Уран для страны
В конце шестидесятых годов прошлого века в нашей стране наука развивалась бурными темпами. Из всех направлений наиболее престижным было развитие физики и технологий атомной промышленности. Имена великих учёных И. В. Курчатова, Л. Д. Ландау, П. Л. Капицы, М. В. Келдыша, Л. Д. Арцимовича, М. А. Лаврентьева, А. Ф. Иоффе, А. П. Александрова произносили с благоговением. Романы Д. Гранина «Искатели», «Иду на грозу», фильм М. Ромма «Девять дней одного года» создавали ореол романтики вокруг учёных. В школе моими любимыми предметами были физика, математика, химия, поэтому со школьной скамьи я поставил цель — стать инженером-физиком.
После окончания средней школы поступил в Томский политехнический институт на физико-технический факультет, где готовили специалистов для предприятий атомной отрасли. Учёба в институте была очень интересной. На первых двух курсах нам преподавали углубленные курсы математики, физики, химии. С третьего курса мы изучали специальные дисциплины технологии урана. Спецкурсы читали крупные специалисты. Наиболее сильные впечатления у меня остались о двух профессорах: Иване Арсентьевиче Тихомирове — одном из разработчиков технологии разделения изотопов лития и Николае Павловиче Курине — одном из основателей фторидных технологий в производстве ядерного топлива. После четвёртого курса, в 1973 году, я два с половиной месяца проходил производственную практику в качестве аппаратчика 4-го разряда на Новосибирском заводе химконцентратов (НЗХК). Так началась моя трудовая деятельность в атомной отрасли. Работа в НЗХК мне запомнилась на всю жизнь, мне очень хотелось получить распределение на это предприятие. Однако при распределении выпускников ФТФ, которое проходило в 1974 году, заявок на молодых специалистов нашей специальности от НЗХК не было, и я выбрал Приаргунский горно-химический комбинат (ПГХК). Главной причиной выбора было то, что предприятие ещё строилось и гидрометаллургический завод (ГМЗ) ещё не был введён в эксплуатацию.
27 марта 1975 года я прибыл в г. Краснокаменск на «предприятие Покровского», как было написано в командировочном удостоверении. В отделе кадров ПГХК меня направили работать инженером-технологом в Центральную научно-исследовательскую лабораторию (ЦНИЛ). С тех пор моя жизнь связана с деятельностью нашего комбината.
Первое, что впечатлило в Краснокаменске, — масштабы строительства. Не было никаких сараев и развалюх. Город сразу строился как самый современный город, по единому проекту: пятиэтажные жилые дома, красивые детские сады, школы, тротуары. Атмосфера была вдохновляющая, доброжелательная, люди были открытые, спокойные, уверенные в своем будущем. Это было очень интересное время. Уже работало два рудоуправления, добыча урановой руды шла в больших объемах. Но переработки еще не было, потому что ГМЗ только достраивался. И часть руды, которую добывали наши горняки, оправляли на переработку в Киргизский горно-рудный комбинат.
Технологи ЦНИЛ проводили исследования по совершенствованию процессов переработки урановых и урано-молибденовых руд. Технологическая лаборатория включала три группы: выщелачивания, сорбции и экстракции. Руководителями групп были опытные инженеры, приехавшие с других предприятий Первого главного управления (ПГУ), а инженеры были молодыми специалистами, в основном — выпускники Томского политехнического института и Иркутского политехнического института. Исследовательская работа захватила меня, было очень интересно, выходные дни были не в радость, и поэтому практически каждую субботу мы с руководителем группы Л. И. Громок оформляли в 1 отделе разрешение и приезжали в лабораторию.
На первом и втором этаже в здании ЦНИЛ была опытная гидрометаллургическая установка (ГМУ), которая в полупромышленном масштабе включала все переделы технологической цепочки будущего гидрометаллургического завода. Эксплуатировали установку инженеры и аппаратчики, входившие в штат ГМЗ. При пуске гидрометаллургического завода опыт, полученный на ГМУ, очень пригодился: инженеры и аппаратчики знали все особенности оборудования, режимы ведения технологических операций и понимали, что нужно делать в нестандартных ситуациях. Руководил ГМУ первый директор ГМЗ В. А. Телятников, приехавший в ПГХК из Восточного ГОКа (Украина). Технологи ЦНИЛ осуществляли научное сопровождение полупромышленных испытаний. На основании полученных результатов были определены основные показатели для ГМЗ: расходы реагентов, степень извлечения урана и молибдена. Анализ работы переделов позволил уточнить режимы ведения процессов, выдать рекомендации по улучшению технологии переработки руд.
