Кабашов Евгений Александрович

Конструктор и Поэт

Моя про­фес­сия — инженер-кон­струк­тор серийно-кон­струк­тор­ского бюро (СКБ). Учился на станко-кон­струк­тор­ском факуль­тете Москов­ского стан­ко­ин­стру­мен­таль­ного инсти­тута («Станкин») в 1950-1955 годах. В то время в Стан­кине был очень сильный про­фес­сор­ско-пре­по­да­ва­тель­ский состав: д.т.н. Ачеркан, д.т.н. про­фес­сор Решетов, д.т.н. про­фес­сор Нико­лаев и другие светила науки. Наи­боль­шее влияние на моё ста­но­в­ле­ние как буду­щего инже­нера оказал Ачеркан. Его лекции по сопро­мату про­хо­дили при абсо­лют­ной тишине, настолько инте­ресно и доход­чиво доносил он до сту­ден­тов сложную и трудную науку, необ­хо­ди­мую каждому инже­неру. Он привил нам интерес к науке. И хоть стал я кон­струк­то­ром не станков, а совсем других кон­струк­ций и изделий, его шести­томный «Спра­воч­ник маши­но­стро­и­теля» и «Расчёт и кон­стру­и­ро­ва­ние метал­ло­ре­жу­щих станков» стали для меня настоль­ными книгами.

Сту­ден­тов того времени можно было поде­лить на три кате­го­рии: вче­раш­ние школь­ники, солдаты, вер­нув­ши­еся на сту­ден­че­скую скамью после войны, и сту­денты из стран народ­ной демо­кра­тии — ГДР, Румынии, Польши, Китая.

Сту­денты-фрон­то­вики были старше осталь­ных и поль­зо­вались у нас, бывших шко­ля­ров, большим авто­ри­тетом. Они очень серьёзно отно­си­лись к занятиям, никогда не сбегали с послед­ней пары в киношку и учились только на «4» и «5». А ещё они, познав войну, были фана­тами клас­си­че­ского искус­ства — оперы, балета, опе­ретты. Куми­рами того времени были Лемешев, Коз­лов­ский, Лиси­циан, Барсова, Уланова... Правда, чтобы попасть на галёрку Боль­шого театра, при­хо­ди­лось по ночам раз­гру­жать товар­ные вагоны на Савёлов­ском вокзале. Солдаты, побе­див­шие фашизм, оказали на нас сильное влияние. Мы стреми­лись быть похо­жими на них: пере­стали убегать с пар, повально увле­клись клас­си­че­ской музыкой. Навер­ное, поэтому я не люблю совре­мен­ные песенки-одно­д­невки с мно­го­крат­ными пов­то­рами одной и той же фразы. Как один день про­летели сту­ден­че­ские годы, нача­лась моя тру­до­вая дея­тель­ность — в КБ-11 (Арзмас-16).

Начало моей тру­до­вой дея­тель­но­сти в первом ядерном центре Совет­ского Союза запо­мни­лось на всю жизнь. Рас­пре­делён я был в сектор 10 КБ-11, зани­ма­ю­щийся отра­бот­кой кон­струк­тор­ской доку­мен­та­ции на серию. Про­си­дев совсем немного над изу­че­нием нор­ма­тивно-тех­ни­че­ской доку­мен­та­ции и инструк­ций, я вместе со своим инсти­тут­ским другом пошёл на приём к дирек­тору КБ-11 гене­ралу Муз­ру­кову с прось­бой пере­ве­сти нас «на более живую работу» — про­из­вод­ство. Дирек­тор, узнав, что мы выпускники кон­струк­тор­ского факуль­тета «Стан­кина», убе­ди­тельно рас­ска­зал о важ­но­сти роли, которая отве­дена кон­струк­то­рам-серий­щи­кам. «От вас зависит, чтобы серийные изделия выпус­кали с наи­мень­шими затра­тами, высо­кого каче­ства и надёж­но­сти, в сжатые сроки», — сказал он. Потом, устало улыб­нув­шись, про­изнёс: «Если я вас не убедил, то при­хо­дите завтра, напра­влю вас масте­рами на третий завод». Генерал убедил. Мы остались кон­струк­то­рами-серий­щи­ками. И этой про­фес­сии я был верен всю тру­до­вую, почти полу­ве­ко­вую дея­тель­ность в атомной отрасли.

