Лебедев Владимир Михайлович

Лучшие годы моей жизни

Я родился в Челя­бин­ске и после окон­ча­ния школы посту­пил в Ураль­ский поли­тех­ни­че­ский инсти­тут на физико-тех­ни­че­ский факуль­тет. В то время было модно свя­зы­вать свою жизнь с атомной про­мыш­лен­но­стью. Конкурс был большой — около 30 человек на место. Я набрал 28 баллов из 30 воз­мож­ных. Из шести экза­ме­нов только два можно было сдать на чет­верки.

По окон­ча­нии сессии на первом курсе нас собрали в коми­тете ком­со­мола и сказали: «Пишите. Хочу добро­вольно помочь Родине убрать богатый целин­ный урожай». Вот так в 1956–1957 годах я побывал на целине. Первый раз — на Алтае, второй — в Каза­х­стане. Работал коп­ниль­щи­ком на при­цеп­ном ком­байне, штур­валь­ным. Мне дове­ряли таскать этот комбайн на трак­торе ДТ-54. Урожай был уди­ви­тельно богатый. На сле­ду­ю­щий год я работал на первом само­ход­ном ком­байне СК-4. Однажды ночью подняли всех ком­байне­ров, выстро­или несколько ком­байнов СК-4 и пустили ночью убирать пшеницу. Выгру­жали бункеры, не оста­на­в­ли­вая ком­байна, всё это снимали для кино­хро­ники, которую пока­зы­вали в кино­те­а­т­рах перед сеан­сами. Потом были награды за осво­е­ние целин­ных и залеж­ных земель, но рабо­тали мы прак­ти­че­ски бес­платно.

Настав­ни­ками у меня в инсти­туте ока­зались Василий Федо­ро­вич Багре­цов (его в Димит­ров­граде многие знают) и Вла­ди­слав Михайло­вич Нико­лаев (он был кура­то­ром у нашей группы от стар­ше­кур­с­ни­ков). Они при­об­щили меня к научной работе, и в инсти­туте у меня было уже опу­б­ли­ко­вано в журнале две статьи по сорбции цезия вер­ми­ку­ли­том.

После окон­ча­ния инсти­тута, это был апрель 1961 года, нас направили на мед­ко­мис­сию в Москву, а после неё было рас­пре­де­ле­ние. Несколько человек, и меня в том числе, рас­пре­де­лили в Ново­си­бирск, в Сиба­ка­дем­про­ект. Я думал, что это имеет какое-то отно­ше­ние к Сибир­ской ака­демии наук, но это ока­зался просто про­ек­т­ный инсти­тут, который про­ек­ти­ро­вал пред­при­ятия сред­него маши­но­стро­е­ния, нахо­дя­щи­еся за пре­де­лами Урала. Мне посчаст­ли­ви­лось побы­вать прак­ти­че­ски на всех наших пло­щад­ках — это было очень инте­ресно. Но прежде чем про­ек­ти­ро­вать что-то, нужно посмо­треть про­из­вод­ство. И мы попро­сили дирек­тора отпу­стить нас на какой-нибудь завод. Он порвал наши зая­в­ле­ния и сказал: «Вы ко мне на три года при­сланы — вот три года и рабо­тайте». Я три года отра­бо­тал в Ново­си­бир­ске. Про­читав в журнале «Наука и жизнь» статью про Меле­кесс и НИИАР, я понял, что хочу рабо­тать в НИИАРе. В марте я был в отпуске и поехал в Москву. Заехал в отдел кадров Мини­стер­ства сред­него маши­но­стро­е­ния, пред­ставился и попро­сил раз­ре­ше­ния поме­нять место работы. Началь­ник отдела кадров подвел меня к карте и пред­ло­жил ткнуть в любую точку до Урала, так как суще­ство­вал неглас­ный указ мини­стра — за Урал не выпус­кать. Он пред­ло­жил мне самому съез­дить в Меле­кесс и, если меня туда возьмут, то он сделает мне перевод.

