Илькаев Радий Иванович

Четко ставьте себе задачу

Зна­ете, я учился в Ленинграде, в хорошей школе, и у нас были отлич­ные препо­да­ва­тели по матема­тике, по физике. Очень многим из нас они при­вили любовь к науч­ным иссле­до­ва­ниям, и, конечно, к физике в первую оче­редь. Я участ­во­вал в олимпи­а­дах, решал допол­ни­тель­ные задачи; для меня с самого начала было ясно, что я хочу поступить в инсти­тут и заниматься нау­кой. Школу я окон­чил с золо­той меда­лью, поэтому с поступ­ле­нием в вуз больших про­блем не было. Я с удо­вольствием стал учиться и пла­ни­ро­вал, что по окон­ча­нии учебы сразу уеду рабо­тать и полу­чать инте­рес­ные науч­ные результаты. Маги­страль­ное направ­ле­ние было опре­де­лено уже в юноше­ском воз­расте, но я не предпо­лагал, что окажусь в ядер­ном цен­тре. Так рас­по­ря­ди­лась жизнь.

Меня с юноше­ских лет инте­ре­со­вала физика элемен­тар­ных частиц, ядер­ная физика, кото­рая как раз и была в XX веке на пере­до­вых рубежах. Мне каза­лось, что это самая инте­рес­ная область зна­ний, и там можно полу­чить насто­ящие про­рыв­ные результаты. Я думаю, тогда очень многие моло­дые люди счи­тали физику самым инте­рес­ным направ­ле­нием. Навер­ное, то поко­ле­ние спе­ци­а­ли­стов можно в неко­то­ром смысле назвать рос­сийской интел­ли­генцией XX века.

Я начи­нал свой тру­до­вой путь в Сарове под руко­вод­ством клас­си­ков атом­ного про­екта, выдающихся уче­ных и ака­деми­ков — Саха­рова, Зель­до­вича, Хари­тона. Каж­дый из них, конечно, — это лич­ность. Напри­мер, Юлий Бори­со­вич Хари­тон: более тща­тель­ного и серьез­ного чело­века, кото­рый отве­чал за каж­дую букву любого выпус­ка­емого документа, я не встре­чал. Это был одно­временно выдающийся уче­ный и большой руко­во­ди­тель. Юлий Бори­со­вич счи­тал, что глав­ное каче­ство любой работы, в том числе в физике, — это чет­кий, ясный результат и каче­ство. Он не при­зна­вал задержек и неточ­но­стей. Мы все пре­красно знали, что любую докумен­тацию на многие уста­новки он будет смот­реть лично и про­ве­рять, что и с какой ква­лифи­кацией сде­лано. Я до сих пор поражаюсь его инту­иции и спо­соб­но­сти нахо­дить неко­то­рые неточ­но­сти. Кстати, он не терпел, когда люди, допу­стив ошибку, пыта­лись ее заву­а­ли­ро­вать или скрыть. И все мы знали, что лучше честно при­знаться Юлию Бори­со­вичу в допущен­ной ошибке; он всё про­стит и будет вме­сте с тобой думать, как ее испра­вить. Это, конечно, про­из­во­дило очень силь­ное впе­чат­ле­ние на всех нас.

Яков Бори­со­вич Зель­до­вич — совсем дру­гой чело­век. Поражала потря­сающая широта его взгля­дов и горя­чий отклик на любые новые результаты в физике. Это был чело­век, кото­рый сле­дил за огром­ным пла­стом науч­ных зна­ний и эти зна­ния пред­лагал немед­ленно исполь­зо­вать. Он учил нас тому, что физика — это необъят­ный инте­рес­ный край, кото­рый нужно посто­янно изу­чать.

Андрей Дмит­ри­е­вич Саха­ров поражал кри­сталь­ной про­сто­той дока­за­тельств доста­точно слож­ных явле­ний. Андрей Дмит­ри­е­вич пред­лагал чет­кие, ясные реше­ния, кото­рые были абсо­лютно всем понятны и немед­ленно под­держи­ва­лись, поэтому он был одним из самых успеш­ных творцов нашей отрасли, кото­рому при­над­лежит огром­ное коли­че­ство науч­ных открытий.

