Школа ГСПИ
В 1974 году я поступил в Московский автомеханический институт на факультет технологии автоматизации машиностроения автомобильной промышленности по специальности "автоматизация и комплексная автоматизация машиностроительного производства". Один из моих родственников работал главным инженером проекта, от него я узнал о профессии проектировщика, что затем и повлияло на мое решение. На четвертом курсе в институт приехал начальник отдела кадров ГСПИ и провел с рядом студентов, включая меня, предварительные собеседования. «Почтовые ящики» тогда имели право первыми набирать выпускников на работу. Уже через год, во время преддипломной практики, к нам приехал Николай Сергеевич Аносов, начальник одного из технологических отделов ГСПИ, который персонально побеседовал с каждым кандидатом. Позже я узнал, что Николай Сергеевич лично смотрел наши курсовые работы и по их результатам отбирал конкретных студентов. Так я оказался в ГСПИ, где 1 октября 1979 года началась моя трудовая деятельность.
В ГСПИ есть хороший, исторически сложившийся опыт формирования школы молодых специалистов. Тогда это было так: собирали молодых специалистов, перед ними выступали руководители основных служб института, затем новичков вывозили на комбинат на экскурсию (это был Машиностроительный завод в Электростали), чтобы они посмотрели производства, которые будут проектировать. Помимо этого, в отделе назначался наставник, он опекал конкретного молодого сотрудника. У меня таким наставником был начальник группы Александр Дмитриевич Горячев, он курировал все мои работы.
Атмосфера в ГСПИ всегда была очень дружелюбная. Я мог подойти практически к любому специалисту, задать вопрос и получить консультацию. Причем не формальную, а детальную, с объяснением всех нюансов, которые могли помочь разобраться в проблеме и решить поставленную задачу. Любой сотрудник мог прийти к своему руководителю отдела и получить совет и помощь. Эта атмосфера взаимопомощи живет во мне до сих пор. Я с особой благодарностью и очень большой теплотой вспоминаю людей, с которыми работал, особенно ветеранов, которые пришли в ГСПИ еще при основании института в 1948-49 годах. Их вклад в нас, молодых специалистов, был без преувеличения бесценен. Это Николай Сергеевич Аносов, Леонид Иванович Блескин, Борис Николаевич Грачев и, конечно, первый директор института Федор Захарович Ширяев. Они создали ГСПИ и позже, в 80-х годах передали его следующему поколению специалистов и руководителей. Они создали уникальную школу ГСПИ - школу общения между сотрудниками, отношения к молодым специалистам, школу управления, решения технических задач. Это основы взаимодействия, которых придерживаются и сегодня.
Через полгода после устройства на работу молодым сотрудникам ставили персональные задачи, за решение которых они должны были отвечать. Когда руководители проводили совещания, на них также приглашали молодых специалистов и в конце спрашивали их мнение по обсуждаемому вопросу. Если ответ был верен, это подтверждали, если нет – молодому сотруднику объясняли, в чем он ошибся. Если он был не согласен, то должен был обосновывать свою правоту. Это было традицией. Такой атмосферы, как в ГСПИ, я больше нигде не встречал. Во многом благодаря этому ГСПИ чужд формальный подход, институт нацелен на реальное решение проблем, которые стоят перед заказчиками. И предприятия отрасли за это ценят наш институт.
Технологов обучали так, чтобы человек мог работать и конструктором, и технологом в цеху, и проектировщиком. После обучения мы выходили с хорошим багажом знаний, но, чтобы влиться в серьезную организацию, надо было получить дополнительные знания на практике. Мне пришлось приобретать их в «боевых» условиях. Так сложилось, что руководитель группы и ее старший инженер уехали в командировки, я оказался старшим по должности среди молодых специалистов. В это время приехал заказчик (это был Ташкентский приборный завод), для них нужно было срочно сделать проектные проработки участка плазменной резки металла. Я был в шоке и растерянности от уровня ответственности и сжатых сроков, но благодаря поддержке коллектива мы сделали этот участок плазменной резки, и заказчик остался очень доволен. Затем меня на полгода послали на Московский завод полиметаллов (МЗП), где я работал с заказчиками. Раз в неделю главный специалист Дмитрий Степанович Грачев приезжал, мы обсуждали выполненные за неделю задачи. Если было за что - хвалили, было за что – ругали. Это была очень полезная школа. Я почувствовал, что такое самостоятельность, что такое ответственность. Затем с февраля 1980 года до 1992 года моей основной работой было проектирование площадки Ульбинского металлургического завода.
ГСПИ - это один из головных институтов, который участвовал в топливном цикле. Мы вели производства, которые непосредственно изготавливали топливо для атомных станций. Если другие организации - такие, как ВНИПИЭТ - стояли в начале общего технологического процесса, начинавшегося с добычи урана, то мы его завершали, выпуская уже готовую продукцию. Институт не имел узкой специализации, а был весьма разноплановым, делал очень много работ по научно-исследовательским комплексам, по медицинским предприятиям, по реакторам, ускорителям, проводил много ниокровских работ. Институт охватывал практически все, что касалось металлов, сплавов, связанных с производством топлива для атомных станций, проектирования топливного производства, радиационной медицины, науки. Без ГСПИ активное развитие всех этих направлений было бы невозможно. И в этом его главное значение для Минсредмаша, а теперь для госкорпорации «Росатом».