Делай то, что считаешь нужным!
Я человек с обычной биографией. Окончил Уральский политехнический институт, строительный факультет. Таких биографий тысячи. В Озерск — город, о котором практически ничего не знал — приехал по распределению в 1962 году вместе с женой. На «Маяке» выпускников не ждали. Заявка была на специалистов по теплоснабжению и вентиляции, но произошла техническая ошибка: в номере специальности перепутали какую-то цифру, и в Озерск приехали специалисты по водоснабжению. Лишь через несколько месяцев я приступил к работе на заводе 156 именно как специалист по водоснабжению. Мой непосредственный руководитель на заводе М. Ф. Синицын коротко объяснил суть: «Реактор — это вода. Твоя задача — обеспечить его бесперебойное водоснабжение». Мне запомнились такие его слова: «Делай то, что считаешь нужным. Ошибешься — я тебя прикрою». Можно сказать, мне повезло: на протяжении жизни у меня почти не было начальников, а были руководители. В чем разница? Начальник дает указания, а руководитель рекомендует заняться чем-то интересным и помогает в этой работе.
Много лет я работал по техническому обслуживанию реактора «А». Знал его особенности, его недостатки и преимущества. Влюблен был в него и остаюсь влюбленным… Жизнь реактора требовала постоянного творчества. Начиная с первых «козлов», сразу же потребовался специальный инструмент, которого раньше не было. Аварии не были предусмотрены. А они случались. Крупных аварий было семь. Это тяжелые аварии, когда нарушается герметизация канала. Образуется сплав, и эксплуатировать канал невозможно. Он «распухает». Ликвидация каждого из семи «козлов» требовала своего творческого подхода.
Последний «козел» случился в 1964 году. В графите образовалась ниша, в которой лежит семь блоков. Их нужно убрать. В предыдущие смены убрали два блока, осталось пять. Ночная смена. Первое впечатление — не справимся. Но в смене оказался Юрий Семенович Поздняков. Рабочий. С первых дней работал на реакторе механиком. Принимал участие в ликвидации первых «козлов». Он был уже выведен в «чистую зону». Но директор завода Борис Васильевич Брохович попросил его как консультанта принять участие в ликвидации аварии. Поздняков пришел, посмотрел, почитал документацию, осмотрел через перископ состояние ячейки. Ушел на два с половиной часа в мастерскую. Возвращается и приносит инструмент. На нашей выставке представлен прототип этого инструмента. Уже выполнен по чертежам, но на базе того, поздняковского. Блок, который лежит на глубине 16 метров, — небольшой цилиндрик. Юрий Семенович направляет свое приспособление, захватывает блок, в узком горлышке он разворачивается. Сейчас смотришь на это приспособление: идеально простое, примитивное, оно решило сложнейшую проблему. Сразу стало штатным инструментом. Разработали чертежи для всех размеров, всех видов уран-графитовых реакторов, разослали по всему ведомству… Представлено много разработок такого уровня, которые сделаны на базе предложения простого рабочего. Мы считаем, что это память о тех людях, которые 39 лет эксплуатировали реактор, находили приемы устранять любые ситуации. Поэтому сюда мы водим молодых рабочих, будущих молодых рабочих, школьников — водим и рассказываем, что такое атомная промышленность с самых первых дней.
Моя трудовая биография прошла немало интересных поворотов: работал и секретарем парткома комбината, и заместителем генерального директора по общим вопросам, и главным инженером завода 156. Я захватил период бурного роста реакторных производств, позже на моих глазах происходила резкая смена курса предприятия в отношении вопросов ядерной безопасности. После череды аварий, случившихся в первые годы работы «Маяка», наступила эпоха тотального контроля. Мы постоянно ужесточали внутренние требования по сокращению влияния производства на окружающую среду, наш опыт стал заделом для введения новых государственных норм о допустимых объемах выбросов в атмосферу в отношении всех атомных предприятий.
Мне довелось поучаствовать в большом техническом перевооружении предприятия. Оборудование и конструкции на основном химическом производстве изначально были из красной меди. Медь хорошо герметизируется, у нее высокая теплопроводность. Когда пришло время модернизировать установки, выяснилось, что в стране утрачены технологии по выпуску красномедного оборудования. На «Маяке» экстренно перешли от меди к современным материалам. Использовали самые современные наработки космической промышленности, к нашей работе подключились ученые Московского химико-технологического института им. Менделеева, Балашихинское опытное производство. Вместе мы создали сплавы с лучшими характеристиками, чем у меди.
В конце 80-х годов, когда изотопное производство завода 45 выходило на международный уровень, предприятие обязано было иметь зарегистрированный товарный знак. И тут получилась загвоздка. Директору комбината Б. В. Броховичу не понравился ни один из предложенных художниками вариантов. Я тогда работал заместителем директора по общим вопросам, немножко занимался геральдикой и нарисовал свой вариант. И его приняли! Почти 20 лет этот знак с «Маяком». Если вглядеться, в нем можно увидеть символы урана и трития, металлургическую изложницу и контейнер для хранения радиоактивных изделий. Вот только прямые радиоактивные лучи художники в окончательном варианте все-таки изогнули — то ли физику плохо в школе учили, то ли за эстетикой погнались.
Еще одной важной вехой развития «Маяка» стал конец 1990-х годов, когда началось массовое сокращение ядерных запасов в рамках международных соглашений. Тогда заказчики стали массово возвращать продукцию завода. Изделиям требовалось обеспечить безопасное хранение. Я участвовал в создании производственного участка, в разработке технических средств по приведению продукции в радиационно безопасное состояние. На эту работу у работников предприятия ушло 4,5 года. Весь персонал, задействованный в проекте, получил премии правительства РФ.
Сегодня мы переживаем атомный ренессанс. После десятилетий полного забвения атомной промышленности во время распада СССР и очень прохладного отношения властей страны к ядерному оружейному комплексу и атомной энергетике наступили времена подъема. Чрезвычайно важно, что события в Чернобыле и Фукусиме поставили перед атомщиками новые задачи по безопасности, благодаря этому и случился огромный технологический скачок. Я бы даже сказал, научный взрыв. Мы ведем работы по переработке жидких радиоактивных отходов, ликвидации ядерного наследия советского периода, созданию замкнутого топливного цикла.
Для меня самое интересное — находить решение сложных проблем и реализовывать это решение. По большому счету, этим я занимаюсь всю жизнь, где бы я ни работал!