Хохлов Владимир Михайлович

Нас называли пожарной командой

Родился я в 1948 году в Хал­ту­рин­ском районе Киров­ской области. После окон­ча­ния школы посту­пил в Киров­ский поли­тех­ни­че­ский инсти­тут на маши­но­стро­и­тель­ный факуль­тет. Во время учёбы встретил будущую жену Вален­тину Фёдо­ровну, сыграли сту­ден­че­скую свадьбу. Пере­е­хали на родину супруги в Кирово-Чепецк. Её родные рабо­тали на хим­за­воде, я тоже решил туда устро­иться после службы в армии. Пред­ло­жили долж­ность кон­струк­тора в ПКО, там как раз собрались соз­да­вать группу по про­ек­ти­ро­ва­нию тех­ноло­ги­че­ских тру­бо­про­во­дов. Я по спе­ци­аль­но­сти инженер-механик, сопро­мат знал хорошо, он мне очень при­го­дился в работе. Ну и многому при­шлось учиться - ходить по цехам, вникать во все тех­ноло­гии про­из­вод­ств.

В 1973 году, когда я пришёл на завод, солдаты из воин­ской части стояли на про­ход­ных и охра­няли пери­метр, в режим­ных цехах дежурил ВОХР. Рас­ска­зы­вали, что в 1960-х поймали шпиона, который работал на пред­при­ятии. КГБ за ним долго наблю­дал, отслежи­вал пере­писку и аре­сто­вал в Москве при пере­даче инфор­ма­ции. Это был разгар гонки воо­ру­же­ний, когда у нас работал режим­ный 105-й цех.

Главный инженер завода Борис Пет­ро­вич Зверев решил создать сильный научно-тех­ни­че­ский блок из про­ек­тно-кон­струк­тор­ского отдела и цен­траль­ной завод­ской лабо­ра­то­рии. И его мечта сбылась! Связка ПКО и ЦЗЛ, про­фес­сор Абрам Львович Голь­ди­нов и заме­сти­тель глав­ного инже­нера по новой технике Фёдор Ива­но­вич Новосёлов рабо­тали очень эффек­тивно.

Фёдор Пет­ро­вич Изотов был первым началь­ни­ком ПКО. После него отдел воз­главил Евгений Ива­но­вич Романов (в 1974-м он стал дирек­то­ром завода). В 1960-1990 годы началь­ни­ком ПКО был фрон­то­вик Иван Иоси­фо­вич Бевзенко, химик от Бога.

Наш ПКО был режим­ным отделом внутри завода. Сво­бод­ного доступа туда не было, на входе дежурил ВОХР. Все секрет­ные доку­менты хра­ни­лись в спецча­сти отдела, полу­чить их мог не каждый, а только по допуску. Выда­вали нам только то, что поло­жено. Так и рабо­тали.

Отдел был очень сильный - 12 групп всех спе­ци­аль­но­стей: тех­ноло­ги­че­ская, две меха­ни­че­ские, стро­и­тель­ная, стан­дар­ти­за­ции, сметная, элек­трики, КИПовцы, сан­тех­ники и др. 135 уни­вер­саль­ных спе­ци­али­стов, которые могли раз­ра­бо­тать все необ­хо­ди­мые разделы про­ек­т­ной и кон­струк­тор­ской доку­мен­та­ции. Отделу по плечу были проекты любой слож­но­сти, что срав­нимо с уровнем про­ек­т­ных инсти­ту­тов.

Спе­ци­али­сты ПКО зани­мались про­ек­тно-сметной и кон­струк­тор­ской доку­мен­та­цией по рекон­струк­ции и модер­ни­за­ции действу­ю­щих про­из­вод­ств завода. Я был кон­струк­то­ром в сан­тех­ни­че­ской группе, где раз­ра­ба­ты­вали доку­мен­та­цию на про­кладку тех­ноло­ги­че­ских тру­бо­про­во­дов (начиная от простой воды и закан­чи­вая раз­лич­ными опас­ными веще­ствами).

