Чурина Татьяна Владимировна

Девчонки из геологоразведки

Роди­тели рас­ска­зы­вали, что в детстве я все время соби­рала какие-то камешки. В школе нрави­лись физика, мате­ма­тика. Когда пришло время опре­де­ляться с про­фес­сией, не раз­ду­мы­вала долго: геоло­го­раз­ведка и гео­фи­зика. Меня при­вле­кала роман­тика, но ока­за­лось, что это тяжелый труд. Как говорят геологи: «Поле — это комары, мошка, жара, тяжелые приборы, мокрая палатка, спаль­ники, жесткие нары, рези­но­вые или кир­зо­вые сапоги». Раньше были ботинки — «вибры» назы­вались. Их мы сами поку­пали. По этому поводу вспо­ми­на­ются слова из песни: «Дев­чонки из геоло­го­раз­ведки, в больших не по размеру сапогах». Вер­то­лет, мы назы­вали его "вер­тушка", при­летал очень редко. Ждали писем из дома, посылок со вкус­няш­ками.

Училась я сначала в Иркут­ском геоло­го­раз­ве­доч­ном тех­ни­куме, окон­чила его с отли­чием. Затем посту­пила в Иркут­ский поли­тех­ни­че­ский инсти­тут. В период прак­тики была в Узбе­ки­стане, в Хаба­ров­ском крае, на севере Иркут­ской области. Мои пре­по­да­ва­тели своим при­ме­ром и одер­жи­мо­стью еще больше укре­пили во мне веру в правиль­ность выбора про­фес­сии. Наука не стоит на месте. Тогда в инсти­туте было сту­ден­че­ское дви­же­ние: научно-иссле­до­ва­тель­ская работа сту­ден­тов — НИРС. Зани­мались изу­че­нием новой аппа­ра­туры, вне­дре­нием новых гео­фи­зи­че­ских методов, при­ни­мали участие в межву­зов­ских научно-тех­ни­че­ских кон­фе­рен­циях. Руко­во­ди­те­лем моих работ был очень извест­ный про­фес­сор, доктор геолого-мине­ра­ло­ги­че­ских наук Гелий Сер­ге­е­вич Вах­ро­меев. И всем моим пре­по­да­ва­те­лям хочется сказать слова бла­го­дар­но­сти. Многих уже нет в живых, но при встре­чах выпускни­ков мы всегда душевно и с теп­ло­той их вспо­ми­наем.

Моя путе­вод­ная звезда и пример для под­ра­жа­ния — моя мама. Она меня учила быть тер­пи­мой к людям, все делать с душой. А если поймешь, что не права, — найти в себе силы и изви­ниться, не пока­зы­вать плохого настро­е­ния, не сры­ваться в случае неудач. Она даже учила меня стре­лять — у мамы был значок «Воро­ши­лов­ский стрелок». А папа меня учил ездить на мото­ци­кле и на машине. В жизни все это при­го­ди­лось.

Начало тру­до­вой дея­тель­но­сти… По рас­пре­де­ле­нию я при­е­хала в Гид­ро­ге­оло­ги­че­скую экс­пе­ди­цию 20-го района, ПГО «Гид­ро­спец­ге­оло­гия». В спе­ци­аль­но­сти гео­фи­зика нет понятия "женская" или "мужская" работа и нет понятия про­филь­но­сти работы. Есть напра­в­ле­ния, виды и методы поисков, осно­ван­ные на физи­че­ских полях: грави­а­раз­ведка, маг­ни­то­раз­ведка, элек­тро­раз­ведка, сейсмо­раз­ведка. Так полу­чи­лось, что мне при­шлось детально осва­и­вать гео­фи­зи­че­ские иссле­до­ва­ния в сква­жи­нах, а проще — каротаж скважин, хотя спе­ци­али­за­ция у меня была гравиа-маг­ни­то­раз­ведка. Но ты гео­фи­зик и должен знать все методы.

Самое главное в начале тру­до­вой дея­тель­но­сти — это попасть в добро­же­ла­тель­ный кол­лек­тив! Гео­фи­зик-каро­таж­ник всегда рабо­тает с буровым кол­лек­ти­вом. Мне повезло, рядом были сильные люди. Сильные здо­ро­вьем, знанием своего дела, общи­тель­ные, веселые. Тогда, в полевой партии, мы с мужем жили в вагон­чике, потом у нас роди­лись дочери с раз­ни­цей в полтора года. Некогда было сидеть в декрет­ном отпуске, спе­ци­али­стов не хватало, а гео­фи­зика — это глаза раз­ведки: какие породы, на какой глубине. Вот и при­хо­ди­лось забра­сы­вать детскую коляску в каро­таж­ную станцию и ехать со своим "детским садом" на буровую. В садик отдать — дети еще малень­кие, а мы по выход­ным и празд­ни­кам тоже рабо­тали. Вот так и выросли мои девочки в окру­же­нии добра, любви, при­ме­ров дружбы и вза­и­мо­вы­ручки.

Никогда не было чувства, что я не хочу идти на работу. Меня не напря­гали поездки в коман­ди­ровки. Когда я рабо­тала началь­ни­ком ПТО горного цеха «ЗабГОКа», часто при­хо­ди­лось бывать на участ­ках добычи золота и флю­о­рита; если были выход­ные, детей тоже брали с собой. Так вот и при­вы­кли они к поезд­кам.

Вообще-то мне в жизни, навер­ное, повезло, хотя я и не искала легких путей. Мои руко­во­ди­тели были поря­доч­ными людьми, могли помочь советами не только в испол­не­нии долж­ност­ных обя­зан­но­стей, но и в решении житейских проблем.

