Илькаев Радий Иванович

Четко ставьте себе задачу

Знаете, я учился в Ленин­граде, в хорошей школе, и у нас были отлич­ные пре­по­да­ва­тели по мате­ма­тике, по физике. Очень многим из нас они привили любовь к научным иссле­до­ва­ниям, и, конечно, к физике в первую очередь. Я участ­во­вал в олим­пи­а­дах, решал допол­ни­тель­ные задачи; для меня с самого начала было ясно, что я хочу посту­пить в инсти­тут и зани­маться наукой. Школу я окончил с золотой медалью, поэтому с поступ­ле­нием в вуз больших проблем не было. Я с удо­воль­ствием стал учиться и пла­ни­ро­вал, что по окон­ча­нии учебы сразу уеду рабо­тать и полу­чать инте­рес­ные научные резуль­таты. Маги­страль­ное напра­в­ле­ние было опре­де­лено уже в юно­ше­ском воз­ра­сте, но я не пред­по­ла­гал, что окажусь в ядерном центре. Так рас­по­ря­ди­лась жизнь.

Меня с юно­ше­ских лет инте­ре­со­вала физика эле­мен­тар­ных частиц, ядерная физика, которая как раз и была в XX веке на пере­до­вых рубежах. Мне каза­лось, что это самая инте­рес­ная область знаний, и там можно полу­чить насто­я­щие про­рыв­ные резуль­таты. Я думаю, тогда очень многие молодые люди считали физику самым инте­рес­ным напра­в­ле­нием. Навер­ное, то поко­ле­ние спе­ци­али­стов можно в неко­то­ром смысле назвать рос­сийской интел­ли­ген­цией XX века.

Я начинал свой тру­до­вой путь в Сарове под руко­вод­ством клас­си­ков атом­ного проекта, выда­ю­щихся ученых и ака­деми­ков — Саха­рова, Зель­до­вича, Хари­тона. Каждый из них, конечно, — это лич­ность. Напри­мер, Юлий Бори­со­вич Харитон: более тща­тель­ного и серьез­ного чело­века, который отвечал за каждую букву любого выпус­ка­е­мого доку­мента, я не встре­чал. Это был одно­вре­менно выда­ю­щийся ученый и большой руко­во­ди­тель. Юлий Бори­со­вич считал, что главное каче­ство любой работы, в том числе в физике, — это четкий, ясный резуль­тат и каче­ство. Он не при­зна­вал задер­жек и неточ­но­стей. Мы все пре­красно знали, что любую доку­мен­та­цию на многие уста­новки он будет смо­треть лично и про­ве­рять, что и с какой квали­фи­ка­цией сделано. Я до сих пор пора­жа­юсь его инту­и­ции и спо­соб­но­сти нахо­дить неко­то­рые неточ­но­сти. Кстати, он не терпел, когда люди, допу­стив ошибку, пытались ее заву­али­ро­вать или скрыть. И все мы знали, что лучше честно при­знаться Юлию Бори­со­вичу в допу­щен­ной ошибке; он всё простит и будет вместе с тобой думать, как ее исправить. Это, конечно, про­из­во­дило очень сильное впе­ча­т­ле­ние на всех нас.

Яков Бори­со­вич Зель­до­вич — совсем другой человек. Пора­жала потря­са­ю­щая широта его взгля­дов и горячий отклик на любые новые резуль­таты в физике. Это был человек, который следил за огромным пластом научных знаний и эти знания пред­ла­гал немед­ленно исполь­зо­вать. Он учил нас тому, что физика — это необъ­ят­ный инте­рес­ный край, который нужно посто­янно изучать.

Андрей Дмит­ри­е­вич Сахаров поражал кри­сталь­ной про­сто­той дока­за­тель­ств доста­точно сложных явлений. Андрей Дмит­ри­е­вич пред­ла­гал четкие, ясные решения, которые были абсо­лютно всем понятны и немед­ленно под­дер­жи­вались, поэтому он был одним из самых успеш­ных творцов нашей отрасли, кото­рому при­над­лежит огром­ное коли­че­ство научных откры­тий.

