Кулешов Иван Герасимович

Рабочая гордость

Моя тру­до­вая био­гра­фия накрепко связана с Кирово-Чепец­ким хим­ком­би­на­том и Люди­нов­ским теп­ло­во­зо­стро­и­тель­ным заводом. Родился я в 1934 году в Калуж­ской области в кре­стьян­ской семье. Рано остался сиротой. Маму убила гроза, отец погиб под Москвой в Великую Оте­че­ствен­ную. Нас с братом и сестрой вос­пи­ты­вала бабушка. Два года мы провели под немец­кой окку­па­цией.

Пере­е­хали на родину матери в город Люди­ново Калуж­ской области, где был маши­но­стро­и­тель­ный завод, постро­ен­ный ещё Деми­до­выми. В 1950-х он стал одним из первых в стране выпус­кать мане­в­ро­вые теп­ло­возы. С малых лет я работал водо­во­зом, при­цеп­щи­ком на трак­торе. Сапёры тогда раз­ми­ни­ро­вали поля, мины взры­вались, люди поги­бали и трав­ми­ро­вались. Вот и мы наехали на мину, я получил травму – при­давило пальцы.

Когда под­ле­чился, пошёл учиться в ФЗО, стал камен­щи­ком, ста­ро­стой группы. И тут меня саги­ти­ро­вали пере­е­хать в Пер­м­ский край на ПМЖ. В Лысь­вен­ском лес­промхозе тру­дился при­цеп­щи­ком, на сплаве леса. Выу­чился на маши­ни­ста, работал отлично. Когда при­з­вали в армию, служил в Гер­ма­нии в тан­ко­вом бата­льоне. Назна­чили коман­ди­ром взвода, хотя у меня обра­зо­ва­ние - всего 4 класса.

После демо­би­ли­за­ции вер­нулся в Люди­ново, посту­пил элек­три­ком на теп­ло­во­зо­стро­и­тель­ный завод. Он начал пода­вать энергию на город, а спе­ци­али­стов-то нет. Меня как хоро­шего работ­ника послали на курсы меха­ни­ков-дизе­ли­стов в Ленин­град на военный завод «Звезда» имени Воро­ши­лова. Изучал теорию, прак­тику, оста­вался рабо­тать бес­платно во вторую смену и окончил курсы с отли­чием.

***

В 1960-м в Люди­ново прибыли два спе­ци­али­ста с Чепец­кого хим­за­вода и стали меня аги­ти­ро­вать на переезд. Мол, у вас тут очередь за хлебом, пивка негде попить, а у нас всё есть.

Наши ребята-про­вод­ники отправили в Кирово-Чепецк три теп­ло­воза. Вер­ну­лись под впе­ча­т­ле­нием: просто сказка, снаб­же­ние отлич­ное! В мага­зи­нах полно колбасы и какой хочешь еды, есть водка и пиво. Ну я и согла­сился сменить место житель­ства. С завода меня отпус­кать не хотели: «Сапож­ни­ком будешь, Иван? Не хочешь делать новые теп­ло­возы - будешь старые ремон­ти­ро­вать». Но всё же под­пи­сали бумаги на перевод.

В Чепецк я приехал один, потом перевёз семью – дали одно­ком­нат­ную квар­тиру. Приняли меня в бригаду сле­са­рей по ремонту подвиж­ного состава в желез­но­до­рож­ный цех. У них было всего два малень­ких паро­во­зика, даже без тендера. При­мерно тонну угля они возили с собой, на смену хватало. Основ­ные грузы доста­в­ляло Мини­стер­ство путей сооб­ще­ния на станцию Чепец­кую.

Я сразу проявил себя, и уже в конце года в при­каз­ном порядке принял ком­со­моль­скую работу. Началь­ство сказало: ты в армии был ком­с­ор­гом роты, всё знаешь - действуй!

Ком­со­моль­ская орга­ни­за­ция цеха была самая отста­ю­щая, из 12 человек семеро не платили взносы. Под моим руко­вод­ством в течение года орга­ни­за­ция уве­ли­чи­лась до 49 человек и заняла первое место на заводе – мы собрали 51 тонну метал­лолома, а осталь­ные всего по 10-15 тонн. Наладил работу орга­ни­за­ции и дис­ци­плину, взносы все стали платить регу­лярно.

Я освоил теп­ло­возы ТГМ-3. Когда начали строить Завод мине­раль­ных удо­бре­ний (ЗМУ), эти теп­ло­возы уже не спра­в­ля­лись, и нам купили брян­ские ТЭ-2. Киров­ский машза­вод 1 Мая дал два крана, чтобы раз­гру­жать соль из вагонов.

