван­ного из гор­ного инсти­тута Уральского госу­дар­ствен­ного гор­ного уни­вер­си­тета.

В то время совет­ская эко­номика, и в том числе Мини­стер­ство сред­него маши­но­стро­е­ния, испыты­вала большую потреб­ность в моло­дых инже­нер­ных кад­рах. В 1978 году поло­вина нашей группы была рас­пре­де­лена в каче­стве моло­дых спе­ци­а­ли­стов в Пер­вое глав­ное управ­ле­ние Мин­сред­маша. 5 чело­век уехали на работу в Целин­ный горно-хими­че­ский ком­би­нат в Казах­стан. 5 чело­век было рас­пре­де­лено в При­аргун­ский горно-хими­че­ский ком­би­нат (ПГХК) г. Крас­но­камен­ска.

Отъезду в Крас­но­каменск пред­ше­ство­вали обыч­ные сту­ден­че­ские заботы и хлопоты: экза­мены, зачёты, пред­диплом­ная прак­тика, защита диплома. В памяти оста­лись такие события, как оформ­ле­ние допуск­ных докумен­тов для работы в закрытом мини­стер­стве. И тогда при­шло понима­ние, что работа в Мин­сред­маше более чем серьёзна.

10 октября 1978 г. мы при­ле­тели в г. Крас­но­каменск, в «ура­но­вую сто­лицу Рос­сии». Всё свя­зан­ное с тру­до­устройством, с реше­нием быто­вых вопро­сов было хорошо орга­ни­зо­вано, занимало мало времени. У нас сложи­лось убеж­де­ние, что работа отрасли орга­ни­зо­вана системно. Впо­след­ствии мы узнали, что работ­ники Мин­сред­маша назы­вали свое мини­стер­ство не иначе, как «Система». Так и гово­рили: "Рабо­таю в Системе", "я из Системы".

Рабо­тать я начал под­зем­ным гор­ным масте­ром-началь­ни­ком смены на руд­нике «Восточ­ный» пер­вого под­раз­де­ле­ния (П-1). Наступил момент, когда нужно было реа­ли­зо­вы­вать полу­чен­ные зна­ния на прак­тике. Втяги­ваться в про­из­вод­ствен­ный процесс при­хо­ди­лось с тру­дом. Одно только такое тре­бо­ва­ние, как выпол­не­ние госу­дар­ствен­ного плана по добыче стра­теги­че­ского сырья, озна­чало почти всё.

В 80-х годах ПГХК давал при­мерно 15% миро­вой добычи урана. Мне помогала в работе помощь кол­лег, това­рищей, под­чи­нён­ных. Осо­бенно ярким, запом­нившимся событием начала моей тру­до­вой дея­тель­но­сти были советы опыт­нейшего, «матё­рого» шах­тёра Ана­то­лия Ива­но­вича Журав­лёва. Этого высо­копро­фес­си­о­наль­ного про­ход­чика вер­ти­каль­ных гор­ных выра­бо­ток шах­тёры в своей среде назы­вали «про­фес­со­ром». Его чело­ве­че­ским и про­фес­си­о­наль­ным сове­там про­сто не было цены, и я осо­бенно хорошо понимаю это сей­час, по исте­че­нии многих деся­ти­ле­тий работы в отрасли.

В тот период очень хоте­лось научиться всему: вести взрыв­ные работы, управ­лять гор­ношахт­ным обо­ру­до­ва­нием, осво­ить раз­лич­ные вспомога­тель­ные под­зем­ные гор­ные процессы. Было большое жела­ние побыст­рее встать в строй гор­ня­ков-про­фес­си­о­на­лов, быть рав­ным среди рав­ных. Осо­зна­ние того, что ты занят госу­дар­ственно важ­ным делом — обес­пе­че­нием ядер­ного щита страны, укреп­ля­лось подпис­кой о неразглаше­нии. Это было креп­кое обя­за­тельство. Про­из­но­сить слово «уран» запреща­лось, были в ходу термины "молиб­ден" и "металл". Госу­дар­ство могло и умело хра­нить свои сек­реты и защищать их.