В декабре 1975 года закончилось строительство гидрометаллургического завода, начались пуско-наладочные работы. В ЦНИЛ собрали бригаду молодых специалистов и направили на запуск технологической схемы ГМЗ; в составе бригады оказался и я. Пуск технологической цепочки осуществлялся основательно, без спешки и суеты, каждый передел тщательно готовился к вводу в эксплуатацию. Продолжительность его была достаточно велика: руду в процесс начали подавать в начале декабря, а первую продукцию получили в апреле 1976 года. Это не только позволило избежать аварийных случаев, но и дало возможность получить хорошие качественные показатели.
Все это время еще вчерашние студенты работали в связке с технологами ГМЗ, имеющими опыт работы на аналогичных предприятиях отрасли. Многому мы научились у главного инженера ГМЗ Ю. В. Андреева, начальника цеха №1 (рудоподготовки) В. С. Подтяпурина, начальника цеха №2 (гидрометаллургической переработки) А. М. Балыкова, технолога цеха №2 В. А. Савченко. Мы прошли очень хорошую практику. Когда идет пуск завода, как правило, возникает много нестандартных ситуаций, и в поисках выхода, конечно же, ты заставляешь себя творчески подходить к делу, в то же время получаешь такой опыт, какой на действующем, отлаженном производстве быстро не получишь.
При проведении научно-исследовательских работ, полупромышленных испытаний инженеры ЦНИЛ тесно сотрудничали с учёными Всесоюзного научно-исследовательского института химической технологии (ВНИИХТ). Неоднократно к нам приезжал директор ВНИИХТ Д. И. Скороваров. В ЦНИЛе и на ГМЗ практически постоянно работали сотрудники ВНИИХТ. Большой вклад в развитие предприятия внесли технологи — специалисты в различных областях: радиометрического обогащения — А. В. Татарников, рудоподготовки — В. А. Хорошев, Н. П. Пасхин, выщелачивания — И. П. Смирнов, Г. Ф. Иванов, Г. М. Алхазашвили, сорбции — академик Б. Н. Ласкорин, Л. И. Водолазов, Х. А. Барсегян, А. Г. Маурина, Л. Н. Фастова, экстракции — В. А. Кузнецов. Закреплённым за ПГХК от ВНИИХТ куратором был доктор технических наук, профессор Игорь Петрович Смирнов, крупный специалист в области выщелачивания урановых руд, умный, энергичный руководитель, глубоко порядочный и принципиальный человек. Мне посчастливилось познакомиться с Игорем Петровичем в первый месяц работы в ЦНИЛе, мы подружились, и он оставался моим старшим товарищем всю жизнь. Приезжая в Москву, я каждый раз приходил к Смирновым в гости. Игорь Петрович и его жена Наталья Михайловна (тоже доктор технических наук, профессор) много рассказывали о работе предприятий по переработке урановых руд в СССР и за рубежом, на которых им удалось побывать. Слаженная работа технологов ГМЗ, ВНИИХТ, ЦНИЛ обеспечила пуск ГМЗ в заданные сроки и достижение заложенных в проекте показателей.
После пуска ГМЗ, в конце апреля 1976 г., я сходил в свой первый трудовой отпуск, после чего продолжил работу в ЦНИЛе. Работал в технологической лаборатории, начальником которой был Е. М. Беломоин, в группе выщелачивания, руководил которой В. А. Фалалеев. Руководителем группы сорбции был Н. Б. Команецкий, руководителем группы экстракции — Т. Я. Зимина, руководителем группы кучного выщелачивания — В. Л. Битный. Возглавлял ЦНИЛ Э. К. Спирин, его заместителем был Н. П. Сазанов. Помимо исследовательских работ приходилось заниматься научным сопровождением полупромышленных испытаний на опытной гидрометаллургической установке (оГМУ), которая с начала пуска ГМЗ была передана в ЦНИЛ; её руководителем был назначен В. В. Токарев. Технологами ЦНИЛ также осуществлялся постоянный контроль за работой технологической цепочки ГМЗ.
После первого года работы в ЦНИЛ определились наиболее интересные для меня направления: технология выщелачивания урановых руд и технология ионообменного извлечения урана из продуктов выщелачивания. Работа по научному сопровождению оГМУ и ГМЗ позволили расширить знания и быть в курсе изменений процессов и аппаратурного оформления всех переделов технологии переработки урановых руд.