Я приехал в Меле­кесс зимой и первое, что я увидел утром в окне, — это яркое солнце и белый-белый снег. Идёт Вла­димир Кли­мен­ков, голый по пояс и с лыжами на плечах. И люди идут с лыжами в лес. Мне очень понрави­лось, что город такой спор­тив­ный. Поскольку мы были моло­дыми здо­ро­выми ребя­тами, то спорт был у нас в почете. Утром про­сы­па­ешься в общежи­тии на пр. Ленина, на стадион при­хо­дишь — он битком забит ребя­тами и дев­ча­тами, которые делают там зарядку, про­бежку.

В НИИАРе меня при­гла­сил к себе Вла­ди­слав Михайло­вич Нико­лаев, мой руко­во­ди­тель диплома в физтехе. В НИИАР при­ез­жали ребята только из пре­стиж­ных инсти­ту­тов: МИФИ, МФТИ, Ленин­град­ский тех­ноло­ги­че­ский, Ураль­ский поли­тех­ни­че­ский, Томский тех­ноло­ги­че­ский, МГУ — это была научная элита. Мы при­е­хали все молодые, нам было по 25 лет, неко­то­рые только после инсти­тута. Мы не умели рабо­тать с ради­о­ак­тив­но­стью, ради­о­ак­тив­ными пре­па­ра­тами. Обра­ще­ние с ними тре­бо­вало особых приемов, навыков, знаний. Нас учили рабо­тать спе­ци­али­сты из Кур­ча­тов­ского и Ради­е­вого инсти­ту­тов.

В лабо­ра­то­рии ионо­об­мен­ных про­цес­сов, которой руко­во­дил В. М. Нико­лаев, мы зани­мались вну­три­груп­по­вым раз­де­ле­нием тран­с­плу­то­ни­е­вых эле­мен­тов. Это полу­че­ние отдельно кюрия, аме­ри­ция, берклия, кали­фор­ния и т.д. Мне посчаст­ли­ви­лось рабо­тать с Вла­ди­сла­вом Михайло­ви­чем Нико­ла­е­вым, ученым от бога; с Гри­го­рием Нико­ла­е­ви­чем Яко­вле­вым, другом Глена Сиборга; с Андреем Гри­го­рье­ви­чем Рыковым (выпускник МГУ, первый защитил док­тор­скую дис­сер­та­цию в инсти­туте).

Ученые Ради­е­вого инсти­тута — доктор наук Вален­тина Ива­новна Пара­мо­нова, Нонна Бори­совна Высо­ко­о­стров­ская — учили нас работе с ради­о­ак­тив­ными эле­мен­тами. Потом эту лабо­ра­то­рию рас­фор­ми­ро­вали и орга­ни­зо­вали лабо­ра­то­рию экс­трак­ци­он­ных про­цес­сов.

У нас были сов­мест­ные работы с Объе­ди­нен­ным инсти­ту­том ядерных иссле­до­ва­ний (г. Дубна). Георгий Нико­ла­е­вич Флеров считал, что суще­ствует остров ста­биль­ных тяжелых и сверх­тя­же­лых эле­мен­тов. Он хотел открыть этот остров, но для этого нужны были мишени тяжелых эле­мен­тов (напри­мер, кюрия), чтобы их бом­бар­ди­ро­вать мощным уско­ри­те­лем на цик­ло­троне другими ядрами и полу­чать новые эле­менты. Мы — я, Вла­димир Михайло­вич Витют­нев, Валерий Нико­ла­е­вич Кован­цев — ездили в Дубну и там, на месте, выде­ляли, чистили кюрий и пытались сделать мишени. Руко­во­дил всеми рабо­тами Юрий Фила­то­вич Ога­не­сян, в честь кото­рого и назван послед­ний элемент таблицы Мен­де­ле­ева — ога­не­сон.