Ярким впе­чат­ле­нием начала тру­до­вой дея­тель­но­сти яви­лась работа в пер­вые три месяца — работа почти без выход­ных. Глядя на отноше­ние това­рищей, кол­лег к работе, ску­лить, роп­тать, жало­ваться на труд­но­сти не при­хо­ди­лось. Не знаю, как для других, а для меня работа и жизнь в шах­тёр­ском кол­лек­тиве дала очень много. Не зря же гово­рят, что в шахте — как на под­вод­ной лодке: тебя видят насквозь будто под рентге­ном. Все­гда с большой теп­ло­той вспоми­наю своих кол­лег и това­рищей, их «солё­ные», жёст­кие шах­тёр­ские шутки и при­колы, понимая, что без этого не бывает друж­ного кол­лек­тива, спо­соб­ного решать слож­ные про­из­вод­ствен­ные задачи.

На про­тяже­нии всей тру­до­вой дея­тель­но­сти непо­сред­ственно на под­зем­ном руд­нике рабо­тать при­хо­ди­лось на многих участ­ках и на многих долж­но­стях: гор­ным масте­ром, заме­сти­те­лем началь­ника участка, началь­ни­ком участка, заме­сти­те­лем глав­ного инже­нера руд­ника. Общей харак­тер­ной чер­той в работе ИТР и спе­ци­а­ли­стов на под­зем­ном руд­нике было то, что много времени при­хо­ди­лось про­во­дить в шахте.

Необ­хо­димо отме­тить высо­кий про­фес­си­о­наль­ный уро­вень своих кол­лег. Особо выде­лить кого-либо трудно. Мин­сред­маш все­гда был в плане обес­пе­че­ния кад­ро­вой поли­тики на голову выше других отрас­лей совет­ской эко­номики. На всех предпри­я­тиях «Системы» все­гда был хороший кад­ро­вый резерв. В ПГХК, как и на многих других предпри­я­тиях Мин­сред­маша, рабо­тали выпуск­ники профиль­ных вузов и тех­ни­кумов почти со всего СССР. Была серьёз­ная кад­ро­вая госу­дар­ствен­ная поли­тика. Но всё-таки хочется выде­лить высо­ко­ква­лифици­ро­ван­ных руко­во­ди­те­лей и спе­ци­а­ли­стов, при­е­хавших на работу из Жёл­тых Вод, с ГОКа "Восточ­ный" (Укра­ина). Это была целая команда, кото­рую возглав­лял А. В. Нероба. Он начал работу на нашем руд­нике «Восточ­ный» в каче­стве началь­ника руд­ника и сразу же про­явил себя как высо­ко­ква­лифици­ро­ван­ный гор­ный инже­нер и неза­у­ряд­ный орга­ни­за­тор. Тогда появи­лась возмож­ность срав­нить две про­из­вод­ствен­ные ура­но­до­бы­вающие школы: укра­ин­скую и крас­но­камен­скую. В этот период я полу­чил "креще­ние" на важ­ном и труд­ном участке нашей под­зем­ной работы — в каче­стве заме­сти­теля глав­ного инже­нера руд­ника «Восточ­ный» по охране труда и промыш­лен­ной без­опас­но­сти. Мой пер­вый настав­ник, ныне покой­ный М. Б. Ряб­чин, вме­сте с А. В. Неробой при­няли реше­ние, что меня необ­хо­димо при­влечь к этой работе.

С того времени по насто­ящий момент я рабо­таю в сфере обес­пе­че­ния тех­ни­че­ской без­опас­но­сти атом­ной отрасли. В период работы на под­зем­ном ура­но­вом руд­нике на раз­лич­ных долж­но­стях при­хо­ди­лось стал­ки­ваться с многими нештат­ными ситу­аци­ями и даже с ава­ри­ями. Но все­гда мои това­рищи и кол­леги с честью выхо­дили из всех экс­тремаль­ных ситу­аций.