Два года в секторе 10 КБ-11 я зани­мался отра­бот­кой КД на атомные и водо­род­ные бомбы первого поко­ле­ния, изго­та­в­ли­ва­е­мые заво­дами «Аван­гард» и «Элек­тро­хим­при­бор». Вопросы на «Аван­гарде» решали опе­ра­тивно, а вот решение вопро­сов, воз­ни­ка­ю­щих при про­из­вод­стве изделий на «Элек­тро­хим­при­боре» из-за его отдалён­но­сти при­хо­ди­лось решать с помощью теле­грамм, писем, ВЧ-связи и коман­ди­ро­вок, что не спо­соб­ство­вало опе­ра­тив­но­сти.

В 1957 году началь­ник 6 ГУ Мин­сред­маша Алфёров, по пред­ло­же­нию Хари­тона, под­дер­жан­ному Маль­ским, при­ни­мает решение о соз­да­нии на серийных заводах СКБ — серийных кон­струк­тор­ских бюро. 16 инже­не­ров-серий­щи­ков сектора 10 были пере­ве­дены при­ка­зом по Мин­сред­машу в СКБ, соз­дан­ное на «Элек­тро­хим­при­боре». В их числе ока­зался и я. Начались тру­до­вые будни на ком­би­нате «Элек­тро­хим­при­бор».

В секторе 10 КБ-11 и в СКБ «Элек­тро­хим­при­бора» я зани­мался отра­бот­кой КД на серию по тема­тике ЯЗ. Поскольку за 48 лет работы сменил четыре долж­но­сти, от инже­нера до началь­ника кон­струк­тор­ского отдела, то и рабочие будни про­хо­дили по-разному. Если всё про­сум­ми­ро­вать и обоб­щить, выгля­дели они так: в конце каждого рабо­чего дня под­во­дил итоги сде­лан­ного и намечал план на завтра. В пере­чень работ входило: опе­ра­тив­ное решение проблем, воз­ни­ка­ю­щих на про­из­вод­стве, участие в комис­сиях по изго­то­в­ле­нию уста­но­воч­ных партий, кон­тролю тех­ноло­ги­че­ских про­цес­сов и каче­ства про­дук­ции, по кон­троль­ным про­вер­кам и пере­ат­те­ста­циям изделий, нахо­дя­щихся в экс­плу­а­та­ции, участие в НИОКР, работа в тех­ни­че­ской биб­ли­о­теке и закры­том фонде (1 раз в месяц), про­ве­де­ние тех­ни­че­ской учёбы.

Все, с кем мне дове­лось сотруд­ни­чать, — про­фес­си­о­налы своего дела, высокой степени ком­петен­т­ные спе­ци­али­сты. Они никогда не гово­рили: «Я этого не знаю, это не в моей ком­петен­ции». В секторе 10 КБ-11 — это началь­ник отдела Висков, руко­во­ди­тель группы Воробьёв, старший инженер, ставший впо­след­ствии заме­сти­те­лем началь­ника 6 ГУ Бах­чев­ни­ков — мои настав­ники. В сек­то­рах-раз­ра­бот­чи­ках КБ-11 (ныне РФЯУЦ-ВНИИЭФ) — это Климов, Клокол, Нагиба, Самылин, Тер­нов­ский, Лари­о­нов и другие. В НИИ-1011 (ныне РФЯЦ-ВНИИТФ) — Дёмкин, Глазков, Гаврин, Корочин, Бала­му­тин, Воробьёв… На ком­би­нате «Элек­тро­хим­при­бор» — Миронов, Баташов, Ермаков, Канюка, Кон­дра­шов, Кюбер, Дерябин, Захаров, Юрин, Мишутин, Карпов, Бабкин… Во ВНИИНМ — Шаталов, Орлов, Ники­тина, Буров.