Работа в ЦНИЛе мне очень нравилась. Особенно привлекало то, что результаты научных исследований можно было проверить в полупромышленном масштабе на оГМУ. Коллектив технологов ЦНИЛ был дружный, работали слаженно и добивались хороших результатов, которые представлялись в отчётах о НИР, докладах на отраслевых научных конференциях, в статьях в научных журналах; многие разработки защищались авторскими свидетельствами на изобретения. В ЦНИЛе я проработал 15 лет — в качестве инженера-технолога, старшего инженера-технолога, руководителя группы, заместителя начальника ЦНИЛ, начальника ЦНИЛ. В этот период нам удалось разработать и внедрить новую схему переработки уран-молибденовых руд, новую схему сорбционного концентрирования молибдена, способ десорбции соединений кремния с анионитов, усовершенствовать схемы радиометрического обогащения бедных урановых руд и кучного выщелачивания забалансовых урановых руд.
Внедрение этих разработок поддерживали руководители предприятия. Генеральный директор ПГХК Сталь Сергеевич Покровский был горным инженером, всю жизнь проработавшим в атомной отрасли. После обучения в Казахском горно-металлургическом институте в 1948 году он был направлен на работу в Юго-Восточный горно-химический комбинат (Киргизия). На рудниках этого комбината он прошёл все ступени от начальника смены до директора предприятия, на должность которого был назначен в 1961 году. В 1962 году Сталь Сергеевич был награждён Орденом Ленина — высшей государственной наградой в СССР. С 1964 по 1968 гг. Сталь Сергеевич руководил строительством Ишимского рудника по добыче урановых руд. С 1968 года и до ухода из жизни в 1997 году он был директором нашего предприятия, в 1976 г. был награждён вторым Орденом Ленина, в 1980-м был удостоен звания Героя Социалистического Труда. Чрезвычайно талантливый человек — великолепный организатор, учёный — доктор технических наук, он просто и понятно разговаривал с рабочими, инженерами, руководителями подразделений. Главным инженером комбината до 1986 года был С. Г. Вечёркин, кандидат технических наук, один из основателей направления переработки урановых руд методом подземного выщелачивания, работавший до приезда в ПГХК директором комбината в г. Лермонтове. После его ухода на пенсию в 1986 году главным инженером был назначен В. Ф. Зайцев, вернувшийся из загранкомандировки с предприятия СГАО «Висмут». Главным технологом был выпускник физико-технического факультета Уральского политехнического института Ю. Г. Максимов, проработавший в атомной отрасли всю трудовую жизнь. Работать с такими руководителями было интересно, у них мы учились много лет. В 1990 году Ю. Г. Максимов ушёл на пенсию, и на должность главного технолога назначили меня. В этом качестве я работаю и сегодня.
После запуска ГМЗ шло последовательное его развитие: в 1978 году была введена в эксплуатацию 2-я цепочка гидрометаллургической переработки урановых руд, позволившая увеличить производительность завода и выпуск концентрата природного урана (КПУ) в 2 раза; в 1980 году введена в эксплуатацию разработанная на предприятии цепочка переработки комплексных руд, началось производство нового вида продукции — парамолибдата аммония; в 1981 году введена в эксплуатацию радиометрическая обогатительная фабрика (РОФ), что позволило увеличить производительность по переработке урановых руд и существенно снизить себестоимость получения КПУ; в 1982 году внедрена разработанная на предприятии схема двухстадиальной десорбции, которая после демонстрации на ВДНХ была отмечена дипломом, а её разработчики награждены серебряными медалями; в 1985 году внедрён разработанный на предприятии способ щелочной обработки окремнённой смолы; в 1986 году выпускаемый парамолибдат аммония был аттестован на Знак качества. В 1987 году ГМЗ достиг максимальной производительности по переработке руды: выпуск урана составил 5355 т в год, выпуск молибдена — 600 т в год. В 1985-1988 годах ПГХК был самым крупным в СССР и одним из крупнейших в мире.
В значительной степени успешное развитие предприятия определялось взаимодействием наших руководителей и специалистов с руководителями и специалистами Первого главного управления, в состав которого входил ПГХК.