Осо­бенно запом­ни­лась лик­ви­дация под­зем­ного пожара в фев­рале 2005 г. на под­зем­ном руд­нике №1. Я в тот момент рабо­тал заме­сти­те­лем дирек­тора ОАО «ППГХО» по охране труда и промыш­лен­ной без­опас­но­сти, и мне при­ш­лось участ­во­вать в лик­ви­дации, соби­рать, система­ти­зи­ро­вать, ана­ли­зи­ро­вать всю информацию о допущен­ной ава­рии. К большому удо­вле­тво­ре­нию, в ходе лик­ви­дации пожара мы никого не поте­ряли из шах­тёр­ского кол­лек­тива и из лич­ного состава отдель­ного вое­ни­зи­ро­ван­ного гор­но­спа­са­тель­ного отряда. Ана­лиз про­изошед­шего и тот опыт, кото­рый мы полу­чили при лик­ви­дации ава­рии, помог и помогает шах­тёр­скому кол­лек­тиву ОАО «ППГХО» избегать подоб­ных ситу­аций.

Отдельно хочется рас­ска­зать о пери­оде работы, когда ОАО "ППГХО" вхо­дило в состав концерна «ТВЭЛ» (2005 — 2009 гг.). Это был период актив­ного встра­и­ва­ния в дея­тель­ность высо­ко­тех­но­логич­ного концерна по фаб­ри­кации ядер­ного топ­лива «ТВЭЛ». Тогда была создана еди­ная тех­но­логи­че­ская цепочка с момента добычи и гид­роме­тал­лурги­че­ской пере­ра­ботки ура­но­вой руды до про­из­вод­ства ядер­ного топ­лива в конеч­ном виде. Конечно, нам, т.е. руко­вод­ству ОАО «ППГХО» и госу­дар­ствен­ному концерну «ТВЭЛ», при­ш­лось при­ложить немало уси­лий, чтобы уро­вень тех­ни­че­ской без­опас­но­сти, культуры про­из­вод­ства на нашем слож­ном гор­ном про­из­вод­стве соот­вет­ство­вал уровню «ТВЭЛа».

В тот период мне дове­лось пора­бо­тать с насто­ящим, не побоюсь этого гром­кого слова, корифеем атом­ной промыш­лен­но­сти Лео­ни­дом Дмит­ри­е­ви­чем Проску­ря­ко­вым, вице-пре­зи­ден­том ГК «ТВЭЛ». По мне­нию многих моих кол­лег, этот чело­век был авто­ри­тет­нейшим спе­ци­а­ли­стом и руко­во­ди­те­лем. Рабо­тая в каче­стве вице-пре­зи­дента, Проску­ря­ков руко­во­дил дирекцией тех­ни­че­ской без­опас­но­сти и осуществ­лял мето­ди­че­ское и функци­о­наль­ное руко­вод­ство служ­бами тех­ни­че­ской без­опас­но­сти всех предпри­я­тий ядер­ного топ­лив­ного цикла. Один только его послуж­ной спи­сок чего стоил: Проску­ря­ков прошел путь от мастера смены до глав­ного инже­нера 3-го глав­ного управ­ле­ния Мин­сред­маша СССР, далее рабо­тал гене­раль­ным дирек­то­ром госу­дар­ствен­ного концерна «ТВЭЛ» и на многих ответ­ствен­ных постах в атом­ной отрасли. Л. Д. Проску­ря­кова, как и многих про­фес­си­о­на­лов Мин­сред­маша, отли­чали дос­ко­наль­ное зна­ние про­из­вод­ства, высо­кий уро­вень про­фес­си­о­наль­ной компе­тент­но­сти и огром­ный опыт. Одним сло­вом, сред­машев­ская школа.

Запом­нился при­езд Проску­ря­кова в ОАО «Хиагда» вес­ной 2009 г. В то время он рабо­тал Гене­раль­ным инспек­то­ром ГК «Роса­том». При­езжали они вме­сте с С. А. Адам­чи­ком, кото­рый сей­час возглав­ляет Гене­раль­ную инспекцию. Вспоми­наю, как Проску­ря­ков тща­тельно осмот­рел почти достро­ен­ный кра­са­вец-мост через реку Витим. Этот мост был его детищем и стро­ился по его иници­а­тиве. Тогда я в пол­ной мере осо­знал, что за такими корифе­ями-атомщи­ками сто­яли и стоят дела госу­дар­ствен­ной важ­но­сти, ведь стро­и­тельство моста в таёж­ной глу­бинке было необ­хо­димо для раз­ви­тия круп­нейшего ура­но­до­бы­вающего предпри­я­тия Рос­сии — «Хиагда».

