Обращение к сайту «История Росатома» подразумевает согласие с правилами использования материалов сайта.
Пожалуйста, ознакомьтесь с приведёнными правилами до начала работы

Новая версия сайта «История Росатома» работает в тестовом режиме.
Если вы нашли опечатку или ошибку, пожалуйста, сообщите об этом через форму обратной связи

Участники проекта /

Камордин Станислав Иванович

Уче­ный, спе­ци­а­лист по «сухим» мето­дам кон­вер­сии гек­сафто­рида урана до диок­сида урана. Окон­чил Мос­ков­ский инсти­тут цвет­ных метал­лов и золота им. М. И. Кали­нина. Кан­ди­дат тех­ни­че­ских наук, ведущий науч­ный сотруд­ник АО «ВНИ­ИНМ им Боч­вара», лау­реат Госу­дар­ствен­ной премии РФ.
Камордин Станислав Иванович

В Мин­сред­маш я при­шел, будучи сту­ден­том метал­лурги­че­ского факуль­тета. Как раз в то время вышло рас­по­ряже­ние Ста­лина о под­боре спе­ци­а­ли­стов дан­ной обла­сти в научно-иссле­до­ва­тельские инсти­туты. При­няли меня на работу уди­ви­тельно быстро. Не успел я сдать документы в отдел кад­ров, как при­каз о моем зачис­ле­нии был уже подпи­сан. Мест в общежи­тии не было, нам сняли квар­тиру, чуть позже мы пере­ехали в общежи­тие. Из нашего инсти­тут­ского выпуска в метал­лурги­че­скую лабо­ра­то­рию инсти­тута ото­брали сразу шесть чело­век. Учеб­ная жизнь про­должи­лась и на работе. Каж­дый месяц мы про­во­дили кол­ло­кви­умы, гото­вили доклады по нашим науч­ным рабо­там. Пер­вый мой доклад был посвящен диплом­ной экза­ме­наци­он­ной работе, над кото­рой я рабо­тал в инсти­туте. Вза­имо­от­ноше­ния в лабо­ра­то­рии были очень инте­рес­ными. У нас рабо­тали насто­ящие асы сво­его дела. При этом у каж­дого был свой под­ход к той или иной про­блеме, свой метод иссле­до­ва­ния. В лабо­ра­то­рии обра­зо­ва­лись отдель­ные науч­ные группи­ровки по инте­ре­сам и взгля­дам, иногда даже дохо­дило до внут­рен­них меж­до­усо­биц. Стоит отме­тить, что у опыт­ных, знающих работ­ни­ков отноше­ние к моло­дежи было очень доб­роже­ла­тель­ное. Мы как моло­дые сотруд­ники в работе сле­до­вали основ­ному тогда принципу работы в инсти­туте — само­сто­я­тель­но­сти. Выпол­нять работу только по ука­за­нию началь­ника было не при­нято. Полу­чив задачу, мы могли сами выбрать метод иссле­до­ва­ния, само­сто­я­тельно искать пути реше­ния. Проще говоря, у нас была сво­бода мыс­лей, не было услов­но­стей, однако результат все­гда спраши­вали строго и вовремя.

Я счи­таю, что мне очень повезло. Пер­выми моими руко­во­ди­те­лями были женщины, а женщины все­гда видят и высоко оце­ни­вают доб­ро­со­вест­ность, само­сто­я­тель­ность и ответ­ствен­ность. Я все­гда при­держи­вался именно этих принци­пов, поэтому отноше­ния с руко­во­ди­те­лями у меня скла­ды­ва­лось хорошие. Люди все были обра­зо­ван­ные, культур­ные. Рабо­тали на общий результат: результат инсти­тута и уважа­емого руко­вод­ства. В нашей лабо­ра­то­рии номер 5 были свои тра­диции. Часто в выход­ные мы соби­ра­лись всей лабо­ра­то­рией и выезжали на при­роду. Все празд­ники мы про­во­дили вме­сте в теп­лой друже­ской обста­новке. Эти совмест­ные меропри­я­тия заметно спло­тили наш науч­ный кол­лек­тив. А как мы знаем, работа в твор­че­ской атмо­сфере все­гда при­но­сит лучший результат.

Уди­ви­тельно то, что опыт­ным спе­ци­а­ли­стом я почув­ство­вал себя с пер­вого года своей работы в Мин­сред­маше. Это было возмож­ным благо­даря чет­кой работе системы роста кад­ров, това­рище­ской атмо­сфере. Довольно быстро я полу­чил долж­ность млад­шего науч­ного сотруд­ника. После всех реорга­ни­за­ций я со своей гид­рид­ной тема­ти­кой был пере­ве­ден в другую лабо­ра­то­рию. Можно ска­зать, что спе­ци­а­ли­стов вели и раз­ви­вали. Позже я полу­чил возмож­ность опро­бо­вать свои зна­ния и на про­из­вод­стве. Пройдя по всем ступень­кам, попро­бо­вав себя на раз­лич­ных про­фес­си­о­наль­ных попри­щах, я стал опыт­ным спе­ци­а­ли­стом, про­фес­си­о­на­лом сво­его дела. При­хо­ди­лось очень много рабо­тать с гид­ри­дом берил­лия, кото­рый при воз­действии с вла­гой взры­ва­ется. Рабо­тать можно было только в камере. При обра­ботке камеры мне при­ш­лось поста­вить колбу с веще­ством в вытяж­ной шкаф, а сотруд­ница слу­чайно плес­нула воды, и всё заго­ре­лось. Полу­чали мы гид­рид берил­лия в эфире, а колбы с узкими гор­лыш­ками сто­яли в этой же вытяж­ной камере. Я хва­тал эти колбы за гор­ло­вину и вытас­ки­вал их на без­опас­ное рас­сто­я­ние. Началь­ница моя убежала за помощью, и мне при­ш­лось одному тушить огонь. Пожар­ные из мини­стер­ства при­е­хали уже позже. Я, весь в копоти, в обго­ревшем халате встре­чал пожар­ных. Чело­ве­че­ский фак­тор все­гда суще­стве­нен.