Одно из ярких вос­по­ми­на­ний – оче­ред­ная рекон­струк­ция 82-го цеха, где полу­чали хлор, каустик, делали из газо­об­раз­ного жидкий хлор, соляную кислоту. Он считался одним из самых вредных цехов. Там нам доста­лось, конечно...

Весной цех оста­но­вили на неделю, и всё, что мы напро­ек­ти­ро­вали за полгода, надо было успеть смон­ти­ро­вать. Начи­на­ется запуск – выя­в­ля­ются воз­ник­шие при монтаже слабые места. Обна­ру­жи­ва­ются про­пуски ртути, хлора - и ты бежишь в рези­но­вых сапогах и в проти­во­газе, чтобы выявить причину и опе­ра­тивно выдать тех­ни­че­ское решение для устра­не­ния про­блемы. Времени в обрез! Многому меня этот цех научил: как быстро ори­ен­ти­ро­ваться и при­ни­мать решение в ситу­а­ции, когда от тебя зависит судьба людей и про­из­вод­ства.

С 1978 года нас вплот­ную стали при­вле­кать к работам на заводе мине­раль­ных удо­бре­ний (ЗМУ), куда были брошены все силы. Тогда уже запу­стили азотную кислоту, гото­вили к пуску про­из­вод­ство амми­ач­ной селитры. Дело было как раз нака­нуне нового 1979 года. Мороз под 45 гра­ду­сов! Кислота из 53-го цеха не шла, при­шлось бросать рези­но­вые рукава, чтобы ото­греть её паром. Молодцы цехо­вики – справи­лись!

А когда запу­стили амми­ач­ную селитру, воз­ни­кли вопросы по её затарке и отгрузке. И тут наша меха­ни­че­ская группа здорово пора­бо­тала, все узкие места поточно-тран­с­порт­ных систем «раз­вя­зала».

Дальше нача­лось осво­е­ние про­из­вод­ства аммиака на первом совет­ском ком­прес­соре синтез-газа. Там тоже слу­чались неу­вязки – нам при­шлось немало пора­бо­тать. Домой раньше семи часов вечера не при­хо­дили. Штат ПКО уве­ли­чили – создали допол­ни­тельно стро­и­тель­ную, меха­ни­че­скую группы и группу по про­ек­ти­ро­ва­нию тру­бо­про­во­дов, в 1980 году я стал первым её руко­во­ди­те­лем.

Рас­скажу одну мало­из­вест­ную историю. При дирек­торе Евгении Рома­нове решили орга­ни­зо­вать новое про­из­вод­ство гек­са­ф­то­рида урана для обо­ронки - так назы­ва­е­мую уста­новку «Нива». Он хотел, чтобы завод про­дол­жал рабо­тать на атомную про­мыш­лен­ность, а не только про­из­во­дить удо­бре­ния. Зани­мался про­ек­том Госу­дар­ствен­ный стро­и­тельно-про­ек­т­ный инсти­тут сред­него маши­но­стро­е­ния, но основ­ную часть при­шлось делать нам. Создали спец­группу, которая рас­по­ла­га­лась прямо в цехе, где парал­лельно про­ек­ти­ро­вали и строили.

Когда начались пус­ко­на­ла­доч­ные работы, с «Нивой» воз­ни­кла про­блема (что-то не полу­ча­лось с очист­кой фтора). В итоге проект оста­но­вили, уста­новку закон­сер­ви­ро­вали. После этого на заводе остался только один режим­ный цех № 93. Закрыли его в 2000-х и перешли на гра­ждан­скую про­дук­цию.

С 1984 года на ЗМУ при дирек­торе Ана­то­лии Кузь­миче Дени­сове запус­кали сложные удо­бре­ния, но никак не полу­ча­лось нала­дить работу холо­диль­ных уста­но­вок. Спе­ци­али­сты из инсти­тута при­е­хали, но тоже ничего не смогли. Дело пору­чили нам. Два спе­ци­али­ста ПКО пришли в цех, всё вни­ма­тельно осмо­трели и нашли причину. Ока­за­лось, рас­соло­про­воды с хло­ри­дом натрия под­клю­чены неправильно: прямой и обрат­ный тру­бо­про­вод пере­пу­таны местами. Пере­де­лали – всё зара­бо­тало. И таких случаев было доста­точно.