Л. Д. Проску­ря­кова и сред­машев­скую гвар­дию того поко­ле­ния отли­чал по-насто­ящему госу­дар­ствен­ный под­ход к реше­нию всех вопро­сов раз­ви­тия атом­ного про­екта СССР. Они полага­лись исклю­чи­тельно на свои зна­ния и опыт, зная, что никогда ни Запад, ни США не будут нашими помощ­ни­ками и парт­нё­рами. Послед­ний раз я пообщался с ныне покой­ным Л. Д. Проску­ря­ко­вым на совеща­нии в Гене­раль­ной инспекции ГК «Роса­том» в ноябре 2018 г. Мне при­ятно осо­зна­вать себя уче­ни­ком этого чело­века. Как высо­копро­фес­си­о­наль­ные спе­ци­а­ли­сты атом­ной отрасли Проску­ря­ков и другие руко­во­ди­тели «ТВЭЛа» понимали, что для раз­ви­тия ура­но­до­бы­вающей отрасли тех­но­логия добычи урана мето­дом скважин­ного под­зем­ного выще­ла­чи­ва­ния урана даже в усло­виях веч­ной мерз­лоты Витим­ского руд­ного поля пер­спек­тивна и очень важна для работы отрасли. С помощью такой высо­ко­про­из­во­ди­тель­ной, эко­логи­че­ски без­опас­ной тех­но­логии в зонах веч­ной мерз­лоты еще никто в мире не добы­вал и не добы­вает уран.

В 2009 г., перейдя из ОАО «ППГХО» на работу в "Хиагду", я как гор­ный инже­нер-под­земщик срав­нил тяже­лый под­зем­ный шахт­ный спо­соб добычи урана с тех­но­логией скважин­ного выще­ла­чи­ва­ния. Вывод был один: у скважин­ного под­зем­ного выще­ла­чи­ва­ния урана — огром­ная пер­спек­тива, за ней будущее. Срав­ни­вая два спо­соба добычи урана, я все­гда вспоми­нал о тех про­фес­си­о­наль­ных рис­ках, кото­рые при­сут­ствуют при под­зем­ной шахт­ной отра­ботке ура­но­вых место­рож­де­ний. Когда ты про­фес­си­о­нально подго­тов­лен для этой дея­тель­но­сти и име­ешь опыт работы на под­зем­ных гор­ных рабо­тах, риски меньше заме­чаются и отслежи­ваются порой на «авто­мате». Но всё равно работа в шахте опасна и трудна лишь по одной про­стой при­чине: эта среда на 100% враж­дебна для чело­века. Поэтому необ­хо­димо всё-таки «про­фес­си­о­нально» бояться при работе под зем­лёй, ни в коем слу­чае нельзя быть само­на­де­ян­ным.

За много­лет­ний период моей работы в шахте, конечно же, слу­ча­лись кри­ти­че­ские ситу­ации, порой даже на грани жизни и смерти. Рабо­тая гор­ным масте­ром-началь­ни­ком смены и нахо­дясь в шахте, я пошёл с целью про­верки по ста­рой гео­лого­раз­ве­доч­ной выра­ботке, кото­рая исполь­зо­ва­лась в каче­стве запас­ного выхода. Как и большин­ство гор­ных выра­бо­ток, она не освеща­лась, и там была пол­ная тем­нота. А у меня вдруг начал стреми­тельно раз­ряжаться инди­ви­ду­аль­ный шах­тёр­ский све­тиль­ник. Я рис­ко­вал остаться в тем­ноте при отсут­ствии какого-либо освеще­ния. На какой-то момент меня охва­тила паника: ведь шанс выбраться на ощупь по бор­там гор­ной выра­ботки без помощи людей неве­лик. Но само­об­ла­да­ние взяло верх над рас­те­рян­но­стью. Я вспом­нил советы и настав­ле­ния на этот слу­чай: успо­ко­иться, выклю­чить све­тиль­ник, опре­де­лить по движе­нию воз­духа — «струи» и воды в водо­от­лив­ной канавке направ­ле­ние, куда выхо­дить. Вклю­чая на 3-5 секунд све­тиль­ник, исполь­зуя остатки зарядки, я под­све­чи­вал марш­рут пере­движе­ния. Таким обра­зом, исполь­зуя про­фес­си­о­наль­ные навыки и советы «быва­лых», я избежал кри­ти­че­ской ситу­ации. Впо­след­ствии, про­ана­ли­зи­ро­вав про­изошед­шее, я ска­зал себе: «Вот и ты, Гена, ста­но­вишься стре­ля­ным воро­бьём!».

