Обращение к сайту «История Росатома» подразумевает согласие с правилами использования материалов сайта.
Пожалуйста, ознакомьтесь с приведёнными правилами до начала работы

Новая версия сайта «История Росатома» работает в тестовом режиме.
Если вы нашли опечатку или ошибку, пожалуйста, сообщите об этом через форму обратной связи

Участники проекта /

Эпатова Нинель Михайловна

Выпуск­ница МЭИС. Рабо­тала в НИИ-9, на ком­би­нате №817 (ПО «Маяк») инже­не­ром, началь­ни­ком смены. С 1953 г. рабо­тала в ФЭИ (г. Обнинск) началь­ни­ком сек­тора мет­ро­логи­че­ского кон­троля. Почет­ный граж­да­нин Обнин­ска, член Рос­сийского союза про­фес­си­о­наль­ных лите­ра­то­ров.
Эпатова Нинель Михайловна

Я так хорошо помню тот майский день, что кажется, это было вчера. Помню, как пых­тел паро­вик, на кото­ром мы при­е­хали из Москвы, оста­но­вившись возле кро­хот­ного стро­е­ния, изоб­ражавшего вок­зал, о чем гово­рила надпись над фаса­дом — "Станция Обнин­ское". Выйдя из вагона, я не могла надышаться воз­ду­хом, таким вкус­ным и лес­ным. Все радо­вало и все­ляло надежды: и рос­кош­ный лес, через кото­рый нам пред­сто­яло идти, и бли­зость Москвы после пяти­лет­ней раз­луки с ней, и отсут­ствие почти тюрем­ного, вер­нее, лагер­ного режима Челя­бин­ска-40, то есть зоны, оцеп­лен­ной колю­чей про­во­ло­кой.

Осо­бенно радо­вала возмож­ность ездить куда угодно по СССР, встре­чаться со зна­комыми и род­ными. Все это после "соро­ковки" каза­лось нам чудом. Но если честно, то сна­чала уезжать нам оттуда (мы жили на Татыше, в поселке №2 Челя­бин­ска-40 и рабо­тали на ПО «Маяк») не очень-то и хоте­лось. Жаль было поки­дать работу, дру­зей, насижен­ное гнездо, рас­ста­ваться с большой, хорошо обстав­лен­ной квар­ти­рой. Я на всю жизнь запом­нила, как взды­хал мой муж, доста­вая из сер­ванта посуду, сер­визы — все при­ш­лось про­дать за бесце­нок или раз­дать. А на новом месте все пред­сто­яло начи­нать сна­чала.

Однако пер­вые впе­чат­ле­ния убе­дили нас в том, что "рево­люция сто­ила жертв". Мы были рады обнин­ской земле. Дочку Люд­милу мы оста­вили на время у роди­те­лей мужа под Моск­вой, в Оби­ра­ловке (ст. Желез­но­до­рож­ная) — той самой, где Лев Тол­стой "бро­сил" под поезд Анну Каре­нину. И вот в яркий сол­неч­ный день сидели мы в пали­сад­нике школы им. Шац­кого и ждали про­пус­ков в зону лабо­ра­то­рии "В" (будущего ФЭИ), кото­рая начи­на­лась неда­леко от этой школы. Мы — это несколько семей, при­е­хавших одно­временно из Челя­бин­ска-40 (кроме нашей семьи, еще Вла­ди­ми­ровы, Ива­новы и другие). Конечно, тогда мы не знали, что наше появ­ле­ние на обнин­ской земле было свя­зано с изме­не­нием при­ме­не­ния атом­ной энерге­тики. Не знали мы и того, что этот год был ознаме­но­ван при­ез­дом на объект «В» множе­ства новых спе­ци­а­ли­стов — учё­ных и инже­не­ров, что здесь начали созда­ваться кадры будущих мон­таж­ни­ков и экс­плу­а­таци­он­ни­ков АЭС.

