Шевченко Олег Анатольевич

Благодарен Судьбе

В фев­рале 1971 года я окон­чил физико-тех­ни­че­ский факуль­тет Том­ского поли­тех­ни­че­ского инсти­тута по спе­ци­аль­но­сти "Дозимет­рия и защита от иони­зи­рующих излу­че­ний". В марте при­е­хал в При­аргун­ский горно-хими­че­ский ком­би­нат. Ради­аци­он­ным кон­тро­лем на нем занимался 28 лет. Далее с 1999 по 2012 годы вел над­зор на предпри­я­тии в долж­но­сти инспек­тора, затем — глав­ного госу­дар­ствен­ного инспек­тора СМТУ по над­зору за ядер­ной и ради­аци­он­ной без­опас­но­стью. Состо­я­ние ради­аци­он­ной без­опас­но­сти, как и предпри­я­тие, оста­ва­лись засек­ре­чен­ными вплоть до раз­вала СССР. Эта закрытость вызы­вала недо­ве­рие людей и, по моему мне­нию, при­несла опре­де­лен­ный вред. Несмотря на то, что мы, про­водя ради­аци­он­ный кон­троль, сообщали рабо­тающим о пре­выше­нии допу­стимых уров­ней, все равно при­хо­ди­лось слышать самые раз­лич­ные выска­зы­ва­ния: что на уране рабо­тают заклю­чен­ные-смерт­ники, и что «…в своих отче­тах вы все врете!».

Мне дове­лось стать пер­вым испол­няющим обя­зан­но­сти руко­во­ди­теля объеди­нен­ной службы ради­аци­он­ной без­опас­но­сти (РБ), создан­ной в сен­тябре 1974 года из групп кон­троля РБ при руд­ни­ках. На нее был воз­ложен пылега­зо­до­зимет­ри­че­ский кон­троль на под­зем­ных и открытых гор­ных рабо­тах. Кон­троль и отчет­ность на постро­ен­ном в 1976 году гид­роме­тал­лурги­че­ском заводе до 1991 года осуществ­ля­лись соб­ствен­ной служ­бой.

С 1978 года службу предпри­я­тия возглав­ляли гор­ные инже­неры Лео­нид Сав­ва­те­е­вич Юнышев, затем Юрий Михай­ло­вич Сидо­ров, а я рабо­тал ведущим инже­не­ром, руко­во­ди­те­лем группы инди­ви­ду­аль­ного дозимет­ри­че­ского кон­троля и вел общее тех­ни­че­ское руко­вод­ство. В тече­ние 24 лет, с 1974 по 1998 годы, писал все годо­вые отчеты в мини­стер­ство о состо­я­нии ради­аци­он­ной без­опас­но­сти на предпри­я­тии по уста­нов­лен­ной форме 10 — РТБ. От ком­би­ната руко­вод­ство служ­бой воз­лага­лось на отдел тех­ники без­опас­но­сти, руко­во­дил кото­рым опыт­ный, ответ­ствен­ный и заслужен­ный гор­няк Лео­нид Ива­но­вич Доро­хов. Он был пер­вым моим учи­те­лем и настав­ни­ком. Он пер­вый зна­комился с отче­тами, после чего их при мне читал и подпи­сы­вал глав­ный инже­нер.

Глав­ный инже­нер При­аргун­ского горно-хими­че­ского ком­би­ната (ПГХК) Степан Гав­ри­ло­вич Вечер­кин имел выдающийся послуж­ной спи­сок. Соро­ка­лет­ний гор­ный стаж, из кото­рого он девять лет рабо­тал гор­ным масте­ром и три­на­дцать лет возглав­лял предпри­я­тия по добыче золота и алма­зов. В 1968 году он был пере­ве­ден на долж­ность глав­ного инже­нера ПГХК с род­ствен­ного предпри­я­тия п/я №1.