Можно вспо­мнить уста­новку газовой кон­вер­сии аммиака в 54-м цехе. В это отде­ле­ние при­хо­ди­лось захо­дить в проти­во­газе. А потом решили газовую кон­вер­сию заме­нить на жид­кост­ную, и запаха аммиака не стало. Это тоже было выпол­нено силами ПКО - наши спе­ци­али­сты модер­ни­зи­ро­вали уста­новку, раз­ра­бо­тан­ную ведущим про­ек­т­ным инсти­ту­том Совет­ского Союза.

КЧХК был первым во многих напра­в­ле­ниях. Напри­мер, в полу­че­нии моно­ме­ров, фреонов, фтор­ка­у­чука, фто­ро­пла­ста, элегаза.

Чтобы ни слу­чи­лось, любая группа ПКО была готова прийти на помощь. Недаром нас назы­вали пожар­ной коман­дой. Когда запус­кали второй аммиак, один из аппа­ра­тов вышел из строя. Нужно было за сутки пере­де­лать доку­мен­та­цию на изго­то­в­ле­ние нового аппа­рата, так как изна­чаль­ная его кон­струк­ция была несо­вер­шенна. Наши спе­ци­али­сты справи­лись и в оче­ред­ной раз дока­зали, что они ничем не хуже, а в чём-то даже пре­вос­хо­дят спе­ци­али­стов про­ек­т­ного инсти­тута!

А ещё был случай: пошли мы с женой поздно вечером в кино. Выходим из кино­те­а­тра, а меня ждёт машина. Садись, говорят, поехали: на большой азотке ком­прес­сор заба­рах­лил. Домой я вер­нулся только в семь утра.

Мы не чурались никакой работы, и руко­вод­ство хим­ком­би­ната и ЗМУ это отме­чало. Дважды меня награ­ждали коман­дир­скими часами. Первый раз – при Рома­нове за пуск ком­прес­сора синтез-газа. Вторые - от дирек­тора ЗМУ Вален­тина Васи­лье­вича Уткина за запуск большой азотки.

В 2004-м я стал началь­ни­ком ПКО ком­би­ната. Через год про­и­зо­шло раз­де­ле­ние пред­при­ятия на ЗМУ и завод поли­ме­ров. Я воз­главил ПКО ЗМУ и работал в этой долж­но­сти восемь лет, пока здо­ро­вье поз­во­ляло. А потом попро­сил пере­ве­сти меня в замы началь­ника ПКО.

Вместо меня отдел воз­главил Роман Ана­то­лье­вич Френдак, который больше зани­мался адми­ни­стра­тив­ной работой, а я чисто тех­ни­че­ской: про­ве­рял и кор­рек­ти­ро­вал при­ня­тые груп­пами отдела тех­ни­че­ские решения. Это было самое инте­рес­ное для меня время! Ну а в 2018 году решил, что пора уже отдох­нуть, и ушёл на пенсию. Я более 25 лет отра­бо­тал в Сред­маше, имею звание вете­рана атомной про­мыш­лен­но­сти.

В общем, всё неплохо у меня сло­жи­лось. Жизнь была инте­рес­ная. Если б можно было всё начать сначала, ничего не стал бы менять.

Вся наша семья тесно связана с КЧХК. Роди­тели жены Фёдор Афа­на­сье­вич и Татьяна Его­ровна Жига­ловы всю тру­до­вую жизнь про­ра­бо­тали на заводе. Туда же пришли пятеро их детей, в том числе моя супруга, которая стала сначала лабо­ран­том, затем тех­ни­ком-химиком, инже­не­ром-дис­пет­че­ром в ком­би­на­то­у­пра­в­ле­нии.

Сын Михаил пошёл по моим стопам – после окон­ча­ния уни­вер­си­тета устро­ился в наш отдел. Сейчас он главный архи­тек­тор проекта в ПКО, и его там ценят.