Когда муж ско­ро­по­стижно скон­чался, а девочки еще учились (младшая в Чите, а старшая — побе­ди­тель физико-мате­ма­ти­че­ской олим­пи­ады региона — посту­пила в МГУ), было морально и мате­ри­ально очень тяжело. Помо­гали, под­дер­жи­вали коллеги и друзья. Чтобы как-то помочь детям полу­чить обра­зо­ва­ние, в 2006 году я поехала рабо­тать вах­то­вым методом на участок добычи урана. И тоже не жалею об этом. Здесь очень хороший кол­лек­тив. Сначала сомне­вались в моей ком­петен­т­но­сти: где это видано, чтобы женщина была каро­таж­ни­цей, но потом даже совето­вались со мной. При­хо­ди­лось и на каро­таж­ной станции самой ездить, и паяль­ник в руках держать, и ремон­том зани­маться. Но всегда коллеги готовы были прийти на помощь. Женщина есть женщина — не всегда легко, нужно и тяжести под­ни­мать.

Мне в жизни повезло многому нау­читься у очень извест­ного чело­века — Вла­димира Иса­а­ко­вича Фле­шлера, ака­демика МАНЭБ. Как руко­во­ди­тель сектора ради­а­ци­он­ной и эколо­ги­че­ской гео­химии ООО «Лабо­ра­то­рия эколо­ги­че­ских проблем» он часто бывал у нас на участке. С вос­хи­ще­нием вспо­ми­наю не только его ака­деми­че­ские позна­ния, кото­рыми он делился, но и сер­деч­ную доброту.

Мы рабо­таем на участке добычи урана в усло­виях вечной мерз­лоты. Этого нигде нет. И мы очень гор­димся тем, что стоим у истока малень­кого ручейка, который потом пре­вра­ща­ется в огромную реку или даже океан под назва­нием «Атомная отрасль». Как-то раз на курсах повы­ше­ния квали­фи­ка­ции в Санкт-Петер­бурге своим кол­ле­гам я так и сказала: если бы не мы — пред­при­ятия, добы­ва­ю­щие уран, — не было бы и вас — пере­ра­ба­ты­ва­ю­щих и изго­та­в­ли­ва­ю­щих топливо.

Со школь­ных лет я при­ни­мала участие в спор­тив­ных меро­при­ятиях, играла за школу в волейбол и бас­кет­бол, в инсти­туте — высту­пала за факуль­тет, имела разряд и по спор­тив­ной гим­на­стике. Мы посто­янно ходили в походы: летом — пешком, зимой — на лыжах. С такой спе­ци­аль­но­стью, как у меня, без физи­че­ской под­го­товки долго не про­тя­нешь. Без худо­же­ствен­ной само­де­я­тель­но­сти тоже не обо­шлось. Рабо­таем вах­то­вым методом в отда­лен­ных районах, поэтому к празд­ни­кам сами готовим кон­церты для своих коллег. С одно­каш­ни­ками обща­емся, хотя встре­ча­емся очень редко. А друзей у меня много в разных городах. Годами сло­жен­ная дружба — этим редко кто может похва­статься. А я могу.

Хочется сказать: «Работы разные нужны, работы всякие важны». Мои родные считают, что так и должно быть. Старшая дочь окон­чила Москов­ский госу­дар­ствен­ный горный уни­вер­си­тет по спе­ци­аль­но­сти "Тех­ноло­гия подзем­ной раз­ра­ботки место­ро­жде­ний полезных иско­па­е­мых", рабо­тает в ПТО, в одном из СМУ мет­ро­строя в Москве. Младшая окон­чила Забайкаль­ский горный уни­вер­си­тет. Родные шутят: мама ищет, старшая шахты роет, младшая зары­вает. У младшей дочери диплом о рекуль­ти­ва­ции место­ро­жде­ний золо­то­до­бычи.

Когда при каро­таже при­хва­ты­вает снаряд, сердце ёкает — как бы не оторвался. И отры­вался, и доста­вали, и ремон­ти­ро­вали. Когда в 2008 — 2012 гг. я была ответ­ствен­ной за тран­с­пор­ти­ро­ва­ние авто­мо­биль­ным тран­с­пор­том готовой про­дук­ции почти по без­до­ро­жью, боялась, как бы не слу­чи­лось аварии, которая могла бы повлечь за собой раз­ру­ше­ние кон­тейне­ров с ЯМ.

Курьезный случай вспо­ми­на­ется из сту­ден­че­ства. Мы вели элек­тро­раз­ведку на севере Иркут­ской области. Жили в палат­ках. В сен­тя­бре там уже снег и холода. Пока топится печка — тепло, погасло — холод. У меня были длинные волосы, как-то они из спаль­ника выби­лись и при­мерзли к доща­тому настилу нар. Потом все сме­я­лись, пока ото­грели. Да много разных историй. Где-то шутят над тобой, где-то ты над кем-нибудь, иначе и жить неин­те­ресно. Не зря же говорят, что смех про­д­ле­вает жизнь.

Ядерная энер­гетика доста­точно безо­пасна. На пози­циях кон­троля стоят приборы и обо­ру­до­ва­ние, авто­ма­ти­зи­ро­ван­ные ком­плексы, уста­новки. Робо­то­тех­ника на высоком уровне. Я думаю, не только в наши дни, но и в будущем второго Чер­но­быля не будет, и тому гаран­тия — высокий про­фес­си­о­нализм тру­до­вого кол­лек­тива атом­щи­ков. Я думаю, все идет, как должно идти: вперед!