Осо­бых риту­а­лов, сложившихся у нас в инсти­туте, не было. Работа была нашей религией, увле­че­нием, жиз­нью. К более старшим кол­легам обраща­лись на «вы», между собой обща­лись, конечно, более неформально. Стиль обще­ния был совершенно обык­но­вен­ный. В сто­ло­вую мы ходили небольшими компа­ни­ями, в основ­ном соби­ра­лись группы по инте­ре­сам. Тема­тику работ вне стен лабо­ра­то­рии никогда не обсуж­дали. Сек­рет­ность пер­вой формы обя­зы­вала быть скром­ней. К этому нас при­учили еще с инсти­тута. Не могу ска­зать, что это веч­ное мол­ча­ние довлело над нами, нет. Мы про­сто были дис­ци­пли­ни­ро­ван­ными и понимали всю важ­ность процесса, в кото­рый вовле­чены. Мне, кстати ска­зать, уда­лось застать на работе людей, кото­рые участ­во­вали в созда­нии пер­вой атом­ной и пер­вой водо­род­ной бомбы. Они рас­ска­зали мне исто­рию из жизни, кото­рая очень ярко харак­те­ри­зует осо­бен­но­сти закрыто­сти нашей тема­тики.

После успешно про­ве­ден­ных испыта­ний взрыва атом­ной бомбы Пра­ви­тельство СССР выдало уче­ным путевки на юг. На отдыхе, как мы все знаем, обще­ния не избежать, при­хо­ди­лось отве­чать и на вопрос, где рабо­та­ешь. При­думан­ные ответы часто при­во­дили к про­долже­нию разго­вора и к новым вопро­сам, отве­тов на кото­рые у наших уче­ных, как пра­вило, не было. В общем, «нормаль­ные» люди зача­стую при­нимали героев нашей отрасли за шар­ла­та­нов. Что каса­ется одежды, то кроме белого халата похва­статься было нечем. О пре­стиже, карьере мы тогда и не думали. Мы про­сто рабо­тали на результат. Высо­кие долж­но­сти зача­стую не под­ра­зуме­вают науч­ной иссле­до­ва­тельской работы, а для меня такая работа была и оста­ется самой цен­ной.

Награды, премии, зва­ния — в нашем инсти­туте все­гда это было. Любую награду, защиту мы все­гда празд­но­вали в ресто­ране, позже — уже на тер­ри­то­рии инсти­тута. В те времена суще­ство­вала балль­ная система. Мы наби­рали нуж­ное число бал­лов, чтобы полу­чить премию (балл за внед­ре­ние, балл за полу­че­ние награды). Как воен­ные лет­чики наби­рают сби­тые само­леты. Достиже­ние каж­дого — это достиже­ние инсти­тута, нашей науки. Учи­ты­вая, что тогда заня­тие нау­кой при­вет­ство­ва­лось и было пре­стиж­ным, каж­дый из нас мог спо­койно и вдум­чиво рабо­тать на результат, не отвле­ка­ясь на что-то посто­рон­нее. Все наши пла­нерки и совеща­ния пред­став­ляли собой тех­ни­че­ские советы. Еже­квар­тально мы состав­ляли план работы и каж­дые три месяца отчи­ты­ва­лись о результа­тах, каж­дая группа по своей тема­тике. Кроме того, каж­дую неделю внутри нашей лабо­ра­то­рии мы про­во­дили кол­ло­кви­умы. Тема­тику зада­вало начальство, мы сами также могли опре­де­лить тему для обсуж­де­ния, подго­то­вить доклад. Лекции, семи­нары — это было обя­за­тельно. Как же мы спо­рили! А иногда при­хо­ди­лось откры­вать спра­воч­ники и вни­кать в пред­мет дис­кус­сии — тема­тика очень раз­ная у нас в инсти­туте. Так спор или дис­кус­сия выхо­дили за рамки семи­нара и рас­тяги­ва­лись во времени. Актив­ность наших уче­ных про­яв­ля­лась не только на тех­со­ве­тах, совеща­ниях и кол­ло­кви­у­мах. Мы отды­хали очень весело. Посто­ян­ные встречи, вечера в клубе, празд­но­ва­ние юби­леев, дней рож­де­ния. Хороший отдых — основа для про­дук­тив­ной работы.

Мин­сред­маш, на мой взгляд, это самая авто­ри­тет­ная орга­ни­за­ция. Куда бы я не при­езжал, имея пер­вый допуск, меня все­гда встре­чали с рас­про­стер­тыми объя­ти­ями. Все счи­тали, что Мин­сред­маш все­могущ, его ресурсы безгра­ничны, как и вли­я­ние. Это было мифом того времени, и потому каж­дый из нас за пре­де­лами отрасли ста­но­вился неким мифи­че­ским героем. Но мы действи­тельно иногда делали невозмож­ное, под­держи­вая тем самым ска­зоч­ное реноме Мин­сред­маша. Уче­ному, кото­рый всю свою жизнь отдал науке, ухо­дить на пен­сию зача­стую очень тяжело. Я до сих пор каж­дую ночь во сне вижу те про­екты, кото­рые не успел закон­чить.