Если бы мы поза­им­ство­вали у каж­дого из этих вели­ких людей хотя бы немного их заме­ча­тель­ных качеств — это озна­чало бы, что нам очень и очень повезло. Я по-насто­ящему горжусь, что мне уда­лось рабо­тать с такими гиган­тами.

Я про­ра­бо­тал в ядер­ном цен­тре более 50 лет. Инте­рес­ных событий было много, но пер­вое событие, кото­рое, вне вся­кого сомне­ния, про­из­во­дит очень силь­ное впе­чат­ле­ние на всех людей — это уча­стие в ядер­ных испыта­ниях. Когда высво­бож­да­ется колос­саль­ная энергия и про­ис­хо­дит явле­ние, кото­рое в обы­ден­ной жизни даже пред­ста­вить себе невозможно.

Ядер­ные испыта­ния сопро­вож­даются очень тон­кими физи­че­скими изме­ре­ни­ями. Это новый и захва­ты­вающий мир, кото­рый тре­бует чет­кой орга­ни­за­ции, огром­ной ква­лифи­кации и уме­ния рабо­тать с людьми. Кол­лек­тив — это глав­ное. Осо­бенно когда вме­сте с другими спе­ци­а­ли­стами всё при­думы­ва­ешь, рас­счи­ты­ва­ешь, а затем про­ве­ря­ешь экс­пе­римент на площад­ках, участ­ву­ешь в испыта­ниях.

Когда были запрещены ядер­ные испыта­ния, наступило другое время. Эра без ядер­ных испыта­ний поста­вила перед уче­ными совсем новые задачи. Ведь для того чтобы под­держи­вать надеж­ность, без­опас­ность и эффек­тив­ность изде­лий, необ­хо­димо было резко уве­ли­чить объем науч­ных иссле­до­ва­ний, более глу­боко понимать все физи­че­ские явле­ния, более точно все рас­счи­ты­вать.

Сегодня каких-то осно­вопо­лагающих, крайне рево­люци­он­ных событий в физике пока не про­ис­хо­дит, но мы должны пре­красно понимать, что наука раз­ви­ва­ется и идет впе­ред, даже если этого не видно обы­ва­телю. Не стоит забы­вать, что кван­то­вая физика в начале XX века созда­ва­лась физи­ками, кото­рые были клас­си­ками, кото­рые ана­ли­зи­ро­вали кажущи­еся про­стыми экс­пе­рименты. Именно из них воз­никла заме­ча­тель­ная кван­то­вая меха­ника. Мне кажется, что нашей стране необ­хо­димо стро­ить круп­ные уста­новки. Ведь физика — наука экс­пе­римен­таль­ная, и, несмотря на огром­ное уваже­ние к тео­ре­ти­кам, без экс­пе­римен­таль­ной базы не обойтись. Это поняли многие страны, где создаются стенды, при­боры, уста­новки, поз­во­ляющие не про­сто ана­ли­зи­ро­вать чужие опыты, но полу­чать результат. Такая прак­тика раз­ви­вает науч­ные школы, тех­но­логии, промыш­лен­ность; это двига­тель интел­лекта страны. Я уве­рен, что именно в этом направ­ле­нии мы должны раз­ви­вать и наш ядер­ный центр, и всё науч­ное сообще­ство нашей огром­ной страны.

Я уже упоми­нал, что сей­час мы нахо­димся в новых усло­виях, когда запрещены ядер­ные испыта­ния; но в этих усло­виях мы всё равно должны выпол­нить слож­нейшую задачу, кото­рая постав­лена перед всеми круп­ными ядер­ными держа­вами. Во-пер­вых, нам нужно обес­пе­чить пре­ем­ствен­ность науч­ных школ. Через неко­то­рое время ядер­ным оружием будут заниматься уче­ные, кото­рые не участ­во­вали в ядер­ных испыта­ниях. То есть наша задача — пере­дать сле­дующей гене­рации спе­ци­а­ли­стов все основ­ные идеи науч­ных школ, кото­рые не одно деся­ти­ле­тие раз­ви­ва­лись в усло­виях раз­решен­ных ядер­ных испыта­ний. С этой зада­чей мы справ­ля­емся неплохо. Конечно, нам бы очень хоте­лось, чтобы к нам шли лучшие выпуск­ники лучших вузов страны. Кстати, сей­час моло­дежи к нам при­хо­дит не меньше, чем при­хо­дило в совет­ское время.