Пере­клю­чив­шись с ионо­об­мен­ных методов на экс­трак­ци­он­ные, в 1975 году я успешно защитил кан­ди­дат­скую дис­сер­та­цию на соис­ка­ние ученой степени кан­ди­дата хими­че­ских наук. Во время работы в НИИАРе у меня более 200 научных трудов выпу­щены в виде отчетов, статей в зару­беж­ных и оте­че­ствен­ных научных жур­на­лах, докла­дов на сим­по­зи­у­мах, оте­че­ствен­ных и зару­беж­ных научных кон­фе­рен­циях; патен­тов РФ. Диа­па­зон в напра­в­ле­нии научной дея­тель­но­сти был довольно широк: я зани­мался раз­ра­бот­кой про­цес­сов выде­ле­ния ТПЭ; раз­ра­бот­кой тех­ноло­гии полу­че­ния гра­ну­ли­ро­ван­ных оксидов ТПЭ методом Золь-гель; раз­ра­бот­кой методов полу­че­ния новых стар­то­вых ком­по­зи­ций; раз­ра­бот­кой тех­ноло­гии и вне­дре­нием её для полу­че­ния прочных покры­тий ТПЭ методом тер­мо­де­струк­ции; раз­ра­бот­кой и вне­дре­нием тех­ноло­гии раз­де­ле­ния аме­ри­ция и кюрия оса­ди­тель­ными и экс­трак­ци­он­ными мето­дами; раз­ра­бот­кой методов полу­че­ния источ­ни­ков иони­зи­ру­ю­щего излу­че­ния, раз­ра­бот­кой и совер­шен­ство­ва­нием тех­ноло­гии полу­че­ния пре­па­рата гадо­ли­ния-153 высокой чистоты и высокой удель­ной актив­но­сти.

Из наи­бо­лее любимых и зна­чи­мых напра­в­ле­ний работ я считаю раз­ра­ботку и вне­дре­ние тех­ноло­гии раз­де­ле­ния аме­ри­ция и кюрия оса­ди­тель­ными и экс­трак­ци­он­ными мето­дами — эта раз­ра­ботка защи­щена восемью автор­скими сви­детель­ствами. И она поз­во­лила полу­чить кюрий высокой чистоты.

В. М. Нико­лаев, доктор наук, началь­ник лабо­ра­то­рии, потом началь­ник ради­о­хими­че­ского отдела учил нас любую работу дово­дить до логи­че­ского конца. Если тех­ноло­гию раз­ра­ба­ты­вали, то она должна быть защи­щена автор­ским сви­детель­ством, вне­дрена в про­из­вод­ство и обязана при­но­сить пользу инсти­туту. Это отно­ше­ние к работе, при­ви­тое Нико­ла­е­вым, помогло мне заняться изо­б­рета­тель­ской дея­тель­но­стью.