Иногда зада­ёшь себе вопрос: насколько опасна и рис­ко­ванна работа под зем­лёй? Опасна, ещё как опасна! В под­зем­ных тех­но­логи­че­ских процес­сах мело­чей не бывает, крайне необ­хо­димо учи­ты­вать все риски и управ­лять ими про­фес­си­о­нально — со зна­нием дела, тех­но­логии. При под­зем­ной добыче полез­ных ископа­емых убеж­да­ешься в том, что без­опас­ность и тех­но­логи­че­ские процессы — одно и то же. Стоит откло­ниться от соблю­де­ния тре­бо­ва­ний тех­но­логии — сразу же воз­ни­кает та или иная опас­ность или угроза.

Отра­бо­тав несколько десят­ков лет в ура­но­до­бы­вающей отрасли и срав­ни­вая тех­но­логи­че­ские процессы, обо­ру­до­ва­ние, методы орга­ни­за­ции труда, я вынес твёр­дое убеж­де­ние: чтобы двигаться впе­рёд и дальше, необ­хо­димо обнов­ле­ние, при­ме­не­ние современ­ного обо­ру­до­ва­ния. Но, к сожа­ле­нию, поня­тие нового, современ­ного, более совершен­ного сей­час свя­зы­вают с ино­стран­ным, зару­беж­ным, а не с оте­че­ствен­ным. Иногда это даже при­нимает формы идо­лопо­клон­ни­че­ства. Повсе­днев­ный и современ­ный тех­ни­че­ский язык обще­ния засо­рён англо­языч­ными сло­вами и терми­нами. При­ме­ров можно при­во­дить массу. Счи­та­ется, что общаться на своём бога­том, вели­ко­леп­ном «рязан­ском» языке — не модно, не современно и зазорно.

Ана­ли­зи­руя про­ис­хо­дящее, нередко при­хо­дишь к мысли: фун­дамен­том ГК "Роса­том" до сих пор явля­ется то, что запро­ек­ти­ро­вали и постро­или во времена Мин­сред­маша, руко­во­димого «тита­ном» атом­ной отрасли Е. П. Слав­ским. Жиз­ненно важно в первую оче­редь полагаться на самих себя, на рос­сийские достиже­ния.

К большому сожа­ле­нию, в реа­ли­за­ции задач, кото­рые стоят перед атом­ной отрас­лью, меньше стало насто­ящего госу­дар­ствен­ного под­хода, свойствен­ного для «Системы». Иногда у современ­ного поко­ле­ния руко­во­ди­те­лей нет жела­ния восполь­зо­ваться опытом преды­дущих поко­ле­ний атомщи­ков: они счи­тают, что только новое и современ­ное явля­ется лучшим, прогрес­сив­ным. Но не все­гда новое и современ­ное явля­ется лучшим. По моему мне­нию, нужен орга­нич­ный сплав того и другого. Также крайне необ­хо­димо раз­ви­тие про­ект­ных и научно-иссле­до­ва­тельских дел в ура­но­до­бы­вающем сек­торе отрасли. Только тогда отрасль будет раз­ви­ваться, когда новые, моло­дые кадры будут полу­чать бесцен­ный про­из­вод­ствен­ный опыт, при­ме­няя ста­рое, испытан­ное. Это поз­во­лит ГК «Роса­том» быть кон­ку­рен­то­спо­соб­ной на миро­вом рынке. За рос­сийской атом­ной отрас­лью и её тех­но­логи­ями — огром­ное будущее, и если в этом будущем сомне­ваться, то и не сто­ило посвящать свою жизнь работе в Мин­сред­маше и Роса­томе.