Помню свой пер­вый отчет. Предпри­я­тие не впи­сы­ва­лось в нормы РБ. Содер­жа­ние дочер­них про­дук­тов рас­пада радона в воз­духе под­зем­ных гор­ных выра­бо­ток и годо­вое поступ­ле­ние ради­о­нук­ли­дов у большин­ства гор­ня­ков зна­чи­тельно пре­вышали пре­дельно допу­стимые нормами ради­аци­он­ной без­опас­но­сти. При­чины пре­выше­ний дирек­тору ком­би­ната и глав­ному инже­неру пред­стоит объяс­нять в мини­стер­стве, и надо будет брать на себя ответ­ствен­ность за серьез­ные цифры. А подпи­сать все это пред­лагает пусть и физик, но, по суще­ству, неопыт­ный юнец. Теперь, когда я сам уже в воз­расте, могу оце­нить, как трудно было им тогда при­нять реше­ние. С. Г. Вечер­кин несколько раз отправ­лял меня пере­пи­сы­вать отчет. Он не гово­рил, что кон­кретно нужно пере­де­лать и что его не устра­и­вает. Я пере­пи­сы­вал. Но только пояс­ни­тель­ную записку. На тре­тий или чет­вер­тый раз он ска­зал: «Гор­ба­того могила испра­вит...» — и подпи­сал отчет. Я не стал спраши­вать, что или кого он имел в виду. С после­дующими отче­тами было проще. Записки могли пере­пи­сы­ваться, но сами цифры — никогда. Отдаю долж­ное этому заслужен­ному чело­веку. Тогда я был обижен на него. Посчи­тал, что таким обра­зом он хотел заста­вить меня поме­нять цифры. Но теперь думаю — он про­ве­рял, уве­рен ли я сам в том, что при­нес. Может, я дрогну. Поме­няю цифры. Может, обдумы­вал, сове­то­вался с кем-то, наво­дил справки. Только так он и должен был поступить. Мне было куда проще: напи­сал, при­нес — подпи­сы­вай. А ему за крат­чайший срок надо было понять, что там напи­сано и как ему сле­дует поступить.

А поступить можно было по-раз­ному. Напри­мер, пору­чить пере­пи­сать отчет другому чело­веку. Именно так и сде­лали с одним из моих отче­тов. Какого года был отчет, уже не вспомню. Рабо­тая в Гос­атом­над­зоре в 2000-х, я как-то пере­ли­стал отчеты предпри­я­тия. При­ш­лось поехать в посе­лок Пер­во­майский, где хра­ни­лись архив­ные документы. Каково же было мое изум­ле­ние, когда в одном из отче­тов 80-х я уви­дел, что отчет изме­нен. Сред­него­до­вое содер­жа­ние дочер­них про­дук­тов рас­пада радона в под­зем­ных выра­бот­ках руд­ни­ков в нем не было выше допу­стимой нормы. Кто это сде­лал и почему, выяс­нять не стал. Прошло уже более десятка лет. Было недо­суг. Про­тивно. Да и не мое это дело. Совершенно непо­нятны и мотивы поступка. Ведь тогда уже все при­выкли, что «предпри­я­тие Покров­ского» самое «гряз­ное» среди всех руд­ни­ков. И при­чины также уже уста­нов­лены и всем известны. В одном из гор­ных жур­на­лов мини­стер­ства позд­нее я уви­дел ста­тью, где при­во­ди­лись дан­ные по предпри­я­тию за все годы. Этот год «све­тился», как одна белая ворона в чер­ной стае.

При­веду и еще один запом­нившийся мне слу­чай, но уже с другого ура­но­вого предпри­я­тия. Ежегодно с 1980 по 1985 годы спе­ци­аль­ная комис­сия в составе пред­ста­ви­теля отдела ТБ Мини­стер­ства сред­него маши­но­стро­е­ния Алек­сандра Пав­ло­вича Панфи­лова, ведущего науч­ного спе­ци­а­ли­ста по ради­аци­он­ной без­опас­но­сти НИИГМТ Игоря Лео­ни­до­вича Шала­ева и других спе­ци­а­ли­стов отрасли про­во­дила про­верку состо­я­ния ради­аци­он­ной без­опас­но­сти на одном из добы­вающих предпри­я­тий. Я был в ее составе. При про­верке на Восточ­ном горно-обога­ти­тель­ном ком­би­нате (Жел­тые Воды) обна­ружи­лось, что докумен­тально в про­бах воз­духа из под­зем­ных гор­ных выра­бо­ток нет пре­выше­ний содер­жа­ния корот­кожи­вущих про­дук­тов рас­пада радона. При непо­сред­ствен­ной про­верке в шахте ока­за­лось, что это не так. На вопрос, как это стало возмож­ным, руко­во­ди­тель службы ради­аци­он­ной без­опас­но­сти отве­тил, что полу­чил ука­за­ние руко­вод­ства при таких результа­тах орга­ни­зо­вать допол­ни­тель­ную вен­ти­ляцию выра­ботки, после чего повто­рять изме­ре­ния, а пло­хой результат не учи­ты­вать! Руко­вод­ство полу­чило взыс­ка­ние, а руко­во­ди­теля службы сняли с долж­но­сти.