Работы, которые были выпол­нены в инсти­туте с моим уча­стием, на меж­ду­на­род­ных выстав­ках заво­е­вы­вали много золотых и сере­бря­ных медалей. Напри­мер, тех­ноло­гия полу­че­ния пре­па­рата гадо­ли­ния-153, который исполь­зу­ется для диа­гно­стики костных тканей, защи­щена четырьмя патен­тами РФ и одним автор­ским сви­детель­ством на полез­ную модель. Она рабо­тает в инсти­туте более 10 лет. И если судить по данным, пред­ста­в­лен­ным в ката­ло­гах других про­из­во­ди­те­лей данного ради­о­ну­клида (Окри­дж­ская наци­о­наль­ная лабо­ра­то­рия, Наци­о­наль­ная инже­нер­ная лабо­ра­то­рия Адайхо в США, япон­ский инсти­тут атомной энергии и другие), про­из­во­ди­мый в НИИАРе пре­па­рат гадо­ли­ний-153 имеет лучшие харак­те­ри­стики, что обес­пе­чи­вает его высокую кон­ку­рен­то­с­по­соб­ность на мировом рынке. Эта раз­ра­ботка заво­е­вала золотые медали на меж­ду­на­род­ных выстав­ках: на VI Москов­ском меж­ду­на­род­ном салоне про­мыш­лен­ной соб­ствен­но­сти «Архимед-2003» в Москве и на Меж­ду­на­род­ной выставке-кон­грессе «Высокие тех­ноло­гии. Инве­сти­ции. Инно­ва­ции» в Санкт-Петер­бурге. На VII Меж­ду­на­род­ном салоне про­мыш­лен­ной соб­ствен­но­сти «Архимед-2004» работа «Источ­ники иони­зи­ру­ю­щего излу­че­ния для ядерной меди­цины» отме­чена двумя золо­тыми меда­лями. Раз­ра­ботка «Мишени для реак­тор­ного полу­че­ния меди­цин­ских изо­то­пов» на той же выставке удо­сто­ена двух сере­бря­ных медалей, и я получил диплом почте­ния и бла­го­дар­но­сти за актив­ное участие в орга­ни­за­ции и про­ве­де­нии салона. На выставке-кон­грессе «Высокие тех­ноло­гии. Инве­сти­ции. Инно­ва­ции» в Санкт-Петер­бурге в 2004 году эта работа заво­е­вала большую золотую и сере­бря­ную медали. В 2005 году на VIII Меж­ду­на­род­ном салоне про­мыш­лен­ной соб­ствен­но­сти «Архимед-2005» работа «Обес­пе­че­ние эколо­ги­че­ской и ради­а­ци­он­ной безо­пас­но­сти про­из­вод­ства гадо­ли­ния-153» заво­е­вала золотую медаль, в этом же году на пятом област­ном кон­курсе на лучшее изо­б­рете­ние в Улья­нов­ске работа «Тех­ноло­гия полу­че­ния пре­па­рата гадо­ли­ния-153 высокой удель­ной актив­но­сти» полу­чила первый приз. В 2006 году на Москов­ском меж­ду­на­род­ном салоне про­мыш­лен­ной соб­ствен­но­сти «Архимед» опять наша кол­лек­тив­ная работа (я, Вален­тин Пет­ро­вич Андреев и Николай Нико­ла­е­вич Андрейчук) заво­е­вала большую золотую медаль. В этом же году за высокий вклад в раз­ви­тие науки и техники я стал лау­ре­а­том Меж­ду­на­род­ного салона про­мыш­лен­ной соб­ствен­но­сти «Архимед».

Все работы, кото­рыми я зани­мался, пре­сле­до­вали опре­де­лен­ные цели. Напри­мер, метод тер­мо­де­струк­ции нит­ра­тов гадо­ли­ния на алю­ми­ни­е­вом порошке поз­во­лил нала­дить про­из­вод­ство про­тя­жен­ных источ­ни­ков фото­н­ного излу­че­ния на основе гадо­ли­ния-153, причем тех­ноло­гия поз­во­ляет рас­пре­де­лять любые коли­че­ства ради­о­ну­клида в объеме матрицы с рав­но­мер­но­стью не хуже +5–7 %.

Я рад, что я первый в 2003 году стал «Инже­не­ром года» города из НИИАРа в номи­на­ции «Научный работ­ник».

В 2007 году в День рос­сийской науки адми­ни­стра­ция города Димит­ров­града награ­дила меня дипло­мом «За про­па­ганду научных и тех­ноло­ги­че­ских дости­же­ний», и в этом же году мне было при­сво­ено звание «Заслу­жен­ный работ­ник НИИАРа».

В 2010 году за мою изо­б­рета­тель­скую дея­тель­ность Указом Пре­зи­дента Рос­сийской Феде­ра­ции № 235 мне было при­сво­ено почет­ное звание «Заслу­жен­ный изо­б­рета­тель Рос­сийской Феде­ра­ции». Я бы хотел сказать, что заслу­жен­ный изо­б­рета­тель — это как орден Славы для солдата. Это звание полу­чает не руко­во­ди­тель, не началь­ник, а именно автор этих изо­б­рете­ний, который сам раз­ра­ба­ты­вает тех­ноло­гии и на их основе полу­чает патенты.