Нам нужно непре­рывно модер­ни­зи­ро­вать экс­пе­римен­таль­ную и испыта­тель­ную базы. Это должны быть мощ­ные физи­че­ские уста­новки миро­вого уровня. Это одна из важ­нейших задач, ведь именно на этой базе должны про­ве­ряться все основ­ные научно-тех­ни­че­ские идеи. Вне вся­кого сомне­ния, еще одна задача, кото­рая стоит на пер­вом месте, — это созда­ние новых физи­че­ских моде­лей, слож­ных физи­че­ских явле­ний, кото­рые сопро­вож­дают ядер­ный и термо­ядер­ный взрывы. Я имею в виду физику высо­ких плот­но­стей энергии; там должны быть более пол­ные, более совершен­ные физи­че­ские модели. Конечно же, должны появиться более совершен­ные матема­ти­че­ские программы, потому что мало иметь науч­ные достиже­ния в физике, нужно еще, чтобы эта физи­че­ская модель была реа­ли­зо­вана в матема­ти­че­ских программах. Именно поэтому стоит задача — непре­рывно совершен­ство­вать и уве­ли­чи­вать мощ­ность вычис­ли­тель­ной тех­ники. Сей­час машины в мил­ли­ард раз мощ­нее, чем те, на кото­рых мы рабо­тали в 1970-х; но этого мало, нам нужно еще на несколько поряд­ков уве­ли­чи­вать мощ­ность.

Помимо работы я люблю заниматься спор­том. В свое время у меня было несколько раз­ря­дов по раз­ным видам спорта: по гим­на­стике, по лыжам, по самбо. А сей­час я с удо­вольствием играю в тен­нис. Это очень при­ят­ный вид спорта, и когда выда­ется время, я охотно смотрю по теле­ви­зору меж­ду­на­род­ные сорев­но­ва­ния и болею за наших спортс­ме­нов.

В сво­бод­ное время я ста­раюсь больше читать. Правда, чело­век я ста­ро­мод­ный и в основ­ном читаю клас­сику. Мои любимые авторы: Тол­стой, Досто­ев­ский, Пуш­кин. Каж­дый раз, когда откры­ва­ешь их книги, нахо­дишь для себя что-то новое, на что раньше не обращал внима­ния. Это очень обогащает.

С моей супру­гой мы позна­коми­лись в Ленинград­ском уни­вер­си­тете, когда вме­сте учи­лись. Закон­чили вме­сте тео­ре­ти­че­скую группу и на послед­нем курсе поже­ни­лись. Благопо­лучно совмещать напряжен­ную работу и семей­ную жизнь не все­гда уда­ва­лось, иногда бывало действи­тельно очень тяжело. В усло­виях гонки между двумя супер­держа­вами мы про­во­дили огром­ное коли­че­ство испыта­ний и очень напряженно рабо­тали. Когда роди­лись старший сын и дочь, я был на полигоне в Семи­па­ла­тин­ске. Женам физи­ков-тео­ре­ти­ков и экс­пе­римен­та­то­ров при­хо­ди­лось очень непро­сто. И все мы испыты­ваем к ним огром­ную любовь и благо­дар­ность.

Мне кажется, что сегодня инте­рес­ной работы очень много. И если будешь после­до­ва­тель­ным, если будешь абсо­лютно четко ста­вить перед собой задачу, ста­нешь решать ее наи­лучшим обра­зом, то результат обя­за­тельно появится. Рабо­тайте — вот что я хочу вам посо­ве­то­вать!