Первым главным управлением с 1953 по 1987 год руководил Николай Борисович Карпов, опытнейший специалист горного дела, крупный организатор. Постоянно бывая на предприятии, он оказывал реальную помощь в решении возникающих проблем, строго спрашивал за недоработки. Мне приходилось участвовать в работе с ним на предприятии и отчитываться по некоторым вопросам у него в кабинете в здании министерства на Большой Ордынке; эти встречи я запомнил на всю жизнь. Много лет мы работали в тесном контакте с технологами ПГУ: Юрием Александровичем Корейшо, Виталием Васильевичем Шаталовым, Генрихом Дмитриевичем Чернуха, Константином Владимировичем Деревлевым, Владимиром Григорьевичем Фоменковым — прекрасными специалистами и интересными людьми.
На протяжении всего этого периода большое внимание развитию комбината уделяли руководители Министерства среднего машиностроения. Ежегодно, как правило весной, приезжал Ефим Павлович Славский. В 1985 году мне довелось участвовать в совещании, которое он проводил на ГМЗ; оно проходило необычно. В то время в Краснокаменском аэропорту не было бетонной полосы, и самолёты АН-24 приземлялись на грунтовую. Ночью прошёл дождь, и утром, когда должен был прилететь Ефим Павлович, аэропорт не мог принять самолёт из Читы. Днём ветер подсушил полосы, и к вечеру вылет самолёта был разрешён. Самолёт приземлился в Краснокаменске вместо 9 часов утра в 7 часов вечера. По программе, которая была подготовлена заранее, первым объектом посещения Е. П. Славского был ГМЗ. Все технологи ожидали министра на заводе. Примерно в 7.30 подъехала «Волга», из которой вышли Е. П. Славский и С. С. Покровский. Первые слова Ефима Павловича были: «Несмотря на поздний прилёт, программу менять не будем».
Вместе с С. С. Покровским и директором ГМЗ В. А. Телятниковым Ефим Павлович прошёл по основным производственным цехам ГМЗ; мы шли на небольшом удалении. Увиденные на заводе перемены произвели на Славского благоприятное впечатление, и он сказал: «Всё, что я увидел, полностью меня удовлетворяет, на 21-ю отметку (подниматься по лестницам на площадку на высоте 21 м) я не пойду». После этого мы перешли в кабинет директора ГМЗ, Ефим Павлович выпил чаю, затем вошёл в кабинет, поздоровался со всеми присутствующими за руку и начал совещание. Совещание началось примерно в 9 часов вечера и длилось около двух часов. О работе завода докладывал директор В. А. Телятников, после доклада началось обсуждение. Несмотря на позднее время и почтенный возраст (86 лет) Ефим Павлович был энергичен, быстро реагировал на вопросы и ответы участников совещания. После окончания совещания министр сказал: «Завод работал хорошо, выписать работникам завода премию 10 000 рублей». С. С. Покровский заметил, что в хороших результатах есть заслуга работников управления комбината, на что последовал ответ: «Я сказал: премию дать работникам завода».
Ставший после Е. П. Славского министром Виталий Фёдорович Коновалов также много внимания уделял развитию нашего предприятия. Профессионал-атомщик, Виталий Федорович прекрасно знал все тонкости технологических процессов предприятий ядерного топливного цикла, прошёл путь от рядового инженера до министра, что подтверждает его незаурядные организаторские способности. После того как Коновалов перешёл работать в ОАО «ТВЭЛ», он не переставал интересоваться жизнью нашего предприятия. Во время моих командировок в Москву он всегда приглашал меня к себе, подробно расспрашивал о производственной деятельности, о знакомых людях, давал советы, которые помогали в нашей работе.
Большое впечатление произвёл министр Виктор Никитович Михайлов, академик, бескомпромиссный патриот атомной отрасли нашей страны. Когда он приезжал на наше предприятие, обязательно посещал гидрометаллургический завод. Совещания проводил энергично, чётко формулировал вопросы, требовал таких же ответов, ставил понятные задачи и строго контролировал их выполнение.
Начавшиеся в стране с 1989 года перемены негативно отразились на работе предприятия. Если первый этап деятельности в 1968-1988 годах характеризовался ростом мощностей и увеличением выпуска продукции, то начиная с 1991 года наступил этап уменьшения мощностей и снижения выпуска продукции. На ГМЗ происходили неприятные события: в 1992 году была остановлена РОФ, остановлена цепочка переработки комплексных руд и прекращён выпуск парамолибдата аммония. В 1993 году была остановлена 2-я цепочка переработки урановых руд. С тех пор переработка урановых руд производится на одной технологической цепочке.
