Обращение к сайту «История Росатома» подразумевает согласие с правилами использования материалов сайта.
Пожалуйста, ознакомьтесь с приведёнными правилами до начала работы

Новая версия сайта «История Росатома» работает в тестовом режиме.
Если вы нашли опечатку или ошибку, пожалуйста, сообщите об этом через форму обратной связи

Участники проекта /

Хазанов Герман Ефимович

Вете­ран Смо­лен­ской АЭС, вете­ран труда, вете­ран атом­ной энерге­тики и промыш­лен­но­сти, вете­ран атом­ной энерге­тики
Хазанов Герман Ефимович

После окон­ча­ния желез­но­до­рож­ного тех­ни­кума я рабо­тал на ремонте путе­вого хозяйства в Куз­бассе. В это время аги­таци­он­ная бригада из Том­ского поли­тех­ни­че­ского инсти­тута наби­рала на местах аби­ту­ри­ен­тов для физико-тех­ни­че­ского факуль­тета. Атом­ной отрасли срочно тре­бо­ва­лись кадры. Нужно было в сжа­тые сроки гото­вить моло­дежь для вновь и вновь откры­вающихся направ­ле­ний.

Команда ТПИ была столь крас­но­ре­чива, что смогла убе­дить очень много народу. Тут же орга­ни­зо­вали выезд­ную сес­сию. Решил попро­бо­вать и я. Экза­мены сдал успешно и из глав­ного меха­ника «пере­ква­лифици­ро­вался» в сту­дента — будущего инже­нера-атомщика.

Дека­ном физ­теха был Петр Лапин, выдающа­яся лич­ность, принци­пи­аль­ный чело­век, силь­ный науч­ный дея­тель. При­шед­ший в препо­да­ва­ние с реаль­ного про­из­вод­ства, он пре­красно вла­дел ситу­ацией, знал потреб­но­сти. Для своих под­опеч­ных был отлич­ным настав­ни­ком. Как писал Михаил Лер­мон­тов: «Слуга царю, отец сол­да­там…». Сту­денты хотели быть похожими на сво­его декана.

Пер­вым моим местом работы стал Алма-Атин­ский инсти­тут высо­ких энергий Ака­демии наук СССР. Мест­ные жители назы­вали его Кос­мо­станцией. Мне пору­чили закрытое «от посто­рон­них глаз и ушей» направ­ле­ние, кото­рое только начи­нали осва­и­вать, — изго­тов­ле­ние ядер­ных теп­ло­вы­де­ляющих элемен­тов прямого пре­об­ра­зо­ва­ния теп­ло­вой энергии в элек­три­че­скую. Сей­час они исполь­зуются в малога­ба­рит­ных кос­ми­че­ских аппа­ра­тах.

Мы облу­чали точно такие же таб­летки, какие исполь­зуют в твэ­лах промыш­лен­ных реак­то­ров. Только их актив­ность была намного меньше. Потом из них на спе­ци­аль­ных стен­дах ядер­ного реак­тора (отно­си­тельно небольшом обо­ру­до­ва­нии, помещавшемся в небольшой ком­нате) учи­лись полу­чать теп­ло­вую энергию и напрямую пре­об­ра­зо­вы­вать в элек­три­че­скую.

В 1975 году я с семьей уехал на стро­и­тельство Смо­лен­ской АЭС. Я начи­нал тру­до­вой путь на новом месте в совершенно незна­комой для меня сфере дея­тель­но­сти. При­хо­ди­лось комплек­то­вать пер­вый энерго­блок. Рабо­тал я в отделе обо­ру­до­ва­ния под руко­вод­ством очень опыт­ного и ква­лифици­ро­ван­ного спе­ци­а­ли­ста Андрея Куроч­кина. Был старшим инже­не­ром группы комплек­тации нестан­дарт­ного обо­ру­до­ва­ния, позже возгла­вил ее. Супруга Люд­мила при­ступила к созда­нию диагно­сти­че­ской лабо­ра­то­рии в медико-сани­тар­ной части Дес­ногор­ска, была ее пер­вой заве­дующей. Через несколько лет, когда все было орга­ни­зо­вано, она при­со­еди­ни­лась к кол­лек­тиву атом­ной станции, устро­и­лась лабо­ран­том в хими­че­ский цех.

Зона моей ответ­ствен­но­сти постепенно пере­шла в более при­выч­ное в про­фес­си­о­наль­ном смысле русло. Став старшим инже­не­ром отдела ядер­ной без­опас­но­сти, я кон­тро­ли­ро­вал герме­тич­ность обо­ло­чек теп­ло­вы­де­ляющих сбо­рок (ТВС). Серьез­ное дело, есть учесть, что разгерме­ти­за­ция гро­зит повыше­нием ради­аци­он­ной актив­но­сти кон­тура много­крат­ной при­ну­ди­тель­ной цир­ку­ляции, а зна­чит, и ухуд­ше­нием ради­аци­он­ной обста­новки. Нужно было с помощью спе­ци­аль­ного обо­ру­до­ва­ния обна­ружи­вать про­блему на самой ран­ней ста­дии. На заводе в Элек­тро­стали, где выпус­кают ТВС, брак иногда слу­чался.