С выходом на пенсию моя тру­до­вая дея­тель­ность не закон­чи­лась. Вот уже более 10 лет я являюсь членом Экс­перт­ного совета ком­би­ната «Элек­тро­хим­при­бор» по сохра­не­нию исто­ри­че­ского, научно-тех­ни­че­ского и куль­тур­ного насле­дия пред­при­ятия и города. Участ­во­вал в под­го­товке мате­ри­а­лов для энци­к­ло­пе­дии «Атомные города Урала. Лесной», соз­да­нии пави­льона Учебно-выста­воч­ного центра ком­би­ната и т.д.

Я пре­кло­ня­юсь перед выда­ю­щимися дея­те­лями науки: главным кон­струк­то­ром атомной бомбы Хари­то­ном, «отцом» водо­род­ной бомбы Саха­ро­вым и главным тео­рети­ком Зель­до­ви­чем. Когда я работал в КБ-11, эти атом­щики-корифеи соз­да­вали там ядерное оружие — оружие, ставшее гаран­том безо­пас­но­сти и незави­си­мо­сти страны.

Мне, как моло­дому спе­ци­али­сту, не дове­лось встретиться с ними в деловой обста­новке. Но судьба свела меня с уче­ни­ками Хари­тона, его дру­зьями, кол­ле­гами. Все они отме­чали его скром­ность, веж­ли­вость, умение ясно и понятно выра­жать мысли — слушали его всегда с большим вни­ма­нием, выпол­нять его пору­че­ния считали за честь.

Фишман — заме­сти­тель глав­ного кон­струк­тора КБ-11 РФЯЦ-ВНИИЭФ — один из участ­ни­ков испы­та­ний первой атомной бомбы Совет­ского Союза. Деловые встречи с ним были частыми и пло­до­т­вор­ными, т.к. на ком­би­нате «Элек­тро­хим­при­бор» осва­и­вали ЯЗ несколь­ких поко­ле­ний. Как и Харитон, этот учёный был интел­ли­ген­том: ровный голос, строгая аргу­мен­та­ция своих тех­ни­че­ских и научных позиций, ува­жи­тель­ное отно­ше­ние к под­чинён­ным, кол­ле­гам, оппо­нен­там из других орга­ни­за­ций — таковы мои впе­ча­т­ле­ния об этом спе­ци­али­сте-ядер­щике.

Маслов — началь­ник и главный кон­струк­тор серийного сектора 10 КБ-11, участ­ник раз­ра­ботки первой атомной бомбы. Всего два года работал я под его началом, первые мои доку­менты, которые при­но­сил ему на подпись, он читал вни­ма­тельно. Но однажды, про­читав только начало довольно объёмного доку­мента, мной соста­в­лен­ного, сказал: «Я верю, что у тебя всё правильно, Однако помни, что если в нём кто-то обна­ру­жит ошибки и неточ­но­сти, пощады не жди!» Я ни разу не подвёл своего глав­ного. Маслов обладал отлич­ной тех­ни­че­ской и пси­холо­ги­че­ской инту­и­цией.

Литви­нов — главный кон­струк­тор КБ-1 РФЯЦ-ВНИИТФ часто бывал на ком­би­нате при решении сложных тех­ни­че­ских вопро­сов, тре­бу­ю­щих «первых лиц». Главной его заботой было обес­пе­че­ние и сохра­не­ние каче­ства и безо­пас­но­сти ЯЗ, стоящих на воо­ру­же­нии в рос­сийской армии. Он не раз пов­то­рял: «Ядерное оружие — наци­о­наль­ное досто­я­ние России». Этот ядерщик, соз­да­вав­ший грозное оружие, был лириком по натуре, очень любил природу и написал немало стихов, вос­пе­ва­ю­щих её красоту. Впервые про­читал я их в «Рос­сийской газете», затем в сбор­нике, пода­рен­ном ком­би­нату.