Работы по созда­нию АЭС и энерге­ти­че­ских уста­но­вок для под­ло­док и их назем­ных про­то­типов нача­лись ещё в мае 1950 года, после выхода поста­нов­ле­ния СМ СССР «О научно-иссле­до­ва­тельских и экс­пе­римен­таль­ных рабо­тах по исполь­зо­ва­нию атом­ной энергии для мир­ных целей». С большой груп­пой пер­вых промыш­лен­ных про­фес­си­о­на­лов в атом­ной энерге­тике при­е­хали и мы. Не знали мы, что и нам суж­дено участ­во­вать в пуске пер­вой в мире АЭС. Таким обра­зом, атом­ная энерге­тика меняла своё направ­ле­ние, и на Пят­кин­ском поле, на берегу Протвы уже нача­лась подго­товка промплощадки. После строгого челя­бин­ского режима мы были радостно опья­нены сво­бо­дой. И эта маленькая зона, в кото­рой рас­по­лагался ФЭИ того времени, и часть жилых домов каза­лись нам не насто­ящими. Настро­е­ние было пре­крас­ное, несмотря на то, что у нас не было ни квар­тиры, ни мебели — при­е­хали лишь с двумя чемо­да­нами. Мы были полны впе­чат­ле­ний от уви­ден­ного в поселке Мало­я­ро­сла­вец-1 (будущий Обнинск). Посё­лок был не больше Татыша и фак­ти­че­ски завершался водо­напор­ной баш­ней, тогда еще нуж­ной и благо­устро­ен­ной. Очень понра­ви­лась нам дорога от вок­зала до начала поселка. Осо­бенно запом­ни­лась сосна-лира, кото­рая, к сча­стью, сохра­ни­лась на про­спекте Ленина и по сей день. Сей­час я смею назвать ее одним из сим­во­лов Обнин­ска, так как знаю, насколько высок твор­че­ский потенциал города, как много в нем хороших поэтов, музы­кан­тов, певцов. Это было как бы про­ро­че­ство при­роды...

А тогда, полу­чив про­пуска, мы ока­за­лись в отделе кад­ров ФЭИ. Встре­тил нас инспек­тор по кад­рам Нико­лай Зажигин, зна­комый нам по работе на "Маяке". И здесь, как когда-то в НИИ-9, траги­коми­че­ские обсто­я­тельства искри­вили тра­ек­то­рию моего тру­до­вого пути, неожи­данно напра­вив его совсем в другую сто­рону. Правда, коми­че­скими эти обсто­я­тельства кажутся мне сей­час, на рас­сто­я­нии, а тогда они выгля­дели неожи­данно непри­ят­ными.

Н. Зажигин при­гла­сил меня на встречу с будущим док­то­ром тех­ни­че­ских наук и про­фес­со­ром Львом Алек­сан­дро­ви­чем Мата­ли­ным. Тогда Мата­лин был науч­ным сотруд­ни­ком и руко­во­дил кол­лек­ти­вом, основ­ная задача кото­рого состо­яла в раз­ра­ботке и при­ме­не­нии изме­ри­тель­ной ядер­ной элек­тро­ники. Каза­лось бы, после моего про­из­вод­ствен­ного опыта в НИИ-9 и на ПО «Маяк» это была для меня самая под­хо­дящая работа. Но — увы! Роко­вой ока­за­лась эта встреча в отделе кад­ров ФЭИ. Л. Н. Мата­лину не вну­шили дове­рия мои "цыган­ские сережки, бле­стящие глаза, яркий кра­си­вый наряд" (так он потом при­знался мне). А Лев Нико­ла­е­вич в ту пору стра­дал жено­не­на­вист­ни­че­ством в обла­сти научно-про­из­вод­ствен­ных отноше­ний, счи­тая, что внеш­няя при­вле­ка­тель­ность, ум и уме­нье рабо­тать — вещи несовме­стимые. И потому, довольно бесце­ре­монно огля­дев меня, он стал меня экза­ме­но­вать, задав свой корон­ный "жен­ский" вопрос: "Как рабо­тает катод­ный повто­ри­тель?". В общем, при­нял все меры, чтобы напугать меня, "напу­стил туману". Я не очень-то испуга­лась: к тому времени у меня за пле­чами был пяти­лет­ний про­из­вод­ствен­ный стаж (началь­ник смены радиомет­ри­стов на плу­то­ни­ево-метал­лурги­че­ском заводе № 20, инже­нер управ­ле­ния одного из пер­вых промыш­лен­ных реак­то­ров — «АВ»), и я знала себе цену. Но мата­лин­ская бесце­ре­мон­ность про­из­вела на меня такое оттал­ки­вающее впе­чат­ле­ние, что я бук­вально через пол­часа дала согла­сие Е. С. Сыромят­ни­ко­вой, началь­нику отдела КИПа Глав­ного корпуса (ГК) ФЭИ, рабо­тать у нее. Поступок был непро­думан­ный! Знай бы я тогда, что судьба впо­след­ствии все равно при­ве­дет меня в отдел Мата­лина и что, по сути дела, его бесце­ре­мон­ность была без­обид­ной — про­сто он очень строго и разумно под­би­рал кадры! И согла­сись я тогда, мы бы с ним нашли общий язык. И не при­ш­лось бы мне опять осва­и­вать новую, совершенно незна­комую про­фес­сию, кото­рой я отдала впо­след­ствии два­дцать пять лет, то есть всю свою про­из­вод­ствен­ную дея­тель­ность в ФЭИ.