Вообще отдел ядер­ной без­опас­но­сти как только не назы­вают: и "серые кар­ди­налы", и "тене­вое пра­ви­тельство". Кол­лек­тив этого под­раз­де­ле­ния пла­ни­рует перегрузки, выпол­няет гра­ду­и­ровку дат­чи­ков энерго­вы­де­ле­ния, кон­тро­ли­рует состо­я­ние гра­фи­то­вой кладки, каналь­ной части реак­тора. Все, что видит ВИУР на пане­лях БЩУ, — наша работа и ответ­ствен­ность. Если силь­ный ОЯБ, зна­чит, на атом­ной станции все спо­койны. Поэтому у нас не может быть слу­чай­ных людей, только про­фес­си­о­налы, внима­тель­ные, тол­ко­вые спе­ци­а­ли­сты. Руко­во­ди­тели были с большим опытом за пле­чами: Павел Коро­тов­ских при­е­хал с Бело­яр­ской АЭС, Лео­нид Зина­ков раньше тру­дился на стро­и­тельстве атом­ных под­вод­ных лодок в Севе­ро­двин­ске.

Я свою дея­тель­ность в отделе ядер­ной без­опас­но­сти окон­чил началь­ни­ком лабо­ра­то­рии. Потом еще несколько лет рабо­тал в учебно-тре­ни­ро­воч­ном под­раз­де­ле­нии. Экс­тремаль­ная ситу­ация сложи­лась одна­жды на пер­вом энерго­блоке. Это было в 80-х. После ремонта и промывки несколько ТВС закли­нили из-за попа­да­ния метал­ли­че­ской стружки. Зазор между теп­ло­вы­де­ляющей сбор­кой и кана­лом очень небольшой, и извлечь посто­рон­ние пред­меты чрез­вы­чайно трудно. Конечно, до раз­рыва дело не дошло, но пому­чи­лись изрядно, попо­тели. Блок оста­но­вили и, пока не устра­нили про­блему, не поки­дали рабо­чих мест ни днем, ни ночью. Каж­дые сутки про­стоя — минус 24 млн кВт часов элек­троэнергии. Сами понима­ете, такое никогда не при­вет­ству­ется.

Энерге­ти­че­ский пуск пер­вого энерго­блока Смо­лен­ской АЭС при­шелся на декабрь, был при­уро­чен к про­фес­си­о­наль­ному празд­нику — Дню энерге­тика. До этого, есте­ственно, элек­три­че­ства и тепла на соб­ствен­ные нужды не было. Холод. Замер­зали. В один из дней старший началь­ник смены станции Дмит­рий Кри­вой в жур­нале рас­по­ряже­ний на блоч­ном щите напи­сал, обраща­ясь к опе­ра­тив­ному пер­со­налу по фами­лиям: «Полу­чить валенки». Теперь такое даже пред­ста­вить сложно.

Страна стране рознь. В Рос­сии — холод­ный климат. В такой ситу­ации нет ничего надеж­нее АЭС, ничто не заме­нит атом­ные энерго­ге­не­ри­рующие мощ­но­сти. Им не страшны самые суро­вые морозы, любые при­род­ные ката­клизмы. Атом­ные станции спо­собны обес­пе­чить элек­три­че­ством целые реги­оны при любых усло­виях.

Доста­точно вспом­нить слу­чай, как Ленинград­ская АЭС спасла от замер­за­ния север­ную сто­лицу. Темпе­ра­тура воз­духа в ту зиму пони­зи­лась до — 40 С0. Теп­ло­вые станции ава­рийно оста­нав­ли­ва­лись — замер­зали котлы, топ­ли­вопо­дача. Как след­ствие — в квар­ти­рах, шко­лах, поли­кли­ни­ках, учре­жде­ниях остыли бата­реи. Люди стали вклю­чать все­возмож­ные элек­тропри­боры: плитки, утюги, лампочки. Из-за перегрузки «выле­тали» под­станции. Нача­лась мас­со­вая эва­ку­ация насе­ле­ния. Если бы Ленинград­ская АЭС не взяла всю элек­три­че­скую нагрузку на себя, трудно пред­ста­вить, чем это могло закон­читься.

Еще один при­мер. АЭС в Иране, кото­рую достра­и­вала Рос­сия, не постра­дала от зем­ле­тря­се­ния большой раз­ру­ши­тель­ной силы, а ведь эпицентр был в 70 километ­рах. Кстати, зем­ле­тря­се­ние в Спи­таке тоже никак не повли­яло на нормаль­ную экс­плу­а­тацию Армян­ской АЭС.

Думаю, у нашей страны аль­тер­на­тивы нет. На долю АЭС должно при­хо­диться не менее 20% общего про­из­вод­ства элек­троэнергии. Хотя в неко­то­рых стра­нах этот процент зна­чи­тельно выше. Во Франции — 70%.

Раз­ви­тию отрасли не помешает ничего, кроме недо­статка финан­сов. Стро­и­тельство одного энерго­блока тре­бует 5 млрд. И пока Роса­том не в силах стро­ить без помощи госу­дар­ства. Срок окупа­емо­сти — до 15 лет. К тому же упали цены на нефть. А теп­ло­вой блок-мил­ли­он­ник можно постро­ить за год-два. Так что эко­номи­че­ская состав­ляющая имеет очень большой вес, и осо­бенно в период спада промыш­лен­но­сти.