Всего у нас было семь теп­ло­во­зов ТГМ-3. Мы их привели в порядок на все 100%, делали пла­но­вый ремонт по графику. При моём бри­га­дир­стве ни один не сло­мался.

Главный инженер Борис Пет­ро­вич Зверев был большой спе­ци­алист (не по военной части, он гра­ждан­скую химию про­дви­гал, хлорное про­из­вод­ство). Раньше у нас для про­из­вод­ства хлора при­ве­зут вагон соли и раз­гру­зят, а тут стали целыми соста­вами возить - миллион тонн в год! Рас­тво­ри­тель соли даже сделали за тер­ри­то­рией пред­при­ятия.

***

В апреле 1961-го я стал первым удар­ни­ком ком­му­ни­сти­че­ского труда на заводе. Через год мы удо­сто­и­лись звания «Бригада ком­му­ни­сти­че­ского труда». Таких на заводе было всего четыре – наша, в элек­тро­цехе, 82-м цехе, на Ремон­тно-меха­ни­че­ском заводе (РМЗ). В 1967-м нашей бригаде при­сво­или имя Октя­брь­ской рево­лю­ции, затем - XXIV съезда партии.

Но я уже перешёл с теп­ло­воза в 144-й цех. Это было огром­ное четырёх­этаж­ное здание, много разной меха­ники. Всё дела­лось впервые, и моя бригада целый год запус­кала эти про­цессы.

Во втором корпусе 144-го цеха делали мономер-1, мономер-2 и др. Потом жидкое сырьё пода­вали в цех № 145, где из него выпус­кали каучук, плиты, уплот­ни­тели для косми­че­ских кора­блей. Кос­мо­навты при­ез­жали к нам на про­из­вод­ство и уди­в­ля­лись: как такие мощные мате­ри­алы полу­ча­ются, что настолько хорошо плот­ность держат?

Как-то были у нас учёные из Инсти­тута хими­че­ской физики имени Семёнова и сказали, что наши поли­меры лет через 15-20 будут очень вос­тре­бо­ваны, смогут любую сталь заме­нить, они даже прочнее стали.

В корпусе № 114 про­из­во­дили фреон-113 и 142 в бал­ло­нах (гово­рили, что для под­вод­ных лодок, но точно не знаю). Он был неза­ме­ним в тек­стиль­ной про­мыш­лен­но­сти, исполь­зо­вался как рас­тво­ри­тель для про­мывки деталей. В СССР больше такого не делали, только в Киеве, но там добы­вали в лабо­ра­то­рии в неболь­ших объёмах.

Запо­мнился запуск 114-го корпуса, куда я пришёл в 1975 г. Целый год гото­ви­лись: были уста­но­в­лены огромные реак­торы, к ним под­во­дили трубы, под­со­е­ди­няли агре­гаты и обо­ру­до­ва­ние, усо­вер­шен­ство­вали разные тех­ноло­гии. Реактор – как кастрюля на кухне, где всё варится. Чтобы вник­нуть в суть про­цес­сов, я 3-4 месяца почти каждый вечер оста­вался после работы. Одним из самых гра­мот­ных завод­ских спе­ци­али­стов в то время был Виктор Фёдо­ро­вич Антипе­нок.

Исполь­зо­вали тефло­но­вые трубы, чтобы никакая жид­кость металл не разъе­дала. Снимали мы их, пере­ста­в­ляли, стоя на стре­мян­ках. Опасно было... Ребята говорят: «Гера­си­мо­вич, как же так - только вчера трубы тянули, сегодня раз­би­раем? Ты член бюро парт­кома, подними вопрос!».

В партию меня приняли в 1965-м и в этом же году избрали в партком хим­ком­би­ната, я стал членом бюро. У нас были права горкома: 3000 ком­му­ни­стов на заводе - самая большая пар­тийная орга­ни­за­ция в области.

При­ни­мал меня Зверев, который входил в состав бюро. Рас­ска­зал я свою био­гра­фию, про военное детство, эва­ку­а­цию в Туль­скую область и т.д. А Зверев-то родом туль­ский. Послу­шал меня и сказал: «На вид хороший парень, пред­ла­гаю принять в ряды КПСС». Про­голо­со­вали еди­но­гласно.