Бочвар — дирек­тор ВНИИНМ. Раз­ра­бот­чик спец­ма­те­ри­а­лов. С ака­деми­ком Боч­ва­ром я встре­чался на засе­да­ниях двух коор­ди­на­ци­он­ных советов — по анти­кор­ро­зий­ной защите деталей ЯЗ из спец­ма­те­ри­а­лов и по метал­лур­гии деля­щихся мате­ри­а­лов. Бочвар при­сут­ство­вал на всех засе­да­ниях, причём садился не в пре­зи­диум, а на первый ряд, и задавал доклад­чи­кам чёткие, кон­крет­ные вопросы. Пред­стави­те­лей серийных пред­при­ятий подробно рас­с­пра­ши­вал о состо­я­нии деталей из спец­ма­те­ри­а­лов, нахо­дя­щихся в составе экс­плу­а­ти­ру­е­мых изделий, и насто­я­тельно просил спе­ци­али­стов ВНИИНМ почаще бывать на серийных про­из­вод­ствах, участ­во­вать в раз­лич­ных комис­сиях по кон­тролю деталей.

Муз­ру­ков — дирек­тор «Урал­маша» в 1947-1953 гг., дирек­тор ком­би­ната № 817 (ныне ПО «Маяк»), началь­ник 4 ГУ Мин­сред­маша СССР, дирек­тор КБ-11 в 1953-1979 гг. (ныне РФЯЦ-ВНИИЭФ). О нём уже рас­ска­зы­вал в начале интер­вью. Вот ещё один штрих: дирек­тор, занятый серьёзными вопро­сами госу­дар­ствен­ной важ­но­сти, мог бы не глядя нало­жить на наши зая­в­ле­ния резо­лю­цию: «Тов. Хме­лев­цову. Прошу офор­мить перевод на завод № 3 масте­рами». А он нашёл время, орга­ни­зо­вал для двух «зелёных» амби­ци­озных молодых спе­ци­али­стов насто­я­щий ликбез, опре­де­лив­ший нашу судьбу. Многие годы меня не поки­дает чувство огром­ной бла­го­дар­но­сти гене­ралу.

Маль­ский — участ­ник испы­та­ний первой совет­ской атомной бомбы. Дирек­тор заводов, изго­то­вив­ших эту бомбу (заводов № 2 и 3 в Арза­масе-16), дирек­тор ком­би­ната «Элек­тро­хим­при­бор» — изго­то­ви­теля ЯБП несколь­ких поко­ле­ний. Почти два­дцать лет мне посчаст­ли­ви­лось тру­диться под руко­вод­ством этого леген­дар­ного дирек­тора. Сильная воля, могучий интел­лект, кипучая энергия поз­во­лили Маль­скому успешно мате­ри­али­зо­вать идеи тео­рети­ков и кон­струк­то­ров ЯБП и занять видное место в ряду кори­феев-ядер­щи­ков — соз­да­те­лей ядер­ного щита нашей родины.

Я участ­во­вал в ряде научно-иссле­до­ва­тель­ских и опытно-кон­струк­тор­ских работ. Наи­бо­лее важны для раз­ви­тия отрасли сле­ду­ю­щие: изо­б­рете­ние спе­ци­аль­ной смазки для защиты деталей из спец­ма­те­ри­а­лов от атмо­сфер­ной и гид­рид­ной кор­ро­зии, осо­бенно пора­жав­шей резь­бо­вые сое­ди­не­ния. Запа­тен­то­ван­ное изо­б­рете­ние обес­пе­чило сохра­не­ние исход­ного состо­я­ния деталей и сбо­роч­ных единиц ЯЗ. Эта работа была сделана в твор­че­ском содру­же­стве спе­ци­али­стов ком­би­ната «Элек­тро­хим­при­бор» и ВНИИНМ.

Раз­ра­ботка отра­сле­вой про­граммы Мина­тома РФ «Обра­ще­ние с деля­щимися мате­ри­а­лами, высво­бо­жда­е­мыми при раз­борке ядерных зарядов» — одно из меро­при­ятий по безо­пас­но­сти работ с ЯБП.

