Кисель Татьяна Ароновна

Мы жили в неизвестных городах

В богатом на события для страны и для нашей семьи 1953 году мы пере­е­хали из Бере­зов­ска в закры­тый город Свер­д­ловск-44. Городов таких в СССР было мно­же­ство. Они стро­и­лись после войны не только в Рос­сийской Феде­ра­ции, но и во многих брат­ских рес­пу­б­ли­ках. Ведь именно после войны были уско­рены работы по соз­да­нию соб­ствен­ного ядер­ного оружия.

Стро­и­тель­ством нашего Свер­д­лов­ска-44 коман­до­вал Лаврен­тий Берия. Именно он руко­во­дил атомным про­ек­том страны, будучи главой спе­ци­аль­ного коми­тета. В 1949 году Л. П. Берия был у руля и в Свер­д­лов­ске-44: фор­си­ро­вал выпуск первой про­дук­ции завода (обо­га­щен­ный изо­то­пом урана-235 гек­са­ф­то­рид урана). И к ноябрю она была полу­чена. Пере­чи­слю извест­ные мне фамилии тех, кто своим талан­том физика, химика, тех­нолога спо­соб­ство­вал этому событию: Моисей Лео­ни­до­вич Райхман, Семен Соло­мо­но­вич Шалый, Иосиф Семе­но­вич Израйле­вич, Яков Аро­но­вич Нис­не­вич, Михаил Ханин, Юрий Мои­се­е­вич Каган, Михаил Абра­мо­вич Маркман, Леонид Лаза­ре­вич Мойжес, Роальд Вла­дими­ро­вич Эйшин­ский. С Иосифом Семе­но­ви­чем Израйле­ви­чем мне посчаст­ли­ви­лось рабо­тать долгие годы, а с Роаль­дом Эйшин­ским нас свя­зы­вает крепкая (я надеюсь!) дружба, несмо­тря на рас­сто­я­ние и разницу в воз­ра­сте.

В июне 1953 года Берия был аре­сто­ван, комитет лик­ви­ди­ро­ван, обра­зо­вано Мини­стер­ство Сред­него маши­но­стро­е­ния. Этими стран­ными словами были заши­ф­ро­ваны самые секрет­ные отрасли про­мыш­лен­но­сти — атомная энер­гетика и про­из­вод­ство атом­ного оружия. От Мин­сред­маша до нынеш­него Роса­тома пройден длинный путь. Те самые "голубые города, у которых назва­ния нет" пережили свой расцвет. "Лихие девя­но­стые" для многих из них стали насто­я­щей тра­ге­дией. Кон­чи­лась эпоха "холод­ной войны", нача­лось разо­ру­же­ние. Накоп­лен­ное в огром­ном коли­че­стве оружие стало ненуж­ным, а его про­из­вод­ство было пре­кра­щено.

"Мега­тонны в Мега­ватты" — этот сов­мест­ный рос­сийско-аме­ри­кан­ский ядерный проект обер­нулся для одних закры­тых городов и пред­при­ятий про­цвета­нием, а для других — полной нищетой. В те же девя­но­стые закры­тые города полу­чили офи­ци­аль­ные назва­ния, их нанесли на карту, рас­се­кретили почти все тайны, слова "уран", "изотопы" стали сво­бодно про­из­но­сить и писать. В интер­нете теперь у этих городов есть свои сайты, где обсу­жда­ются про­из­вод­ствен­ные и город­ские новости. Поя­ви­лись и свои твор­че­ские стра­нички, лирика закры­тых городов. В основ­ном это детское твор­че­ство, ребята пишут стихи о своем малень­ком, но любимом городе, рисуют тро­га­тельно и талан­тливо пре­крас­ную ураль­скую и сибир­скую природу.

Приведу одно из сти­хо­т­во­ре­ний, правда, совсем не детское. Его автор — леген­дар­ный дирек­тор Ангар­ского атом­ного ком­би­ната Виктор Федо­ро­вич Новок­ше­нов.

Мы жили в неиз­вест­ных городах,

В Сибири, Под­мо­ско­вье, на Урале.

Сюда нас заво­зили впо­пы­хах,

Отсюда выез­жать не раз­ре­шали.

Не выби­рали здесь мы гор­со­вет,

Здесь наши письма вежливо читали.

Каза­лось, здесь совет­ской власти нет.

Но здесь-то мы ее как раз и защи­щали.

Мы жили здесь на страш­ных ско­ро­стях,

В работе спа­ян­ные крепкой дружбой.

И первыми держали в емко­стях

Могучее и грозное оружие.

Мы первыми узрели на блочках

Сиянье неба, неба голу­бого.

И про­ве­ряли на своих боках

Зна­че­ние " эффекта Черен­кова ".

КОГДА ОТКРОЮТ ЭТИ ГОРОДА,

О них напишут небыли и были,

О нас, о нас вы вспо­мните тогда:

Мы в них рабо­тали, рабо­тали и жили!

Велик соблазн и дальше гово­рить об атомной отрасли, о ее людях, ее про­бле­мах, ее прошлом, насто­я­щем и непо­нят­ном будущем. Ведь "мирному" и не очень мирному атому я отдала более 40 лет! Но выше я уже упо­мя­нула о том, что очень многих секретов больше нет. Так что если кому-то инте­ресна эта тема­тика — добро пожа­ло­вать в интер­нет, на сайт Роса­тома. Тем более, что на этих стра­ни­цах я буду вновь и вновь воз­вра­щаться в малень­кий городок, зате­ряв­шийся в Ураль­ских горах. "КОГДА ОТКРОЮТ ЭТИ ГОРОДА" — не сбылось! Города открыли лишь вир­ту­ально. А в реаль­но­сти они сохра­нили про­пуск­ной режим, КПП на въезде, про­верку доку­мен­тов, сложную раз­ре­ши­тель­ную систему въезда для тех, кто там не про­жи­вает.

Однако пора вер­нуться в 1953 год, когда я, конечно, не знала и не пони­мала, что это такое — "среднее маши­но­стро­е­ние". А вот пре­и­му­ще­ства жизни в "закры­том городе" были понятны даже ребенку. Во-первых, мы почти сразу же полу­чили отдель­ную двух­ком­нат­ную квар­тиру! В доброт­ном кир­пич­ном доме (строили пленные немцы). Этот дом на улице Круп­ской, так же, как и его другие собра­тья, бла­го­по­лучно суще­ствует и поныне.

Полу­че­ние квар­тиры — радость нео­бы­чайная! Тем более что у меня уже поя­ви­лась малень­кая сестренка — Женька. В нашей новой квар­тире (по нынеш­ним меркам более чем скром­ной) с ком­фор­том раз­ме­сти­лись пять человек: роди­тели, мы с сестрен­кой и бабушка Хася, мать отца. У бабушки была "отдель­ная комната" — ее кровать поставили на кухне, под коври­ком с лебе­дями. Это место было самым теплым и уютным в квар­тире. Если мы болели, то отлежи­вались на бабуш­ки­ной кровати, под коври­ком. "Зави­до­вать" было чему: в квар­тире было цен­траль­ное отоп­ле­ние, водо­про­вод, туалет и насто­я­щая роскошь — большая ванна. Правда, воды горячей не было, и для ее под?%