В 1971 году Мин­сред­маш поставил наш завод на первое место в отрасли. Вручать знамя приехал зам­ми­ни­стра. Я стоял в почёт­ном карауле вместе с дирек­то­ром РМЗ Пла­це­вым. Я это знамя и выносил, асси­стен­тами были два Героя Соц­труда – Любовь Дудо­рова и Ана­то­лий Казаков. Больше 20 лет я был зна­ме­нос­цем завода на тор­же­ствен­ных меро­при­ятиях, демон­стра­циях 1 Мая и 7 ноября.

***

При мне соз­да­вался 160-й цех по про­из­вод­ству гер­би­ци­дов. Как опыт­ного слесаря меня взяли в комис­сию по приёмке цеха от парт­кома, чтобы под­го­то­виться к мини­стер­ской комис­сии. Гляжу, зам. глав­ного меха­ника Евгений Ана­то­лье­вич Бровкин достаёт проти­во­газ. Это, говорит, такой цех, что не успеешь проти­во­газ выта­щить - отравишься. Дело несколь­ких мгно­ве­ний.

Надели мы проти­во­газы и пошли в цех. Обна­ру­жили в двух местах непо­ладки. Пред­се­да­тель комис­сии Алексей Ива­но­вич Соловьёв, первый зам. глав­ного инже­нера, спра­ши­вает: «Иван, ты слесарь высшего седь­мого разряда, раз­би­ра­ешься в этом деле. Разве так можно креп­ле­ния делать?» Конечно нельзя, говорю. Всё же смогли мы устра­нить про­блемы в корот­кий срок. Зверев в это время был в Москве в коман­ди­ровке. Вер­нулся, про­ве­рил цех, и только тогда допу­стили мини­стер­скую комис­сию.

Перед запус­ком цеха № 58 по про­из­вод­ству мине­раль­ных удо­бре­ний вызы­вают меня в партком. Секретарём парт­кома был Юрий Васи­лье­вич Шальнов - умнейший человек, можно сказать - гений. Он работал началь­ни­ком 76-го цеха, потом главным инже­не­ром. Для меня это был образец № 1.

Шальнов сказал, что через неделю придёт цен­траль­ная комис­сия и нам нельзя опо­зо­риться. Собрались зам. дирек­тора по стро­и­тель­ству, по пожар­ной охране, спе­ци­алист кон­тролю каче­ства, всё обго­во­рили. А пред­се­да­те­лем комис­сии меня назна­чили, пред­ста­в­ля­ете?!

Дали нам двое суток, чтобы про­ве­рили весь цех. А он огромный, основ­ной, высотой с пяти­этаж­ный дом! Но мы все про­ве­рили, каждый метр. Через неделю комис­сия Сред­маша с мини­маль­ными заме­ча­ни­ями цех приняла. Велела что-то где-то под­кра­сить, но тех­ни­че­ски всё прошло успешно.

***

Я никогда не боялся кри­ти­ко­вать началь­ство. В 144-м цехе были нару­ше­ния дис­ци­плины, прогулы, опо­з­да­ния. Началь­ник цеха Евгений Михайло­вич Соколов перевёл стрелки на ИТР, при­бо­ри­стов, элек­три­ков, масте­ров. Ну я и высту­пил на парт­со­бра­нии: «Когда армия про­и­гры­вает, генерал на себя берёт вину, а вы свалили всё на под­чинён­ных. Вы и вино­ваты!». Года два после этого он меня обходил сто­ро­ной.

Вызы­вают меня как-то к Соколову. Думал, опять взбучку дадут. А он вышел мне нав­стречу, руку жмёт: «Гера­си­мо­вич, дело плохо - в 114-м корпусе про­из­вод­ство может оста­но­виться. Отходы мы в слив спус­каем, он засо­ря­ется. Система не спра­в­ля­ется, есть опас­ность, что отходы попадут в реку - можем жителей Кирова потравить. Нам дали неделю на устра­не­ние проблем. Завтра же поезжай в Калугу на трубный завод. Нам стержни нужны, только там их и делают. Началь­ник отдела снаб­же­ния Козлов уже посылал своих ребят несколько раз - не смогли дого­во­риться. А тебе как калу­жа­нину может пойдут нав­стречу».

Дере­вян­ные решётки в цехе не спра­в­ля­лись с очист­кой, смену про­ра­бо­тали и сгнили. А стер­жень дер­жался хоть бы что, уже про­ве­ряли. Отходы про­из­вод­ства сливали в отстойник. Когда уровень под­ни­мался, очи­щен­ная вода посту­пала в озеро, оттуда в реку Вятку - источ­ник питье­вой воды для жителей Кирова.