Кстати, одним из любимых изо­б­рете­ний и патен­тов, полу­чен­ных мною, явля­ется патент по анти­кор­ро­зи­он­ному покры­тию. Дело в том, что все корабли и все приборы, рабо­та­ю­щие в морской воде, имеют обык­но­ве­ние обра­с­тать ракуш­ками, в общем — био­ма­те­ри­а­лом. Рыбац­кие суда по окон­ча­нии путины вытас­ки­вают на берег и сос­кре­бают с них все нарос­шие обра­зо­ва­ния, которые наносят вред металлу и тор­мо­зят ско­рость. Обра­с­тают ракуш­ками и военные суда, и под­вод­ные лодки, для которых ско­рость — это главное. Мы при­ду­мали ори­ги­наль­ный способ. У нас есть метод нане­се­ния покры­тий на любую поверх­ность, в том числе и на метал­ли­че­скую, которая выдер­жи­вает 400 гра­ду­сов, методом тер­мо­де­струк­ции: гото­вится экс­тракт с цир­ко­нием и с легким ради­о­ак­тив­ным метал­лом, потом нано­сится на днище корабля, затем обра­ба­ты­ва­ется паяль­ной лампой, и обра­зу­ется бле­стя­щая, очень прочная лаковая поверх­ность. Её трудно раз­ру­шить, и у неё хорошее при­ли­па­ние (при­ле­га­ние) к днищу корабля (как и к любой метал­ли­че­ской поверх­но­сти). Но это покры­тие содер­жит ради­о­ак­тив­ный элемент, какую-нибудь «редкую землю», и она отпу­ги­вает микро­ор­га­низмы. Это один из самых инте­рес­ных моих патен­тов.

Что посо­вето­вать молодым сотруд­ни­кам, избрав­шим для себя научную карьеру? Сейчас в науку идут нео­хотно. Мы сутками рабо­тали не из-за зар­платы, а из-за инте­реса. Всё было впервые, по крайней мере, впервые в Совет­ском Союзе, и это делали мы. Про­ход­ная рабо­тала круг­ло­су­точно, столо­вая тоже. И мы выска­ки­вали за про­ход­ную в столо­вую купить пирож­ков и снова ныряли в лабо­ра­то­рию.

Вла­ди­слав Михайло­вич Нико­лаев под­го­то­вил восемь кан­ди­да­тов хими­че­ских наук. Мы с востор­гом смо­трели на Гри­го­рия Нико­ла­е­вича Яко­влева и Андрея Гри­го­рье­вича Рыкова, наших док­то­ров хими­че­ских наук, нам хоте­лось достичь таких же вершин в науке. Мечты о док­тор­ской дис­сер­та­ции были, были нара­ботки, но я не смог. Если ты любишь науку, ты должен идти в науку, видя, чем ты хочешь зани­маться, ты должен быть офор­мив­шимся спе­ци­али­стом и не зави­сеть от руко­во­ди­теля. Хотя заме­ча­тельно, когда у тебя хороший настав­ник, но ты сам уже должен опре­де­лить себе цель. Если ты так любишь науку — иди в неё.

Я считаю, что ради­о­химия как таковая, изу­че­ние свойств ТПЭ, исчер­пала себя. Уже настолько дос­ко­нально и тща­тельно изучены свойства всех этих эле­мен­тов, что трудно найти какую-нибудь новую цель. Цель ради­о­химии на сегодня — обра­ще­ние с ради­о­ак­тив­ными отхо­дами. В этом я вижу пер­спек­тиву. Наш инсти­тут имеет хорошую базу, я имею ввиду Службу-ком­плекс по обра­ще­нию с ради­о­ак­тив­ными отхо­дами и отра­бо­тав­шим ядерным топ­ли­вом.

Я очень горжусь, что я про­ра­бо­тал в НИИАРе пол­сотни лет и прак­ти­че­ски отдал жизнь ради­о­химии, многого достиг и оставил после себя замет­ный след. Это были лучшие годы моей жизни.