Если бы мы поза­им­ство­вали у каждого из этих великих людей хотя бы немного их заме­ча­тель­ных качеств — это озна­чало бы, что нам очень и очень повезло. Я по-насто­я­щему горжусь, что мне удалось рабо­тать с такими гиган­тами.

Я про­ра­бо­тал в ядерном центре более 50 лет. Инте­рес­ных событий было много, но первое событие, которое, вне всякого сомне­ния, про­из­во­дит очень сильное впе­ча­т­ле­ние на всех людей — это участие в ядерных испы­та­ниях. Когда высво­бо­жда­ется колос­саль­ная энергия и про­ис­хо­дит явление, которое в обы­ден­ной жизни даже пред­ставить себе невоз­можно.

Ядерные испы­та­ния сопро­во­жда­ются очень тонкими физи­че­скими изме­ре­ни­ями. Это новый и захва­ты­ва­ю­щий мир, который требует четкой орга­ни­за­ции, огром­ной квали­фи­ка­ции и умения рабо­тать с людьми. Кол­лек­тив — это главное. Осо­бенно когда вместе с другими спе­ци­али­стами всё при­ду­мы­ва­ешь, рас­счи­ты­ва­ешь, а затем про­ве­ря­ешь экс­пе­ри­мент на пло­щад­ках, участ­ву­ешь в испы­та­ниях.

Когда были запре­щены ядерные испы­та­ния, насту­пило другое время. Эра без ядерных испы­та­ний поставила перед учеными совсем новые задачи. Ведь для того чтобы под­дер­жи­вать надеж­ность, безо­пас­ность и эффек­тив­ность изделий, необ­хо­димо было резко уве­ли­чить объем научных иссле­до­ва­ний, более глубоко пони­мать все физи­че­ские явления, более точно все рас­счи­ты­вать.

Сегодня каких-то осно­во­по­ла­га­ю­щих, крайне рево­лю­ци­он­ных событий в физике пока не про­ис­хо­дит, но мы должны пре­красно пони­мать, что наука раз­ви­ва­ется и идет вперед, даже если этого не видно обы­ва­телю. Не стоит забы­вать, что кван­то­вая физика в начале XX века соз­да­ва­лась физи­ками, которые были клас­си­ками, которые анали­зи­ро­вали кажу­щи­еся про­стыми экс­пе­ри­менты. Именно из них воз­ни­кла заме­ча­тель­ная кван­то­вая меха­ника. Мне кажется, что нашей стране необ­хо­димо строить крупные уста­новки. Ведь физика — наука экс­пе­ри­мен­таль­ная, и, несмо­тря на огром­ное ува­же­ние к тео­рети­кам, без экс­пе­ри­мен­таль­ной базы не обойтись. Это поняли многие страны, где соз­да­ются стенды, приборы, уста­новки, поз­во­ля­ю­щие не просто анали­зи­ро­вать чужие опыты, но полу­чать резуль­тат. Такая прак­тика раз­ви­вает научные школы, тех­ноло­гии, про­мыш­лен­ность; это дви­га­тель интел­лекта страны. Я уверен, что именно в этом напра­в­ле­нии мы должны раз­ви­вать и наш ядерный центр, и всё научное сооб­ще­ство нашей огром­ной страны.

Я уже упо­ми­нал, что сейчас мы нахо­димся в новых усло­виях, когда запре­щены ядерные испы­та­ния; но в этих усло­виях мы всё равно должны выпол­нить слож­нейшую задачу, которая поста­в­лена перед всеми круп­ными ядер­ными дер­жа­вами. Во-первых, нам нужно обес­пе­чить пре­ем­ствен­ность научных школ. Через неко­то­рое время ядерным оружием будут зани­маться ученые, которые не участ­во­вали в ядерных испы­та­ниях. То есть наша задача — пере­дать сле­ду­ю­щей гене­ра­ции спе­ци­али­стов все основ­ные идеи научных школ, которые не одно десяти­летие раз­ви­вались в усло­виях раз­ре­шен­ных ядерных испы­та­ний. С этой задачей мы спра­в­ля­емся неплохо. Конечно, нам бы очень хоте­лось, чтобы к нам шли лучшие выпускники лучших вузов страны. Кстати, сейчас моло­дежи к нам при­хо­дит не меньше, чем при­хо­дило в совет­ское время.