Руко­вод­ство ПГХК, как видно уже из ранее ска­зан­ного, очень серьезно отно­си­лось к службе РБ и ее отче­там, дове­ряло дан­ным, кото­рые она ему пред­став­ляла.

А вот у руко­вод­ства руд­ни­ков, с кото­рого за ради­аци­он­ную без­опас­ность сильно спраши­вали, были попытки сва­лить всю вину на нас, службу РБ. Дескать, непра­вильно и неква­лифици­ро­ванно про­во­дится кон­троль, и даже пыль женщины-про­бо­от­борщицы чуть ли не спе­ци­ально рука­вицей тря­сут. Во многих слу­чаях при­чи­ной пре­выше­ний норм было отсут­ствие вен­ти­ляции или непра­виль­ное ее испол­не­ние. Одна­жды даже попыта­лись «высечь» службу. Собрали совеща­ние на наи­бо­лее круп­ном руд­нике № 1. В при­сут­ствии глав­ного инже­нера ком­би­ната С. Г. Вечер­кина опро­сили про­бо­от­борщи­ков, началь­ни­ков участ­ков, гор­ных масте­ров, работ­ни­ков вен­ти­ляци­он­ной службы — в общем, всех тех, без уча­стия кото­рых кон­троль не про­во­дился, в том числе и меня. После совеща­ния наветы на службу были сняты.

Уве­рен, что и наука помогла нам в этом. Кан­ди­дат тех­ни­че­ских наук Илья Вла­ди­ми­ро­вич Пав­лов — сотруд­ник мос­ков­ского инсти­тута «ПРОМ­НИИПРО­ЕКТ», по про­екту кото­рого стро­и­лось предпри­я­тие, при­езжая в коман­ди­ровки, встре­чался с дирек­то­ром и был хорошо осве­дом­лен о состо­я­нии дел и работе службы. Дирек­тор Сталь Серге­е­вич Покров­ский по обра­зо­ва­нию и всей преды­дущей дея­тель­но­сти был гор­ня­ком, но хорошо раз­би­рался в спе­ци­фи­че­ских вопро­сах ради­аци­он­ной без­опас­но­сти. И по этой теме уже защи­тился и имел степень кан­ди­дата тех­ни­че­ских наук. Я никогда не слышал от него недо­вольства и упре­ков в адрес кол­лек­тива нашей службы.

Наше руко­вод­ство не пошло по пути при­нуж­де­ния или недо­ве­рия к соб­ствен­ной службе. Не побо­я­лось регу­лярно пред­став­лять ради­аци­он­ную «грязь» в отче­тах. Общими уси­ли­ями с при­вле­че­нием большого коли­че­ства спе­ци­а­ли­стов инсти­тута «ПРОМ­НИИПРО­ЕКТ» и ленинград­ского НИИ Гиги­ены Мор­ского Транспорта летом 1975 года была про­ве­дена деталь­ная воз­душно-радо­но­вая съемка пер­вого руд­ника. Было опре­де­лено необ­хо­димое для эффек­тив­ного выноса про­дук­тов рас­пада радона и обес­пе­че­ния норм ради­аци­он­ной без­опас­но­сти коли­че­ство воз­духа, пода­ва­емого в руд­ник и в каж­дый добы­вающий руду очист­ной блок. В после­дующие годы такие съемки были про­ве­дены на осталь­ных руд­ни­ках и стали про­во­диться регу­лярно.

