Панов Юрий Кириллович

Дисциплина гениев

Со мной вме­сте из инсти­тута при­шли ещё 7 чело­век (пер­вые сту­денты, защищавшие диплом­ные про­екты у Игоря Ива­но­вича Афри­кан­това). С нами побе­се­до­вали в отделе кад­ров маши­но­стро­и­тель­ного завода и в итоге напра­вили в КБ. Это был 1959 год. В те времена осо­бое кон­струк­тор­ское бюро ещё было частью горь­ков­ского маши­но­стро­и­тель­ного завода №92, а отдель­ным предпри­я­тием оно стало только в 1963 году. Игорь Ива­но­вич пору­чил каж­дому началь­нику отдела про­чи­тать нам курс лекций о том, чем занима­ется его отдел: при­воды СУЗ, реак­торы и так далее. Для нас это была новая область, кото­рую в инсти­туте изу­чали только на факульта­тиве. Мы про­слушали эти лекции, выбрали, где мы хотим про­хо­дить прак­тику, потом выбрали темы и при­ступили к дипло­мам. 4 чело­века полу­чили вопросы по ОК-150 (уста­новка ледо­кола «Ленин»), а 4 чело­века, вклю­чая меня, раз­ра­ба­ты­вали лодоч­ные уста­новки. Свой диплом­ный чер­тёж я так затёр ласти­ком, что он полу­чился не очень акку­рат­ным. И мне это даже помогло. У меня были одно­группники, кото­рые отлично чер­тили, но на защите диплома их под­вели слиш­ком чистые чер­тежи, над кото­рыми словно «не рабо­тали». Мы могли по любому вопросу обра­титься к Игорю Афри­кан­тову, и наши просьбы выпол­ня­лись прак­ти­че­ски без­от­казно.

Мы начали работу в 1959 году. Я занимался жид­коме­тал­ли­че­ской интеграль­ной реак­тор­ной уста­нов­кой. В конце 50-х — начале 60-х годов при­шли зада­ния на реак­тор­ные уста­новки для под­вод­ных лодок. Мы тру­ди­лись, унифици­ро­вали кон­струкции. Иногда воз­ни­кали споры между отде­лами, но после разго­вора с Афри­кан­то­вым мы быстро дого­ва­ри­ва­лись. Какая атмо­сфера царила в кол­лек­тиве? Если дали работу, она должна быть сде­лана. Оста­ва­лись до позд­него вечера, при­хо­дили в выход­ные и рабо­тали с энту­зи­азмом. Раз в пол­тора месяца были совеща­ния у дирек­тора, он спраши­вал о состо­я­нии работ и сам пред­лагал идеи.

В кол­лек­тиве был пре­крас­ный климат. Было некое здо­ро­вое сорев­но­ва­ние между отде­лами, но не было конфлик­тов. Куда бы мы ни при­езжали, на любом предпри­я­тии (не только атом­ном) и в мини­стер­стве нас очень хорошо, по-друже­ски встре­чали. Часто воз­ни­кала дружба между раз­ными предпри­я­ти­ями. У нас до сих пор оста­лись друже­ские связи с теми людьми, с кото­рыми мы тогда рабо­тали.

Что каса­ется дис­ци­плины на предпри­я­тии: те, чья работа свя­зана с сек­рет­но­стью, более дис­ци­пли­ни­ро­ванны. Так было и тогда, так оста­ётся и сей­час — я это вижу по сотруд­ни­кам нашей орга­ни­за­ции. Наши началь­ники были эру­ди­ро­ван­ными и здра­во­мыс­лящими людьми, и я к ним отно­сился с большим уваже­нием. Конечно, у началь­ни­ков бывают свои при­чуды. Напри­мер, Нико­лай Михай­ло­вич Царёв, отправ­ляя работ­ни­ков в коман­ди­ровку, гово­рил: не воз­вращай­тесь, пока не будет подпи­сан про­то­кол. А дирек­тору при­нимающего предпри­я­тия подпи­сы­вать про­то­кол часто было некогда, вот мы и сидели в коман­ди­ровке — ждали. Если какой-то вопрос не решался на сред­нем уровне (напри­мер, кон­струкция паро­ге­не­ра­тора не была унифици­ро­вана, и началь­ники отде­лов не могли дого­во­риться между собой), дирек­тор при­нимал воле­вое реше­ние, как делать дальше. Про­ект реак­тор­ной уста­новки рас­сылался всем заин­те­ре­со­ван­ным орга­ни­за­циям, поступали заме­ча­ния, мы на них отве­чали. По итогам соби­ра­лось совеща­ние этих орга­ни­за­ций, и там порой много спо­рили. Иногда про­ти­во­ре­чия реша­лись только на уровне руко­во­ди­те­лей предпри­я­тий.