Рас­ши­ре­ние ресур­сов исполь­зо­ва­ния стра­те­ги­че­ских мате­ри­а­лов ЯЗ, что поз­во­лило зна­чи­тельно уве­ли­чить сроки экс­плу­а­та­ции ЯЗ, а также исполь­зо­вать детали и мате­ри­алы от ути­ли­зи­ру­е­мых ЯБП. Научно-иссле­до­ва­тель­ские и опытно-кон­струк­тор­ские работы были выпол­нены кол­лек­ти­вом спе­ци­али­стов ком­би­ната «Элек­тро­хим­при­бор», РФЯЦ-ВНИИЭФ, РФЯЦ-ИНИИТФ, ВНИИНМ, «ПСЗ» и ЭМЗ «Аван­гард».

Соз­да­ние класса ком­по­зи­ци­он­ных нейтро­но­по­гло­ща­ю­щих мате­ри­а­лов двойного при­ме­не­ния — для нужд военной и гра­ждан­ской про­дук­ции. Про­и­ме­не­ние этих мате­ри­а­лов в кон­тейне­рах АТ-400 для хра­не­ния и тран­с­пор­ти­ровки ДМ от изделий, сни­ма­е­мых с экс­плу­а­та­ции, обес­пе­чило выпол­не­ние меж­ду­на­род­ного дого­вора между Россией и США о сокра­щени ядерных воо­ру­же­ний. Работа выпол­нена кол­лек­ти­вом спе­ци­али­стов ком­би­ната «Элек­тро­химри­бор», РФЯЦ-ВНИИЭФ, ВНИИТФ и УНИ­И­ХИМа.

Две послед­ние работы удо­сто­ены премии Прави­тель­ства РФ в области науки и техники в 1997 и 2000 годах. Моя тру­до­вая био­гра­фия вклю­чена в число трёх тысяч спе­ци­али­стов в энци­к­ло­пе­дию «Инже­неры Урала».

Увле­кался спортом, жур­нали­сти­кой, поэзией, участ­во­вал в худо­же­ствен­ной само­де­я­тель­но­сти. Во время учёбы в инсти­туте получил 2-й разряд по лыжам (10 км) и 3-й разряд по лёгкой атлетике (бег на 800 м). В Арза­масе-16 в составе сборной сектора 10 заво­е­вал 3 место в лег­ко­а­т­лети­че­ской эста­фете, посвящён­ной Дню Победы, в лыжной гонке на 30 км занял 9 место из 30 участ­ни­ков. В Свер­д­лов­ске-45 при­ни­мал участие в спар­та­ки­а­дах здо­ро­вья, про­во­ди­мых спорт­со­ветом СКБ.

Жур­нали­стика и поэзия. Писал статьи в местные и кор­по­ра­тив­ные газеты, 46 лет был редак­то­ром стен­га­зеты СКБ «Кон­струк­тор», написал 120 посвя­ще­ний в стихах своим кол­ле­гам — «СКБ в лицах», раз­ра­бо­тал полезные советы молодым спе­ци­али­стам, при­хо­дя­щим в СКБ — «Запо­веди кон­струк­тора» (См. при­ло­же­ние). Был ини­ци­а­то­ром и одним из авторов напи­са­ния лето­писи СКБ ком­би­ната — «Краткий курс истории СКБ. Том 1. 40 лет спустя» (1997 г.). Участ­во­вал я и в напи­са­нии сце­на­риев, выступ­ле­ний худо­же­ствен­ной само­де­я­тель­но­сти СКБ на город­ских кон­кур­сах и вечерах отдыха сотруд­ни­ков отдела. Кроме того, увле­кался тихой охотой: собирал грибы и книги — клас­сику и тех­ни­че­скую лите­ра­туру.

Моя жена — педагог отно­си­лась к моей дея­тель­но­сти с пони­ма­нием, никогда не предъ­я­в­ляла претен­зий, когда при­хо­ди­лось рабо­тать в выход­ные дни и ночные смены, хотя в период гонки воо­ру­же­ний это слу­ча­лось часто. Сын и внук после окон­ча­ния МИФИ-3 пришли рабо­тать на ком­би­нат «Элек­тро­хим­при­бор». Сын Олег — опе­ра­то­ром ЭВМ, пове­ри­те­лем при­бо­ров в КИПе, заме­сти­те­лем началь­ника отдела по охране окру­жа­ю­щей среды и пром­са­нита­рии. Внук Виталий — инже­не­ром-кон­струк­то­ром в СКБ, затем — инже­не­ром в отдел стра­те­ги­че­ского упра­в­ле­ния. Я горжусь, что они пошли по моим стопам.