В эпоху развала Советского Союза выживать было сложно, самыми трудными в истории объединения были 1996-1998 годы. Цены на природный уран на мировом рынке сильно упали, так как все производители природного урана в бывших союзных республиках выставили свою продукцию на мировой рынок. Положение усугублялось разрывом связей с традиционными поставщиками материалов, реагентов и оборудования. Однако сплоченный коллектив понимал, что остановку комбината допускать нельзя. Наши трудящиеся по полгода не получали зарплату, но основное производство, в отличие от многих других предприятий в стране, сохранили. Более того, разработали своими силами и внедрили: в 1996 году — схему агитационного выщелачивания руд при пониженной кислотности; схему переработки бедных по содержанию урана руд методом кучного выщелачивания; в 1997 году — схему непрерывной щелочной обработки ионообменной смолы от кремния; в 1998 году — схему агитационного выщелачивания с пониженным расходом окислителя; схему вывода песков из сорбционной цепочки. Внедрение разработок, выполненных технологами предприятия, позволило существенно снизить затраты на производство КПУ. Все делали своими силами, потому что времена были сложные — и с точки зрения финансовой, и в плане контактов с нашими ведущими институтами, которые в это время были в очень большом кризисе.
Важным фактором сохранения предприятия явилась его значительная автономия: в первую очередь, энергетическая независимость — наличие собственного предприятия по добыче угля, выработка электроэнергии при сжигании этого угля на ТЭЦ, входящей в состав комбината, наличие собственного завода по производству серной кислоты. В немалой степени этому способствовали добыча нами марганцевой руды на месторождении «Громовское» и известняка на месторождении «Усть-Борзя», которые использовались на ГМЗ в технологии переработки урановых руд. В 1997 году падение производства прекратилось, и начался постепенный подъём. В выводе предприятия из кризиса была большая заслуга Валерия Константиновича Ларина, работавшего генеральным директором в 1997-2000 гг.
С 2000 года наступил третий период деятельности предприятия, производство стало работать стабильно, с хорошими технико-экономическими показателями. Мы приносили прибыль нашему министерству. В 2006 году реконструировали и ввели в эксплуатацию обогатительную фабрику, но уже на принципиально новом, более эффективном оборудовании с использованием метода рентгенорадиометрической сепарации. Опыт работы нашей реконструированной РОФ приезжали изучать специалисты из Китая и ЮАР. В 2009 году на производственной площадке был введен в эксплуатацию еще один объект — сернокислотный цех. Если раньше мы использовали в качестве сырья серный колчедан, отчего в цехах постоянно стояла пыль, было много расходов на транспортировку отходов производства, то нынешнее сернокислотное производство работает на сере. Она выгорает практически полностью, и твердых отходов не образуется. Новое производство стало более компактным, улучшились условия труда рабочих и культура производства в целом.
Не могу не сказать ещё об одном человеке, который сыграл большую роль в жизни нашего предприятия — о Леониде Дмитриевиче Проскурякове. Несколько лет Леонид Дмитриевич был председателем совета директоров ОАО «ППГХО», как тогда называлось предприятие. Он помогал решать многие вопросы для нашего объединения; именно по его инициативе было принято решение о строительстве нового сернокислотного производства, и его заслуга в том, что были выделены средства на это строительство.
Стабильная жизнь продолжалась до крупной радиационной аварии на АЭС Фукусима-1, после которой цены на природный уран резко упали. В 2010 году заметно снизилось содержание урана в добываемых рудах, что привело к увеличению себестоимости готовой продукции и ухудшению технико-экономических показателей основного производства. В создавшихся условиях руководством холдинга АО «Атомредметзолото» была проведена огромная работа, направленная на сохранение нашего предприятия. Главным направлением развития было выбрано строительство рудника 6 на базе месторождений «Аргунское» и «Жерловое». Программа строительства рудника 6 обсуждалась на самом высоком уровне и получила одобрение президента Российской Федерации. В 2018 году строительство рудника 6 было начато, начало строительства можно считать следующим этапом в жизни комбината. Поддержать предприятие, в которое вложены огромные средства, — сегодня это дело государственной важности. Ведь проще сохранить имеющееся производство, чем через несколько лет строить другое на новом месте.
Историю предприятия можно рассматривать с разных сторон. Но лучше, если эта сторона будет оптимистичной. Тогда и в будущее верится сильнее, и прошлое становится ярче и интереснее. Развитие атомной энергетики не остановится, природный уран нашей стране нужен.