Предпри­я­тие стреми­тельно раз­ви­ва­лось. Росли про­из­вод­ствен­ные планы и объемы добычи, а с ними и обра­зующи­еся пустоты. Было уста­нов­лено, что действующая и запро­ек­ти­ро­ван­ная вен­ти­ляция недо­ста­точны. Ранее спро­ек­ти­ро­ван­ные и временно вво­димые в действие вен­ти­ля­тор­ные уста­новки отста­вали от реаль­ной потреб­но­сти руд­ни­ков. Поэтому и ради­аци­он­ная обста­новка оста­ва­лась напряжен­ной. Содер­жа­ние дочер­них про­дук­тов рас­пада радона в воз­духе под­зем­ных выра­бо­ток на руд­ни­ках вплоть до 90-х годов пре­вышало допу­стимое нормами ради­аци­он­ной без­опас­но­сти. Борьба с ради­ацией за норма­ли­за­цию ради­аци­он­ной обста­новки на предпри­я­тии была слож­ной, дли­тель­ной и про­должа­лась более 20 лет. И только пра­виль­ными и согла­со­ван­ными совмест­ными уси­ли­ями руко­вод­ства предпри­я­тия, мини­стер­ства и науки, после пере­про­ек­ти­ро­ва­ния вен­ти­ляции, лик­ви­дации времен­ных, стро­и­тельства и ввода в действие новых глав­ных вен­ти­ля­то­ров к началу 90-х уда­лось в войти в норму. Без­условно, сыг­рало свою роль и то, что с раз­ва­лом страны была резко сокращена добыча урана. Как гово­рится, «не было бы сча­стья…».

Улучше­нию ради­аци­он­ной обста­новки орга­ни­за­ци­он­ными мерами помог глав­ный инже­нер предпри­я­тия, кан­ди­дат тех­ни­че­ских наук Вита­лий Федо­ро­вич Зайцев, в 1986 году сме­нивший Степана Гав­ри­ло­вича Вечер­кина, ушед­шего на пен­сию. В это время уже действо­вала раз­ра­бо­тан­ная на предпри­я­тии пер­вая в отрасли система обра­ботки дан­ных ради­аци­он­ного кон­троля ура­но­вого руд­ника с при­ме­не­нием оте­че­ствен­ных ЭВМ, поз­во­лявшая вво­дить и обра­ба­ты­вать результаты ради­аци­он­ного кон­троля, выда­вать как обобщен­ные, так и при­вя­зан­ные к рабо­чим местам и гор­ным выра­бот­кам дан­ные за неделю, месяц, год, отчет­ные и рабо­чие формы докумен­тации, рас­счи­ты­вать инди­ви­ду­аль­ные поступ­ле­ния ради­о­нук­ли­дов каж­дого гор­няка. В.Ф.Зайцев озна­комился с орга­ни­за­цией ради­аци­он­ного кон­троля, со всеми формами докумен­тации и полу­чил все необ­хо­димые разъяс­не­ния. Сам ее освоил, активно исполь­зо­вал и заста­вил это делать глав­ных инже­не­ров руд­ни­ков. Он ввел жест­кий спрос за при­ме­не­ние респи­ра­то­ров, стал прак­ти­ко­вать еже­не­дель­ные отчеты глав­ных инже­не­ров руд­ни­ков о состо­я­нии ради­аци­он­ной без­опас­но­сти в при­сут­ствии руко­во­ди­теля службы РБ для реше­ния спор­ных вопро­сов.