Ека­те­рина Степа­новна Сыромят­ни­кова была невы­со­кая седая женщина, много курившая, отчего пальцы её пра­вой руки и выступающие круп­ные верх­ние зубы были жел­тыми. Улы­ба­ясь, она пред­ложила мне: "Как вы смот­рите на работу по эта­ло­ни­ровке при­бо­ров?". Я обра­до­ва­лась, не уточ­нив даже, о каких при­бо­рах кон­кретно идет речь и, подумав, что речь идет о дозимет­ри­че­ских и радиомет­ри­че­ских при­бо­рах, вос­клик­нула: "Конечно, согласна! Это моя про­фес­сия!". А ока­за­лось? Еще одна потеря! Из спо­соб­ного грамот­ного инже­нера-радиофи­зика я пре­вра­ти­лась в "киповца" (КИП — кон­трольно-изме­ри­тель­ные при­боры). И, что еще досад­нее, с самого начала мне при­дется заниматься элек­тро­изме­ре­ни­ями, кото­рые я знала хуже всего, да еще вдо­ба­вок и терпеть не могла...

Не успела я осво­иться на новом месте, как меня вызвал к себе тогдаш­ний зам­ди­рек­тора инсти­тута Андрей Капи­то­но­вич Кра­син, чтобы узнать: что это за инже­нер-радист, с таким про­из­вод­ствен­ным стажем решивший доб­ро­вольно похо­ро­нить себя в КИПе, отка­завшись от науч­ной дея­тель­но­сти? Он стал снова пред­лагать мне заняться радиофи­зи­кой, но образ Мата­лина был ещё слиш­ком жив в моей душе, и я нао­трез отка­за­лась. Тогда Андрей Капи­то­но­вич, с уче­том моего стажа в Челя­бин­ске-40, назна­чил меня началь­ни­ком сек­тора госпо­верки КИПа с окла­дом 1600 руб­лей! Напоми­наю, что на ПО «МАЯК» Челя­бин­ска-40 я была началь­ни­ком смены радиомет­ри­стов и инже­не­ром по управ­ле­нию реак­то­ром с более высо­ким окла­дом.

Каким запом­нился мне заме­ча­тель­ный чело­век и вели­кий учё­ный Андрей Капи­то­но­вич Кра­син... Сред­него роста, свет­ло­во­ло­сый, с яркими голу­быми гла­зами, с румянцем на щеках, с при­ят­ными чер­тами лица, он напоми­нал рус­ского барина, дво­ря­нина. Поражал своей доб­ро­той и внима­нием к каж­дому спе­ци­а­ли­сту.

В начале своей дея­тель­но­сти я очень часто обраща­лась к А. К. Кра­сину за помощью и сове­том. И он все­гда и во всём мне помогал. Одна­жды, когда я выхо­дила из каби­нета Кра­сина, в при­ём­ной я встре­тила Л. Мата­лина, кото­рый, при­вет­ствуя меня, ска­зал: «А зря вы стру­сили! Вот сегодня ко мне при­шла дама, в отли­чие от вас, сме­лая: утвер­ждала, что всё может» Как я узнала впо­след­ствии, этой дамой ока­за­лась Мария Пав­ловна Пес­кова (деви­чья фами­лия Ильина). Но в начале 1954 года она пере­шла из отдела Мата­лина к нам в КИП с клич­кой, очень нелест­ной для её про­из­вод­ствен­ной харак­те­ри­стики. «Ох уж этот Мата­лин! — подума­лось мне тогда. — Вот как, ока­зы­ва­ется, рис­ко­ванно рабо­тать женщи­нам под его нача­лом».

Итак, я стала началь­ни­ком Госпо­верки и мет­ро­логи­че­ского над­зора предпри­я­тия, кото­рое не было зареги­стри­ро­вано на право про­ве­де­ния госпо­верки и ремонта. Как раз перед моим назна­че­нием на эту долж­ность в Лабо­ра­то­рии "В" была про­ве­дена совмест­ная реви­зия Гос­стан­дарта и нашего главка (при­езжали В. Тюрин, В. Митин и Н. Мар­кин), кото­рая оста­вила строгий разгром­ный акт, пре­дупре­ждающий КИП и адми­ни­страцию инсти­тута. Мне пред­сто­яло осво­ить и поко­рить мет­ро­логи­че­скую целину.