Был курьёзный случай в сту­ден­че­ские годы во время военных сборов в Таман­ской гвар­дейской тан­ко­вой дивизии (в «Стан­кине» была военная кафедра). На поли­гоне я вёл Т-34 и выпол­нял опе­ра­ции, которые задавал сидящий рядом сержант-инструк­тор. В конце трассы пол­ков­ник — руко­во­ди­тель вожде­ния танков дал отмашку красным флажком на оста­новку. В это время порыв силь­ного ветра бросил мне под очки клубы пыли, и я вместо тормоза нажал на газ — танк под­пры­г­нул и срезал поло­са­тый столб, обо­зна­чав­ший финиш. Пол­ков­ник устроил мне разнос, а потом заставил при­не­сти новый столб и вкопать его вместо сре­зан­ного. Несмо­тря на этот курьёз пол­ков­ник по докладу сер­жанта-инструк­тора поставил мне за вожде­ние «5». Это был насто­я­щий пол­ков­ник — отец сол­да­там.

Отказ от ядерной отрасли? — Нет, не раз­де­ляю эту точку зрения. Атомная энергия осо­бенно нужна будет будущим поко­ле­ниям чело­ве­че­ства, ведь запасы нефти, газа, угля не бес­ко­нечны. Надо не отка­зы­ваться от неё, а, как сказал наш пре­зи­дент Вла­димир Путин, «…не­об­хо­димо неу­клонно нара­щи­вать фун­да­мен­таль­ные научные иссле­до­ва­ния, рабо­тать над повы­ше­нием надёж­но­сти и безо­пас­но­сти атомных объек­тов». При такой позиции в России воз­можна доста­точно безо­пас­ная ядерная энергия.

Вызы­вает тревогу недав­ний указ Поро­шенко о пре­кра­ще­нии сотруд­ни­че­ства с Россией по атомной энергии. Безот­вет­ствен­ное решение пре­зи­дента Украины, осно­ван­ное на без­рас­суд­ных анти­рос­сийских поли­ти­че­ских амби­циях, может при­ве­сти ко второму Чер­но­былю.

Ана­ло­гич­ная ситу­а­ция сло­жи­лась с раз­бор­кой ЯБП-изделий, сни­ма­е­мых с экс­плу­а­та­ции по дого­вору о сокра­ще­нии ядерных воо­ру­же­ний. Власти Украины заявили, что ядерные бое­при­пасы, нахо­дя­щи­еся на её тер­ри­то­рии, будут раз­би­рать сами с помощью аме­ри­кан­цев. И только серьёз­ное пре­ду­пре­жде­ние наших ядер­щи­ков во главе с Хари­то­ном об опас­но­сти этих планов осту­дили горячие головы, оста­но­вили от нера­зум­ного шага. Главный довод наших учёных состоял в том, что безо­пас­ную раз­борку ядерно-опасных изделий может осу­ще­ст­влять только тот, кто хорошо знает осо­бен­но­сти кон­струк­ции и тех­ноло­гии сборки и раз­борки. ЯБП были выве­зены с тер­ри­то­рии Украины и разо­браны на наших заводах-изго­то­ви­те­лях. Надеюсь, ядер­щики всех стран высту­пят против тех­ни­че­ски без­гра­мот­ного, потен­ци­ально опас­ного не только для Украины указа Поро­шенко.

Раз­ви­тию отрасли мешают эко­но­ми­че­ские кризисы и свя­зан­ные с ними нега­тив­ные послед­ствия, санкции, внеш­не­по­ли­ти­че­ские раз­но­гла­сия. Раз­ви­тию атомной отрасли спо­соб­ствуют её кон­ку­рен­то­с­по­соб­ность, доста­точ­ное финан­си­ро­ва­ние фун­да­мен­таль­ных научных иссле­до­ва­ний.