В работе опыт­ные кол­леги помогали нович­кам. Мои това­рищи быстро про­двига­лись по карьер­ной лест­нице благо­даря сво­ему тру­до­лю­бию и зна­ниям. Жизнь предпри­я­тия — это не только про­из­вод­ствен­ная дея­тель­ность. Чем жили сотруд­ники в те годы? Между про­из­вод­ствен­ной дея­тель­но­стью и сопут­ствующей была связь. Игорь Ива­но­вич Афри­кан­тов и другие руко­во­ди­тели много сил тра­тили на соци­аль­ные вопросы: стро­и­тельство жилья, дет­ских садов, спор­тив­ных сооруже­ний. Это всё было большим стиму­лом для работ­ни­ков.

После Афри­кан­това дирек­то­ром стал Фёдор Михай­ло­вич Митен­ков, и он про­должил раз­ви­вать ОКБМ и в науч­ном, и в соци­аль­ном направ­ле­нии. Он стремился к повыше­нию науч­ного уровня сотруд­ни­ков и даже опыт­ных спе­ци­а­ли­стов обя­зы­вал писать кан­ди­дат­ские и док­тор­ские дис­сер­тации. Он гово­рил: "Даже если это не нужно кон­крет­ным спе­ци­а­ли­стам, это нужно орга­ни­за­ции". Фёдор Михай­ло­вич как спор­тив­ный чело­век внед­рял физ­культуру и спорт на предпри­я­тии. Напри­мер, была вве­дена еже­днев­ная зарядка. Также он интен­сивно взялся за созда­ние базы отдыха на Жигу­лёв­ском море, лыж­ной базы, спор­тив­ного модуля. По вос­кре­се­ньям от нескольких точек города до лыж­ной базы ходили завод­ские авто­бусы. База эта, начавшись с про­стой дере­вен­ской избы, стала обу­стро­ен­ной и современ­ной. Кроме лыж, дирек­тор любил волей­бол и обя­зал всех заниматься этим видом спорта, тре­ни­ро­ваться три­жды в неделю. Атмо­сфера в мини­стер­стве и в управ­ле­нии была очень доб­роже­ла­тель­ная. Можно было пого­во­рить со всеми, вплоть до мини­стра.

Культо­выми фигу­рами для нас были руко­во­ди­тели нашего предпри­я­тия. Игорь Ива­но­вич Афри­кан­тов очень хорошо раз­би­рался в тех­нике и пре­вращал нас в грамот­ных спе­ци­а­ли­стов. При нём предпри­я­тие расши­рило спектр своих про­ек­тов, мы стали про­ек­ти­ро­вать все изде­лия, кото­рые тре­буются для реак­тор­ной уста­новки. Это был нова­тор, бравшийся за про­екты, в кото­рых всё надо было постигать и раз­ра­ба­ты­вать с нуля.

Ана­то­лий Пет­ро­вич Алек­сан­дров имел огром­ное зна­че­ние для нас. Это был чело­век неис­тощимой энергии, больших зна­ний и феноме­наль­ной памяти. Очень вдох­нов­лял при­мер Игоря Васи­лье­вича Кур­ча­това и Ефима Пав­ло­вича Слав­ского. Осо­бенно запом­ни­лось, как они ради дела рис­ко­вали здо­ро­вьем, брали в руки радио­ак­тив­ные детали актив­ной зоны промыш­лен­ного реак­тора, когда те застре­вали и гро­зили полом­кой.

Были среди наших кол­лег неза­у­ряд­ные лич­но­сти. Напри­мер, Вла­ди­мир Серге­е­вич Куль, кото­рый знал ответ, каза­лось, на любой вопрос из обла­сти физики; Юрий Алек­се­е­вич Седов, кото­рый имел огром­ное коли­че­ство изоб­ре­те­ний; Юрий Наумо­вич Чер­номор­дик — уни­каль­ный чело­век, спо­соб­ный решить любую про­блему; бле­стящий ора­тор Алек­сандр Ива­но­вич Мака­ров… Можно очень долго пере­чис­лять талант­ли­вых спе­ци­а­ли­стов, обла­давших выдающи­мися лич­ност­ными каче­ствами, людей, благо­даря кото­рым наша атом­ная отрасль не только сформи­ро­ва­лась и «встала на ноги», но и в даль­нейшем вышла на лиди­рующие миро­вые позиции!