Нам нужно непре­рывно модер­ни­зи­ро­вать экс­пе­ри­мен­таль­ную и испы­та­тель­ную базы. Это должны быть мощные физи­че­ские уста­новки миро­вого уровня. Это одна из важ­нейших задач, ведь именно на этой базе должны про­ве­ряться все основ­ные научно-тех­ни­че­ские идеи. Вне всякого сомне­ния, еще одна задача, которая стоит на первом месте, — это соз­да­ние новых физи­че­ских моделей, сложных физи­че­ских явлений, которые сопро­во­ждают ядерный и тер­мо­я­дер­ный взрывы. Я имею в виду физику высоких плот­но­стей энергии; там должны быть более полные, более совер­шен­ные физи­че­ские модели. Конечно же, должны поя­виться более совер­шен­ные мате­ма­ти­че­ские про­граммы, потому что мало иметь научные дости­же­ния в физике, нужно еще, чтобы эта физи­че­ская модель была реали­зо­вана в мате­ма­ти­че­ских про­грам­мах. Именно поэтому стоит задача — непре­рывно совер­шен­ство­вать и уве­ли­чи­вать мощ­ность вычи­с­ли­тель­ной техники. Сейчас машины в мил­ли­ард раз мощнее, чем те, на которых мы рабо­тали в 1970-х; но этого мало, нам нужно еще на несколько поряд­ков уве­ли­чи­вать мощ­ность.

Помимо работы я люблю зани­маться спортом. В свое время у меня было несколько раз­ря­дов по разным видам спорта: по гим­на­стике, по лыжам, по самбо. А сейчас я с удо­воль­ствием играю в теннис. Это очень при­ят­ный вид спорта, и когда выда­ется время, я охотно смотрю по теле­ви­зору меж­ду­на­род­ные сорев­но­ва­ния и болею за наших спорт­сме­нов.

В сво­бод­ное время я ста­ра­юсь больше читать. Правда, человек я ста­ро­мод­ный и в основ­ном читаю клас­сику. Мои любимые авторы: Толстой, Досто­ев­ский, Пушкин. Каждый раз, когда откры­ва­ешь их книги, нахо­дишь для себя что-то новое, на что раньше не обращал вни­ма­ния. Это очень обо­га­щает.

С моей супру­гой мы позна­ко­ми­лись в Ленин­град­ском уни­вер­си­тете, когда вместе учились. Закон­чили вместе тео­рети­че­скую группу и на послед­нем курсе поже­ни­лись. Бла­го­по­лучно сов­ме­щать напря­жен­ную работу и семейную жизнь не всегда уда­ва­лось, иногда бывало действи­тельно очень тяжело. В усло­виях гонки между двумя супер­дер­жа­вами мы про­во­дили огром­ное коли­че­ство испы­та­ний и очень напря­женно рабо­тали. Когда роди­лись старший сын и дочь, я был на поли­гоне в Семи­па­ла­тин­ске. Женам физиков-тео­рети­ков и экс­пе­ри­мен­та­то­ров при­хо­ди­лось очень непро­сто. И все мы испы­ты­ваем к ним огромную любовь и бла­го­дар­ность.

Мне кажется, что сегодня инте­рес­ной работы очень много. И если будешь после­до­ва­тель­ным, если будешь абсо­лютно четко ставить перед собой задачу, станешь решать ее наи­луч­шим образом, то резуль­тат обя­за­тельно поя­вится. Рабо­тайте — вот что я хочу вам посо­вето­вать!