Через несколько месяцев после начала работы меня напра­вили на курсы госпо­ве­ри­те­лей в мос­ков­ский Инсти­тут стан­дар­тов. Ввиду осо­бого режима сек­рет­но­сти предпри­я­тиям Мин­сред­маша реше­нием пра­ви­тельства было раз­решено иметь право госу­дар­ствен­ной поверки. А для всего Союза госу­дар­ствен­ная поверка изме­ри­тель­ной тех­ники монопольно осуществ­ля­лась только орга­нами Гос­стан­дарта. Но если все при­боры предпри­я­тия возить в Глав­ную палату, то по их номен­кла­туре можно дога­даться, чем занимаются "поч­то­вые ящики" и номер­ные предпри­я­тия. Поэтому нам и было дано раз­реше­ние самим про­во­дить госпо­верку. Так я попала на курсы госпо­ве­ри­те­лей, слуша­те­лями кото­рых были работ­ники КИПов предпри­я­тий Мин­сред­маша. И опять мне повезло. На кур­сах препо­да­вали мет­ро­логи­че­ские све­тила, по книгам кото­рых много лет учи­лись в тех­ни­че­ских вузах (может быть, и сей­час учатся). Там я позна­коми­лась с пре­крас­нейшими людьми: Нико­лаем Ива­но­ви­чем Тюри­ным, Вален­ти­ном Ива­но­ви­чем Линь­ко­вым, Пав­лов­ским, Мер­ки­ным, Оше­ром. Были и среди слуша­те­лей очень инте­рес­ные люди — Хав­кин, Мар­ке­лов и другие. Многие из них впо­след­ствии стали руко­во­ди­те­лями КИПов предпри­я­тий нашей системы. Как это мне при­го­ди­лось!

Курсы я закон­чила с отли­чием, полу­чив уни­вер­саль­ные права госпо­ве­ри­теля по всем видам суще­ствующих изме­ре­ний. Вер­ну­лась на работу в декабре, вооружен­ная до зубов пра­вами и хорошо под­ко­ван­ная тео­ре­ти­че­ски. Всю свою жизнь я гово­рила "спа­сибо" сво­ему род­ному Инсти­туту связи, кото­рый дал мне такую заме­ча­тель­ную подго­товку. Легко и про­сто из инже­нера-элек­трика по радио­связи я пре­вра­ти­лась в инже­нера-физика и инже­нера по управ­ле­нию реак­то­ром. Так же без про­блем я стала многогран­ным мет­ро­логом и оста­лась верна послед­ней про­фес­сии на целую чет­верть века. Конечно, быть мет­ро­логом не так эффектно, как науч­ным сотруд­ни­ком или, скажем, лите­ра­то­ром, но я отдала мет­ро­логии лучшие годы своей жизни.

Вер­нувшись с мос­ков­ских кур­сов, на все недо­статки изме­ри­тель­ной тех­ники я уже смот­рела другими гла­зами. Я знала, как гото­вить предпри­я­тие к реги­страции на право про­ве­де­ния ремонта и поверки, с чего начи­нать, — конечно же, с образцо­вого обо­ру­до­ва­ния. К сожа­ле­нию, началь­ник КИПа Е. С. Сыромят­ни­кова часто болела, была на боль­нич­ном, и решать эти про­блемы было трудно. И тогда я стала обращаться непо­сред­ственно к Кра­сину. Несмотря на большую раз­ницу в нашем служеб­ном положе­нии, он мне очень много помогал, бук­вально ни одну просьбу не оста­вил без внима­ния. Кроме того, я исполь­зо­вала свои завя­завши­еся на кур­сах связи в Мини­стер­стве (через Лосева и Мар­кина) и Гос­стан­дарте (через Линь­кова). Трудно опи­сать мою радость, когда мне уда­лось достать пер­вые образцо­вые при­боры, кото­рые я при­везла из Москвы бук­вально под мыш­кой. Это были ИРН-53 и мага­зин с сотыми долями Ома. Они давали возмож­ность пове­рять при­боры теп­ло­тех­ни­че­ского кон­троля. А ведь это была одна из важ­нейших задач по тому времени, так как с начала года нача­лась при­емка и мон­таж при­бо­ров на Пер­вой в Мире АЭС!