Кисель Татьяна Ароновна

Мы жили в неизвестных городах

В бога­том на события для страны и для нашей семьи 1953 году мы пере­ехали из Бере­зов­ска в закрытый город Сверд­ловск-44. Горо­дов таких в СССР было множе­ство. Они стро­и­лись после войны не только в Рос­сийской Феде­рации, но и во многих брат­ских рес­пуб­ли­ках. Ведь именно после войны были уско­рены работы по созда­нию соб­ствен­ного ядер­ного оружия.

Стро­и­тельством нашего Сверд­лов­ска-44 коман­до­вал Лав­рен­тий Берия. Именно он руко­во­дил атом­ным про­ек­том страны, будучи гла­вой спе­ци­аль­ного коми­тета. В 1949 году Л. П. Берия был у руля и в Сверд­лов­ске-44: фор­си­ро­вал выпуск пер­вой про­дукции завода (обогащен­ный изо­топом урана-235 гек­сафто­рид урана). И к ноябрю она была полу­чена. Пере­числю извест­ные мне фами­лии тех, кто своим талан­том физика, химика, тех­но­лога спо­соб­ство­вал этому событию: Мои­сей Лео­ни­до­вич Райхман, Семен Соло­мо­но­вич Шалый, Иосиф Семе­но­вич Израйле­вич, Яков Аро­но­вич Нис­не­вич, Михаил Ханин, Юрий Мои­се­е­вич Каган, Михаил Абрамо­вич Маркман, Лео­нид Лаза­ре­вич Мойжес, Роальд Вла­ди­ми­ро­вич Эйшин­ский. С Иосифом Семе­но­ви­чем Израйле­ви­чем мне посчаст­ли­ви­лось рабо­тать долгие годы, а с Роаль­дом Эйшин­ским нас свя­зы­вает креп­кая (я надеюсь!) дружба, несмотря на рас­сто­я­ние и раз­ницу в воз­расте.

В июне 1953 года Берия был аре­сто­ван, коми­тет лик­ви­ди­ро­ван, обра­зо­вано Мини­стер­ство Сред­него маши­но­стро­е­ния. Этими стран­ными сло­вами были зашиф­ро­ваны самые сек­рет­ные отрасли промыш­лен­но­сти — атом­ная энерге­тика и про­из­вод­ство атом­ного оружия. От Мин­сред­маша до нынеш­него Роса­тома прой­ден длин­ный путь. Те самые "голу­бые города, у кото­рых назва­ния нет" пережили свой расцвет. "Лихие девя­но­стые" для многих из них стали насто­ящей траге­дией. Кон­чи­лась эпоха "холод­ной войны", нача­лось разоруже­ние. Накоп­лен­ное в огром­ном коли­че­стве оружие стало ненуж­ным, а его про­из­вод­ство было пре­кращено.

"Мега­тонны в Мега­ватты" — этот совмест­ный рос­сийско-аме­ри­кан­ский ядер­ный про­ект обер­нулся для одних закрытых горо­дов и предпри­я­тий процве­та­нием, а для других — пол­ной нище­той. В те же девя­но­стые закрытые города полу­чили офици­аль­ные назва­ния, их нанесли на карту, рас­сек­ре­тили почти все тайны, слова "уран", "изо­топы" стали сво­бодно про­из­но­сить и писать. В интер­нете теперь у этих горо­дов есть свои сайты, где обсуж­даются про­из­вод­ствен­ные и город­ские ново­сти. Появи­лись и свои твор­че­ские стра­нички, лирика закрытых горо­дов. В основ­ном это дет­ское твор­че­ство, ребята пишут стихи о своем маленьком, но любимом городе, рисуют трога­тельно и талант­ливо пре­крас­ную уральскую и сибир­скую при­роду.

При­веду одно из сти­хо­тво­ре­ний, правда, совсем не дет­ское. Его автор — леген­дар­ный дирек­тор Ангар­ского атом­ного ком­би­ната Вик­тор Федо­ро­вич Новокше­нов.

Мы жили в неиз­вест­ных горо­дах,

В Сибири, Под­мос­ко­вье, на Урале.

Сюда нас заво­зили впо­пы­хах,

Отсюда выезжать не раз­решали.

Не выби­рали здесь мы гор­со­вет,

Здесь наши письма веж­ливо читали.

Каза­лось, здесь совет­ской вла­сти нет.

Но здесь-то мы ее как раз и защищали.

Мы жили здесь на страш­ных ско­ро­стях,

В работе спа­ян­ные креп­кой друж­бой.

И пер­выми держали в емко­стях

Могу­чее и гроз­ное оружие.

Мы пер­выми узрели на блоч­ках

Сия­нье неба, неба голу­бого.

И про­ве­ряли на своих боках

Зна­че­ние " эффекта Черен­кова ".

КОГДА ОТКРОЮТ ЭТИ ГОРОДА,

О них напишут небыли и были,

О нас, о нас вы вспом­ните тогда:

Мы в них рабо­тали, рабо­тали и жили!

Велик соблазн и дальше гово­рить об атом­ной отрасли, о ее людях, ее про­блемах, ее прошлом, насто­ящем и непо­нят­ном будущем. Ведь "мир­ному" и не очень мир­ному атому я отдала более 40 лет! Но выше я уже упомя­нула о том, что очень многих сек­ре­тов больше нет. Так что если кому-то инте­ресна эта тема­тика — добро пожа­ло­вать в интер­нет, на сайт Роса­тома. Тем более, что на этих стра­ни­цах я буду вновь и вновь воз­вращаться в маленький горо­док, зате­рявшийся в Уральских горах. "КОГДА ОТКРОЮТ ЭТИ ГОРОДА" — не сбы­лось! Города открыли лишь вир­ту­ально. А в реаль­но­сти они сохра­нили про­пуск­ной режим, КПП на въезде, про­верку докумен­тов, слож­ную раз­реши­тель­ную систему въезда для тех, кто там не про­жи­вает.

Однако пора вер­нуться в 1953 год, когда я, конечно, не знала и не понимала, что это такое — "сред­нее маши­но­стро­е­ние". А вот пре­имуще­ства жизни в "закрытом городе" были понятны даже ребенку. Во-пер­вых, мы почти сразу же полу­чили отдель­ную двух­ком­нат­ную квар­тиру! В доб­рот­ном кирпич­ном доме (стро­или плен­ные немцы). Этот дом на улице Круп­ской, так же, как и его другие собра­тья, благопо­лучно суще­ствует и поныне.

Полу­че­ние квар­тиры — радость необы­чай­ная! Тем более что у меня уже появи­лась маленькая сест­ренка — Женька. В нашей новой квар­тире (по нынеш­ним мер­кам более чем скром­ной) с комфор­том разме­сти­лись пять чело­век: роди­тели, мы с сест­рен­кой и бабушка Хася, мать отца. У бабушки была "отдель­ная ком­ната" — ее кро­вать поста­вили на кухне, под ков­ри­ком с лебе­дями. Это место было самым теп­лым и уют­ным в квар­тире. Если мы болели, то отлежи­ва­лись на бабуш­ки­ной кро­вати, под ков­ри­ком. "Зави­до­вать" было чему: в квар­тире было цен­траль­ное отоп­ле­ние, водо­про­вод, туа­лет и насто­ящая рос­кошь — большая ванна. Правда, воды горя­чей не было, и для ее под?%