При­ез­жаю я на новый завод в 30 км от Калуги, который трубы разного диа­метра начал выпус­кать. Зам. дирек­тора только руками развёл: «Были уже ваши, ничем не могу помочь». Я его давай уго­ва­ри­вать: очень нужны ваши трубы!

Он меня к окну подвёл, а там гора отходов про­из­вод­ства, как египет­ская пира­мида. Десятки тонн облом­ков труб с тре­щи­нами. Посето­вал: «Никак не можем нала­дить про­из­вод­ство, только делаем да пере­де­лы­ваем, мак­си­мум 10-15% без брака полу­ча­ется. И даём трубы только тем пред­при­ятиям, с кото­рыми есть договор. А про ваш завод мы ничего не знаем». (У нас было закры­тое пред­при­ятие п/я 20).

Что делать? Не с пустыми же руками воз­вра­щаться. Решил я сходить к началь­нику снаб­же­ния. У меня с собой были образцы про­дук­ции – трубы, металл, уголок и др. 

«Знаю вашу про­блему, но ничего не полу­чится», - сказал снаб­же­нец. Достаю список, что у нас есть, чем богаты. Тут он говорит: «Нам позарез нужен хладон-22. С про­дук­тами плохо, и нам раз­ре­шили сделать на заводе холо­диль­ник, чтобы хранить мясо. Всё готово, ком­прес­сор есть, а заправить нечем».

Я обра­до­вался: есть у нас хладон, мы его выпус­каем! Позво­нил глав­ному финан­си­сту Геселю Мейла­хо­вичу Бурину, который был третьим чело­ве­ком на заводе. Он спра­ши­вает: сколько надо, две тонны? Столько не дадим. Только полторы.

Началь­ник снаб­же­ния был просто счаст­лив, повёл меня к дирек­тору завода. Тот при мне позво­нил Бурину и дого­во­рился обо всём. Поо­бе­щал, что сейчас же под­го­нят машины, погру­зят шести­мет­ро­вые трубы и довезут в Чепецк за полтора дня. Ну а я у Бурина попро­сил два дня отпуска – съез­дить в Люди­ново, пови­дать родных. «Да хоть неделю бери!» - сказал он. 

Дирек­тор труб­ного завода рас­по­ря­дился, чтобы меня посе­лили в лучшую гости­ницу. А началь­ник снаб­же­ния при­гла­сил в гости распить буты­лочку: «Ты такой подарок нам сделал, Иван! Несколько месяцев не можем запу­стить этот холо­диль­ник».

Только я вер­нулся на работу, вызы­вает Соколов. Улы­ба­ется: «Трубы уже поре­зали, уста­но­вили, сутки всё рабо­тает – высший класс. Иван Гера­си­мо­вич, ты целый корпус от закры­тия спас. Сколько тебе отгулов дать?».

«Некогда отды­хать, - отвечаю. - Завтра к нам съе­дутся дирек­тора клубов и ДК со всех районов. Нашу само­де­я­тель­ность при­знали лучшей в области, у нас восемь народ­ных кол­лек­ти­вов. Я пред­се­да­тель пра­в­ле­ния Дворца куль­туры «Дружба». Какой же слёт без пред­се­да­теля? Отпу­стите меня завтра с работы». Он, конечно, отпу­стил.

***

…В 144-м цехе я тру­дился до 1985 года, а всего отдал заводу почти 29 лет. 18 лет был членом бюро парт­кома хим­ком­би­ната и 5 лет членом горкома. Состоял в комис­сии по стро­и­тель­ству ЗМУ, которой коман­до­вал Виталий Алек­сан­дро­вич Иванов. Пять раз изби­рался пред­се­да­те­лем окруж­ной комис­сии Вер­хов­ного Совета.

Выйдя на пенсию, устро­ился в отел рабо­чего снаб­же­ния хим­ком­би­ната, потом зав­хо­зом в горком. За хорошую работу назна­чили меня заме­сти­те­лем первого секретаря пар­т­ор­га­ни­за­ции горкома. И был я в этой долж­но­сти до 1991 года, пока суще­ство­вала КПСС.

Я ветеран труда СССР. Отмечен почёт­ными гра­мо­тами и бла­го­дар­но­стями от обл­со­вета народ­ных депу­та­тов, горкома партии и от завода - за добро­со­вест­ный труд, актив­ную обще­ствен­ную дея­тель­ность, участие в раз­ви­тии физ­куль­туры и спорта в Кирово-Чепецке. Награ­ждён знаками «Отлич­ник соц­со­рев­но­ва­ния», «Ударник IX пяти­летки», ведом­ствен­ными награ­дам.

Запи­сала Татьяна Кали­нина