Особо скажу о при­бо­рах кон­троля. Благо­даря отрас­ле­вой науке и СНИИП мы имели все необ­хо­димое и в большом коли­че­стве. Парк при­бо­ров регу­лярно обнов­лялся. Вплоть до 90-х шло их посто­ян­ное совершен­ство­ва­ние. Часто новые при­боры про­ве­ря­лись и испыты­ва­лись у нас несмотря на то, что предпри­я­тие нахо­ди­лось далеко от цен­тра. Мы писали на них отзывы. Этому спо­соб­ство­вало и то, что в конце 80-х в городе был открыт филиал инсти­тута "ПРОМ­НИИПРО­ЕКТ", руко­во­димый И. В. Пав­ло­вым. Непо­сред­ственно нахо­дясь при предпри­я­тии, филиал активно участ­во­вал в раз­ра­ботке и испыта­нии новой аппа­ра­туры и мето­дов кон­троля. Так была создана, изго­тов­лена и в 1991 году прошла успеш­ное испыта­ние в нашей службе и на руд­нике проб­ная пар­тия тре­ко­вых дозимет­ров. Они уста­нав­ли­ва­лись на инди­ви­ду­аль­ных све­тиль­ни­ках шах­те­ров и давали возмож­ность опре­де­лить поступ­ле­ние корот­кожи­вущих про­дук­тов рас­пада радона — то есть дозу от глав­ного ради­аци­он­ного фак­тора под­зем­ных руд­ни­ков. Было при­нято реше­ние изго­тав­ли­вать дозиметры в цехах ЦЛ КИП и А предпри­я­тия. Это в корне и эффек­тивно решало глав­ную про­блему кон­троля. Однако из-за рас­пада Совет­ского Союза филиал закрыли. Работы свер­нули.

С открытием гра­ниц, отме­ной сек­рет­но­сти и нача­лом пери­ода глас­но­сти на предпри­я­тие стали при­езжать ино­стран­ные делегации. Неко­то­рые про­яв­ляли осо­бый инте­рес к обес­пе­че­нию ради­аци­он­ной без­опас­но­сти на предпри­я­тии. Осо­бенно уди­вили фран­цузы. От них были науч­ный и тех­ни­че­ский руко­во­ди­тели фирмы «Кожема», ведущей добычу урана. Их инте­ре­со­вало все: методы и при­бор­ное оснаще­ние ради­аци­он­ного кон­троля, система отчет­но­сти, обра­ботки и пред­став­ле­ния информации, уровни ради­аци­он­ных фак­то­ров, инди­ви­ду­аль­ный кон­троль, дозы и поступ­ле­ния гор­ня­ков, мощ­ность вен­ти­ля­тор­ных уста­но­вок. Смот­рели маши­нограммы ЭВМ всех форм. Зада­вая спе­ци­фи­че­ские и каверз­ные вопросы, изу­чали уро­вень зна­ний руко­вод­ства службы. Делегацию сопро­вож­дал И. В. Пав­лов. Фран­цузы выражали искрен­нее удив­ле­ние уви­ден­ным. Были доста­точно друже­любны и открыты. Осо­бенно их уди­вили при­боры ИЗВ-3М, поз­во­ляющие опе­ра­тивно изме­рять содер­жа­ние в воз­духе корот­кожи­вущих про­дук­тов рас­пада радона. В заверше­ние встречи они пока­зали фильм, пока­зы­вающий орга­ни­за­цию и при­боры кон­троля в их фирме. Нам зави­до­вать их при­бо­рам не дове­лось. В этом мы опе­режали страну Анри Бек­ке­реля и Марии Кюри. Но в итоге все были очень довольны зна­ком­ством и уви­ден­ным.

Достиг­ну­тый уро­вень без­опас­но­сти соот­вет­ствует тре­бо­ва­ниям, но ввиду посто­ян­ного движе­ния рабо­чих мест, неопре­де­лен­но­сти каче­ства руд, радо­но­вы­де­ле­ния, усло­вий про­вет­ри­ва­ния и многих других фак­то­ров, в том числе и чело­ве­че­ских, дозы облу­че­ния остаются одними из наи­бо­лее высо­ких в атом­ной промыш­лен­но­сти.

Под­водя итог, хоте­лось бы ска­зать, что я благо­да­рен судьбе, кото­рая при­вела меня на выдающе­еся предпри­я­тие нашей атом­ной промыш­лен­но­сти. Спа­сибо заме­ча­тель­ным людям, кото­рые учили и помогали, сде­лали из выпуск­ника вуза спе­ци­а­ли­ста. Я благо­да­рен всем дирек­то­рам, глав­ным инже­не­рам предпри­я­тия и руд­ни­ков, работ­ни­кам пыле­вен­ти­ляци­он­ных служб, а также руко­вод­ству и работ­ни­кам отде­лов СМТУ по над­зору за ядер­ной и ради­аци­он­ной без­опас­но­стью, с кем имел сча­стье и удо­вольствие рабо­тать. Всем, кто при­нял уча­стие и помог в очень серьез­ном и нуж­ном деле.